Глаза привыкли к темноте, и вот она не казалась такой уж пугающей и отталкивающей. Звуки сделались более привычными. Мы ждали, ничего другого нам собственно не оставалось.

Мне было жаль потерянного времени и упущенных возможностей, но Змей, точно прочитав мои мысли сказал:

— Нам не стоит ни о чем жалеть, и уж точнее винить себя не стоит. Как бы там ни было, мы движемся вперед.

Утром, судя по хронометру, нас разбудил противный скрежещущий звук. Открылись засовы где-то наверху. Помещение озарилось неровным светом факелов. «Что за хрень?» — подумал я. Здоровенный детина с головой, похожей на арбуз волок на плече безвольное тело молодой девушки. Легкая маска, длинная рыжая коса, зеленый пыльник вот и все, что удалось мне рассмотреть. Он без церемоний скинул ее на пол, и принялся тщательно связывать ей руки и ноги.

— Вот, из-за таких как вы, — приговаривал он, — на мир свалилось такое несчастье, не лазили бы где не надо, так и не было бы ничего. Ну да ничего-ничего, мы умилостивим бога, и от вас, проклятых, ничего не останется, и земля, глядишь да угомониться.

— Что за бред? — спросил Лемур.

— Поговори мне еще, бесовское отродье! — сильный удар послал парня в нокаут.

Я крепко сцепил зубы, чтобы не выступить с пламенной речью в ответ? Ибо эффект, скорее всего, был бы тот же, а не добился бы я ровным счетом ничего.

— Это фанатики, — спокойно заключил Змей, когда детина ушел и запер за собой дверь, — я что-то слышал еще в Зоне. Они думали, что Зона нам послана за грехи. Вопрос в том, как они забрались так далеко и так быстро. Хотя ходили слухи, что все они приходили из вне, довольно неплохо вооруженные, но почти все и погибали, потому, как не умели себя вести. Самым любимым у них является ритуал жертвоприношения. Кстати, мы с вами, того жертвы.

— Это я уже понял, — откликнулся я, — какие будут идеи? Мне не хочется быть… принесенным в жертву.

— А знаешь, — продолжил Змей нарочито напуская в голос таинственности, — больше всего им нравится сжигать рыжих на костре, потому, что все беды от них.

— Утешил, — сказал я.

Путы, которые сковывали наши руки, были довольно крепкими, и поначалу высвободиться никак не удавалось. Они не стали обыскивать нас, и я готов был поспорить, что у каждого сталкера что-то имелось в рукаве. С большим трудом я перекатился поближе к Змею, кряхтя, сдирая кожу на пальцах, подбираясь ближе по бетонному полу.

— Сможешь достать мою дудочку? — поинтересовался тот так, как будто мы тут на пляже загорали.

— Какого хрена?

— Ты же вправду не хочешь стать жертвой?

— Что за бред ты несешь…

— Ну, как пожелаешь…

— Ты не будешь, блядь, так любезен, не пережжешь ли веревку, достав лезвие, да там, на плече?

Змей не зря носил свое прозвище. Он был удивительно гибким, мне на секунду показалось, что веревки не доставляют ему никакого беспокойства. Он вытянул лезвие из моего «пагона» и принялся пилить веревку. Поддавалась она плохо, но я что есть силы, тянул ее в разные стороны, стараясь ослабить…

Около четверти часа заняло мое освобождение. Я с удовольствием растер запястья, разгоняя кровь. Достав нож из ботинка, я окончательно освободился от веревок, освободил Лемура и Змея, мы хотели, было двигаться наверх, но тут зашевелилась девушка в углу…

— Уйдем, — категорично сказал Лемур.

— Куда? — съехидничал Змей, — думаешь, там, что за дверями стража не вооружена? А девушке надо помочь, не хорошо это.

— Какое наше дело?

— Мы все-таки сталкеры, а не наемники какие-то, — решил за всех я. Пошел к несчастной разрезая веревки, она сидя растирала затекшие запястья и лодыжки, — пойдешь с нами. И ни на шаг не отставать, если жить хочешь.

Она что-то пискнула в ответ, и мы направились вверх по ступенькам. Я еще точно не знал, что именно собираюсь делать. Это был спонтанный порыв. Змей меж тем достал свою дудочку и заиграл.

