В коридоре было чисто, больше всего я опасался нарваться на еще одну химеру, тогда бы мне уж точно не уйти. И откуда она взялась? Вот ведь, проклятье! Не надо думать об этом. Надо думать о цели. Методично обходя кабинет за кабинетом, я выбирал для обыска не огромные аудитории, а небольшие комнатки и технические помещения. В одной из аудиторий неподвижно сидели трое зомби, пялясь на кафедру, за которой сидел полуразложившийся труп. Судя по всему, в момент формирования Зоны тот человек попал в аномалию и погиб в ней. Она же не позволила его телу быть съеденным собаками или другими хищниками.

Патронов у меня было не много, поэтому я не стал стрелять. Левая рука почти не слушалась. Что-то заставило меня опустить оружие. Я подошел к зомби, которые когда-то были людьми. Во второй раз я увидел женщину-зомби, но не почувствовал того ужаса и отвращения, что в первый раз. У меня сейчас выбор был не велик. Положить этих и остаться без патронов, и погибнуть от клыков псевдособаки или удара псевдоплоти, или попробовать действовать по философии Змея.

— Всем привет, — сказал я, — лекций сегодня не будет.

Все трое повернулись и посмотрели на меня невидящими глазами, затем медленно поднялись с мест и пошли в сторону коридора.

— Эй, — сказал я, — а вы не могли бы поделиться со мной учебниками?

Один зомби остановился, пытаясь совладать со своим рюкзаком, неуклюже пытаясь сорвать молнию.

— Да стой ты, не рви… может я пока твою сумку потаскаю, потом верну, а?

Зомби задумался, если они вообще могли думать. Во всяком случае он застыл, я протянул руку, он ломанными движениями подал мне рюкзак.

— Спасибо тебе большое, — я улыбнулся, и как мог более беспечно зашагал от них подальше.

Зомби что-то промычал мне вслед, но преследовать меня никто не стал. На самом деле, зомби и в прото-Зоне никого не преследовали, если рядом не было контролера или выжигателя, то их действия были похожи на действия роботов со сбившейся программой, или просто на действия людей, потерявших память не только о том, кто они, но и о совсем элементарных вещах.

Я заглянул в другую аудиторию, здесь было гулко и пусто. Ветер гонял какие-то обрывки бумаг по полу, просачиваясь в разбитые окна. Я положил рюкзак на стол и стал осматривать содержимое. Цифровой фотоаппарат, несколько тетрадей, пара книг, ручки, PSP… в МГУ не учились простые смертные, и я так рассчитывал на это… В Кармане я нашел пакетик чипсов и целую банку энергетика. «Уже неплохо» — подумал я. Оставив книги, и дорогую, но никому не нужную сейчас электронику, я накинул рюкзак на правое плечо, подумав, вернулся, взял фотоаппарат, у меня еще оставалась парочка «итаков» в запасе. Я разломил одну трубочку и использовал ее вместо батареек. К счастью прибор не сгорел, а выдал содержимое флеш-карты. Вот все курят в студенческом туалете, корчат рожи, смеются. Вот молодой парень прижимает к себе смеющуюся девушку, а на следующей фотографии запечатлен учебный процесс, а вот потом окно. Казалось бы, ничего такого, но за окном аудитории, наверное, той самой, где я повстречал зомби — алеет пламя зари. Мне не надо объяснять, что заснял гуттаперчевый фотограф — это был выброс аномальной энергии… после него, видимо, он и стал тем, кем стал. Кстати о выбросе…

Я не могу сказать, как я чувствовал время его приближения, но сейчас, я был готов поклясться, что до выброса осталось не больше часа. ПДА я больше не включал, мной овладела страх — быть замеченным кем-либо. Для меня сейчас каждый был врагом. Мне предстояло пройти около пятнадцати километров, казалось бы, чего там? Но пятнадцать — это по прямой. А мне нужно не только бороться с собственной усталостью, болью и незащищенностью, но при всем при этом еще и оставаться невидимым для любого у кого есть ПДА.

Я убрал фотоаппарат в подсумок, и направился к подвалам, дабы схорониться там во время выброса. Я надеялся смутно на то, что последний «итак» не позволит добраться до меня особо прытким тварям. Надежда была небольшой, но на самом деле, это было уже что-то. Нечто такое — за что можно ухватиться.

