Наконец Тайлер прожевал булку, отхлебнул воды и накрыл своей рукой руку Шоны.

— До нашей с Шоной встречи у нас обоих было такое чувство, будто мы одни на всем белом свете. А потом мы нашли друг друга, и нас вроде как стало двое во вселенной, такие вот дела. Мы только с вами узнали, что значит иметь семью. — Он помолчал и заглянул Шоне в глаза. — Как ты думаешь, стоит им сказать?

— Что сказать? — требовательно вопросил Арнольд.

Шона захихикала:

— Тайлер, сию же минуту прекрати их дразнить. Теперь мы просто обязаны им сказать. — Она повернулась к Арнольду и Памеле. — Честно говоря, мы сомневались: думали, может, стоит подождать, пока наш брак будет официально зарегистрирован, а уж потом все вам выложить. Мы боялись, что вы не одобрите. Но, с другой стороны, вам прекрасно известно, что мы с Тайлером уже давно живем как муж и жена…

Арнольд и Памела оба пожали плечами, будто желая сказать: «Ну что с вами поделаешь?»

— Дело в том, что… — Шона замялась.

— Мы беременны! — провозгласил Тайлер и от избытка чувств хватил кулаком по столу. — Мы ждем ребенка, и если это будет мальчик, мы назовем его Арнольд; а если девочка, то Памела. И мы очень надеемся завести еще парочку малышей. Будем пытаться до тех пор, пока у нас не будет своих Арнольда и Памелы. — Он снова грохнул по столу и огляделся кругом. Сидевшие за соседним столиком бросали на них презрительные взгляды, осуждающе позвякивая столовым серебром. У Памелы от изумления перехватило горло.

— О господи, — выдохнула она.

— Мы так счастливы, — продолжала Шона. — Мы всегда были уверены, что у нас не может быть детей. Но я глубоко убеждена, что только ваша любовь к нам помогла свершиться этому чуду. И мы… нам очень хотелось бы, чтобы вы стали приемными дедушкой и бабушкой нашего малыша.

Тут даже Арнольд не смог удержаться от улыбки.

У Памелы задрожал подбородок:

— Я так давно мечтала стать бабушкой. И я уверена, Арнольду тоже не терпится стать чьим-нибудь дедулей. Наш сын женат, но мне кажется, он и его жена давно уже смирились с тем, что у них нет детей.

Шона молитвенно сложила руки и с чувством проговорила:

— Я знаю, я уже в том возрасте, когда родить ребенка не так-то легко. Вот почему я вам так благодарна.

— Наш Алекс тоже был поздним ребенком, — призналась Памела. — Я не хотела совать нос в чужие дела, расспрашивая вас о ваших планах. Мне казалось, что это достаточно деликатный вопрос.

— Спрашивайте нас о чем угодно, — великодушно разрешил Тайлер. — Мы теперь одна семья. И ребенок будет общий.

— Для нас не будет большего счастья, чем избаловать его до невозможности. Правда, Арнольд?

Арнольд энергично кивнул.

— Это означает, что к концу года в нашей семье появится новый человечек, — радостно произнесла Памела. — Господи, это будет так чудесно!

Тайлер поднял свой бокал:

— За маленького Арни! Или Пэми! Он, или она поспеет прямо ко Дню Благодарения!

Все засмеялись и с удовольствием чокнулись.

После кофе и десерта, состоявшего из малины со взбитыми сливками, две пары, пожилая и молодая, не спеша вышли на Пятую авеню. Апрельский воздух был прохладен и свеж, и они решили пройтись до дома пешком.

— Сегодня днем шел довольно сильный дождь, — заметила Памела, покачивая головой. — Тайлер, я видела твой черный плащ в заднем холле. Он был насквозь мокрый, и твои черные резиновые ботинки тоже. И как это только ты всегда умудряешься вымокнуть до нитки? Неужели нельзя было поймать такси?

— Я бегал по делам и просто не успел поймать такси, когда хлынул дождь. Ладно, не беда. Я люблю гулять под дождем.

— Хорошо еще, что ты сообразил надеть непромокаемый плащ! Дождь разразился так неожиданно, что, похоже, многих захватил врасплох. Когда этим утром я выходила на улицу, я и представить себе не могла, что погода испортится.

— Это все потому, что я вырос на природе, — объяснил Тайлер. — Начинаешь лучше понимать. Всегда чувствуешь, когда пойдет дождь, или еще что…

— Наверное, так. Я просто волнуюсь, как бы ты не схватил насморк.