Это была простая мелодия, но не заслушаться было невозможно. Странно… необыкновенно… как будто вокруг тебя пахло сосновым лесом, я хотел пригрозить ему, попросить заткнуться, но не смог. Мелодия простая была чарующей. Я почти не удивился, что дверь перед нами распахнулась. За ней клубился зеленоватый туман, Змей бесстрашно ступил в него, не переставая играть, и мы как заколдованные последовали за ним, что-то прошелестело под ногами и, спустя пару секунд на шее у Змея красовалась кобра, она умиротворенно положила свою голову ему на плечо, сладко зевнула.

— Что за…? — слова застыли в горле.

Змея была зеленая, неестественно зеленая, и смотрела почти осмысленно, или мне показалось? Мы вышли из-под темных сводов в здания, миновав его, прошествовали на площадь. Я понимал, что со мной происходит, но не мог заставить свой разум и тело функционировать так, чтобы тело подчинялось моей воле. Похоже, такие метаморфозы случились со всеми. Создавалось ощущение, будто несколько контролеров орудовали здесь. Я старался избавить голову от мыслей, надо вырваться, может дело в этой змее? Определенно…

Сумев очистить свой разум, я поял, что я сам вполне способен управлять своим телом, я набросился на Змея сзади, змея впилась мне в запястье, но мне удалось сбросить ее, все обалдело обернулись, на площади началась свалка…

Кто-то палил в воздух… я пытался выцарапать аптечку из нагрудного кармана. Была у меня там одна драгоценность, берег можно сказать на крайний случай. Это ли не крайний? Американская разработка. Анализатор ядов — вкалываешь в ладонь, а она сама анализирует, чем тебя траванули и тут же вводит противоядие. Плохо, что больше двух раз ее не используешь. Естественно сменного картриджа у меня не было. Как ни странно, анализ показал, что яда в моей крови нет… никакого из известных. Но это не значило, что жить мне осталось больше, чем пятнадцать минут…

Я вскочил, выхватив, у кого-то винтовку… краем глаза успел заметить, что по мере того, как туман рассеивался в нашем веселом сабантуе прибавлялось участников. Отовсюду лезли все новые и новые вооруженные люди, и палили все больше в воздух, задевая ненароком своих товарищей, какой-то пронырливый малый схватил нашу принцессу за косу и, оттащил к специальному столбу.

— Гори в огне, ведьма! — крикнул он, — кидая зажженный факел к ее ногам. Девушка старалась выбраться, но запуталась в колючей проволоке, через которую тот легко перекинул ее.

«Вот черт, рыцарь на белом коне».

Так не хотелось словить шальную пулю, но я легко перемахнул невысокую насыпь, оказавшись подле нее…

— Сюда, — громко позвал я ее, от дыма она еще и не вдела ничего, девушка выбиралась ощупью, обдирая пальцы и лодыжки, пыльник порвался, и начал тлеть, я сделал еще один прыжок, и торопливо принялся скидывать и по возможности тушить занявшийся хворост…

На ее личике, показавшимся таким знакомым я увидел печать ужаса. Вся в копоти и гари, с опаленными бровями и ресницами, тем не менее она быстро взяла себя в руки. Я перекинул ее через плечо, с молчаливого согласия и понеся к гаражу, где я видел нашу броню, но счастье мое было преждевременно, потому, как от коробочки остался только корпус. Колеса были сняты и изрезаны… «дикари! И месяца не прошло, а они что творят!». Я оставил девушку за защитой брони. Дал ей винтовку, а сам вернулся втаскивать остальных, все вроде были целы, Змей уже где-то раздобыл свою котомку, и поддерживая Лемура, тот сильно припадал на левую ногу, двигался к нам.

— Плохо дело, — сказал я, эти хоть и сектанты безмозглые, во-первых, скорее всего, прикормили тут кого-то, а, во-вторых, броню нашу разобрали. Сейчас берем вещи и уходим в лес, если там что-то осталось естественно.

Нам повезло. Рюкзаки оказались нетронутыми. Исчезла лишь вся еда, которую мы добыли в бомбаре у пожарного депо. Лемур не мог быстро двигаться, отбиваясь от местных бойцов, он получил прикладом по ногам. У местного умельца кончились патроны, а сдаваться без боя он не желал. Странная тактика защитников непонятной идеи была вдвойне непонятна, потому, как они больше покалечили друг друга, чем куда-либо попали. Одно дело парализованных, связанных врагов побить, доставить на костер и наслаждаться средневековой пыткой, вдруг и взаправду Зона отступит? А если и нет, так что ж такого? Есть еще много сталкеров, всех не переловишь…