Я забился в первую же секцию на минус первом этаже, которую сумел найти. По дороге мне попался в меру раздолбанный автомат по торговле всякими съедобными мелочами, где я выбрал все, что не испортилось. В своем убежище я наелся чипсов, сладких орешков и еще какой-то ерунды. Запив все это дело баночным «Спрайтом», какая же это гадость на самом деле, покончив с трапезой, я прикорнул у стены, как и прежде забаррикадировав за собой дверь. Надо мной бушевал выброс. Я слышал его, я практически кожей ощущал импульс, проходящий над Москвой. Когда земля перестала дрожать — я забылся сном, который был так необходим сейчас. Мне везло, мне чертовски везло с того дня, как я вышел из прото-Зоны. Сегодня меня не тронула ни одна тварь. Признаться, я не знал, сколько времени прошло час, два? А может быть, целый день я проспал? Рука отдавала тупой болью, и это было хорошо для меня — раз я чувствую боль, значит, я все еще жив. Употребив энергетик, я двинулся в путь. Я понимал, что полрожка патронов маловато для моей миссии, поэтому я надеялся найти хотя бы какое-то оружие в МГУ. Мой план был прост — найти пост охраны и пошерстить там, на предмет хотя бы какого-нибудь оружия, но проблем было гораздо больше, чем решений. План аудиторий и прочих помещений не был вывешен на каждом углу, а то, что я находил не вызывало у меня проблеска понимания. В воздухе слышался запах гари, я надеялся, что пожар не перекинулся на другие помещения. И еще я надеялся, что у меня есть немного времени, чтобы выбрать укрытия от волны монстров, которая в эти минуты устремилась от Кремля к окраинам Москвы, которая пойдет дальше, потому что останавливать мутантов здесь некому. Я надеялся, что тем военным, о которых говорил Эдрадикал, удалось добраться вовремя до укрытия, иначе мы получим несколько десятков неплохо вооруженных зомби. О чем я думаю?

Мое сознание все еще не могло до конца считать команду Эдда врагами, но вот они церемониться не станут, может быть, и правильно сделают? Проведя еще ровно тридцать минут в бесплодных поисках, я решил, что нужно выдвигаться, времени больше нет.

Закинув рюкзак за плечи, взяв автомат на изготовку, я пошел вперед, стараясь маскироваться, забираясь в опасные переулки и прижимаясь к зданиям, молясь, чтобы мне не встретился ни кровосос, ни контролер, ни стая псевдособак, или выводок псевдоплоти. Нож и пятнадцать патронов вот и все мое богатство… «мы будем драться, чтобы жить?»…

Я шел, уже смирившись с ноющей болью в руке, шел, стараясь не заострять внимания на шорохах и подозрительных звуках. В первый раз в жизни я начал молиться… я не знал, существует ли еще Бог, и если существует, то станет ли он меня слушать? Просьба моя получилась простой, я шел и твердил про себя что-то вроде: «позвольте мне узнать о судьбе Вереска… больше ничего не надо, не для себя прошу, своего у меня ничего не осталось». Стоило мне повторить про себя эту фразу несколько раз, как передо мной метрах в тридцати возникла фигура человека. Я сразу понял, что тот не был вооружен. Зомби? Контролер? Просто случайный прохожий из тех беспечных выживших, что и от псевдособак не убегает?

Я прицелился, человек поднял руки… мои худшие предположения не оправдались, и, чем ближе я подходил, тем радостнее становилось на душе… неужели? Быть того не может! Я побежал навстречу одинокому путнику, сейчас мне было абсолютно ясно — это был Змей.

«Спасибо», — прошептал я про себя, и отдал Зоне один из артефактов обратно. Благодарность — зачтется. Этому учишься позже, на первый взгляд нелепые ритуалы позволяют иногда спастись в самых невероятных переделках.

— Как ты тут оказался? — спросил я, разглядывая Змея.

— Это долгая история. Пойдем, — он махнул рукой в сторону центра, — со мной тебе бояться нечего… — он слегка улыбнулся, — если конечно, начнешь мне доверять наконец-то.

— У меня нет выбора, — я улыбнулся краешком рта.

— Вот и славно, — заключил Змей, открыв клапан котомки.