— Все будет тип-топ, — заверил ее Тайлер.

— Нам очень не хотелось бы, чтобы жених встречал невесту у алтаря с распухшим носом, — рассмеялась Памела. — Или, точнее сказать, папочка. Когда мы поднимемся наверх, я дам тебе пару таблеток аскорбинки.

— Вы такая… Такая добрая, Памела, — расчувствовался Тайлер. — Как бы мне хотелось, чтобы моя мамаша была такая же заботливая.

Памела улыбнулась:

— Мне всегда нравилось быть матерью.

— Мне тоже понравится, я это знаю! — вскричала Шона. — Надеюсь, что все будет в порядке. Хотя у меня и срок-то еще небольшой.

— Все будет в порядке, не волнуйся! — заверила ее Памела.

Поднявшись наверх, Памела и Арнольд пожелали всем доброй ночи и отправились к себе в спальню. Когда они уже улеглись в постель и погасили свет, Памела взяла Арнольда за руку:

— Дорогой, мне тут пришло в голову… Может, нам стоит подумать о том, чтобы изменить завещание? Чтобы обеспечить будущее Шоны и Тайлера. Они — молодая семья, а сейчас такие непростые времена. И потом они собираются назвать своих детей в нашу честь.

Лежа в кромешной темноте, Арнольд поморщился:

— Возможно, мы так и поступим. И все же мне хотелось бы посмотреть, как они будут наслаждаться нашими деньгами, пока мы оба живы. Может, мы купим им приличное жилье и откроем счет на ребенка. А как же Алекс?

— Не беспокойся, наших денег хватит на всех. К тому же сын и так достаточно зарабатывает, и, похоже, ему никогда не придется тревожиться о том, как обеспечить будущее собственных детей.

Арнольд хмыкнул:

— Возможно, ты и права. В понедельник я свяжусь с нашим адвокатом.

Памела закрыла глаза.

— Мне до сих пор не верится, что у нас наконец появится малыш, который будет носить имя одного из нас.

— Да, долгонько нам пришлось ждать, — согласился Арнольд. — И теперь мы должны дорожить каждым мгновением… Прежде чем нас не станет.

И они быстро уснули.

28

Семейство Тимбер давно уже не переживало такого накала страстей. Как правило, на все жизненные неурядицы они реагировали со сдержанным достоинством, предпочитая не выставлять своих чувств напоказ. Но только не на этот раз.

Раскинувшись на диване в комфортной гостиной дома своих родителей в Коннектикуте, Трейси судорожно заглатывала вот уже второй коктейль «Космополитен». Ее лицо было залито слезами. Монтгомери, старый добрый папаша, разжигал огонь в большом камине, хотя в комнате было довольно тепло. Он делал это исключительно ради того, чтобы чем-нибудь заняться, в надежде, что так будет уютней.

— Милая, по-моему, тебе не следует слишком увлекаться этим, — посоветовала ей Эллен. — Ведь ты так и не притронулась к цыпленку с твоими любимыми орешками кешью. А я заказала его специально для тебя.

— Моя жизнь кончена! Кончена! — простонала Трейси.

— Вовсе нет, — возразил Монтгомери. — Ты носишь фамилию Тимбер. Джефри Вудолл мизинца твоего не стоит, и тебе прекрасно это известно!

— Я так надеюсь, что эта сыщица, Риган Рейли, выведает о нем что-нибудь достаточно гнусное, чтобы разрушить его жизнь! — выкрикнула Трейси. — Что он уклонялся от уплаты налогов, например! И упрячет его за решетку! — Она утешилась еще одним большим глотком своего розового эликсира.

Мать Трейси осуждающе покачала головой:

— Ума не приложу, что могло произойти. Наверно, он просто в последний момент спасовал перед этим ответственным шагом.

— Даже не вздумай прощать его! — рявкнул Монтгомери. — Твоя фамилия Тимбер, запомни это! Ты должна быть мужественной! Наши предки сражались в Войне за независимость! Никогда об этом не забывай!

Трейси подняла правую руку, будто отдавая салют:

— Моя фамилия Тимбер. И, похоже, мне суждено с ней и умереть.

Сестра Трейси Адель сидела, свернувшись калачиком, в набивном кресле и сосредоточенно изучала посеченные кончики своих волос.