«Я столь подробно остановился на этой вере в сверхъестественное, потому что она имеет исключительную важность для нашей темы. Буддизм, безусловно, был тщательно разработанной системой для компенсации действия злых духов при помощи добрых духов, которые оказывают наибольшее воздействие при посредстве трупа или части трупа главного содействующего духа. Буддийский храм, буддийские ритуалы и буддийская литургия, все, по-видимому, сходились на этой одной идее о необходимости наличия всего тела умершего человека или его части. Кем же были эти духи-помощники? Каждый буддист, древний или современный, немедленно признал бы, что дух, все еще не достигший личного, или духовного пробуждения, не может быть добрым духом. Он все еще пребывает во владениях камы (смерти, страсти).[814] Он не в состоянии сделать ничего хорошего; более того, он должен творить зло… Ответ северного буддизма, если мы поищем его в таких книгах, как «Белый лотос дхармы» и «Лалитавистара», состоит в том, что добрые духи – это будды, умершие пророки. Они приходят из «сфер будд» общаться с землей».

Все это к вящей радости М. А. (Оксона), так как он полагает, что это подтверждает спиритуальные теории и, предположительно, должно поставить в тупик теософов. Однако мы опасаемся, что все это, в конце концов, приведет в смущение лишь м-ра Лилли.

«Жизнь Будды проникнута тем», – говорит обозреватель, – «что кажется мне безусловным спиритуализмом…»; и с торжеством добавляет: «Знаменательно, что нигде во всем этом объяснении буддийского спиритуализма мы ни разу не натолкнулись на элементального или элементарного духа».

Тут нечему удивляться, поскольку они имеют в буддийском и брахманическом эзотеризме свои собственные рабочие названия, обозначения которых м-р Лилли – если он понял их смысл столь же правильно, как и значение слова кама – просто проглядел или включил их в общее название «духов». Мы не будем пытаться в личном порядке обсуждать спорные вопросы с нашим другом М. А. (Оксоном), так как наш голос обладает для него не бо́льшим авторитетом, чем голос м-ра Лилли – для нас. Но мы все же сообщим ему о том, что мы предприняли. Как только мы получили его компетентную рецензию, мы тщательно изучили ее и отослали два номера журнала с ней двум авторитетам для того, чтобы они, в свою очередь, отрецензировали ее и исправили. Мы надеемся, что эти специалисты в области эзотерического буддизма будут сочтены много более весомыми, чем м-р Лилии или любой другой авторитет в этом вопросе; ибо эти двое: (1) г-н Сумангала Уннанс, буддийский первосвященник с Адамова пика (Цейлон), учитель м-ра Риса Дэвидса, член нашего Генерального Совета и наиболее ученый знаток северного буддизма; и (2) коган-лама из Ринччадзе (Тибет), глава архив-регистраторов тайных библиотек далай-ламы Ринпоче в Ташилхунпо, – также член нашего Общества. Кроме того, последний является «панченом», или великим наставником, одним из наиболее ученых богословов северного буддизма и эзотерического ламаизма. От него мы уже получили обещание показать, сколь ошибочны по всем пунктам взгляды обоих, и автора, и его рецензента, в своем последующем письме, сопровождаемое некоторыми нелестными замечаниями в адрес первого, которые вряд ли польстят его авторскому тщеславию. Мы надеемся, что первосвященник Сумангала также поделится своими мыслями относительно «буддийского спиритуализма», как только он выкроит свободное время, – что, кстати, не так-то легко, принимая во внимание его загруженность делами. Если и после этого авторитет и ученость м-ра Лилли все же будет считаться выше свидетельства этих двух наиболее ученых буддийских толкователей южного и северного буддизма наших дней, тогда нам ничего более не останется, как развести руками.

Между тем, никто не будет отрицать тот факт, что эзотерический буддизм и брахманизм по сути одно и то же, ибо первый произошел из последнего. Однако хорошо известно, что наиболее важной особенностью реформы Будды было то, что он сделал адептство или просветление (посредством дхьянических практик иддхи) открытым для всех, тогда как брахманы ревниво лишали всех людей за пределами своей собственной высокомерной касты привилегии учиться совершенной истине. Поэтому, в данной связи мы приведем идеи ученого брамина о спиритуализме, рассматриваемом с эзотерической точки зрения.[815] Автор статьи, более опытный в брахманических оккультных науках, чем любой индийский мирянин за пределами внутреннего конклава адептов, рассматривает в ней семеричный принцип в человеке, как он дается во «Фрагментах оккультной истины», и проводит для этой цели исчерпывающее сопоставление между двумя эзотерическими доктринами, брахманической и буддийской, которые он считает «идентичными по существу». Его письмо было написано по нашей личной просьбе, и не с целью вступить в полемику, поскольку сам автор, отвечая нам, скорее всего, был далек от мысли, что оно когда-либо будет опубликовано. Однако, получив его разрешение на публикацию, мы теперь с удовольствием воспользуемся этой возможностью. Помимо того, что это будет, вероятно, лучшей рецензией на столь сложный для понимания вопрос, которую мы когда-либо рассчитывали бы получить, это покажет М. А. (Оксону) и другим нашим друзьям, спиритуалистам, сколь поверхностно усвоили такие авторы, как м-р Лилли, «основной принцип» азиатских религий и философии. К тому же читатели смогут осмыслить, в какой мере современный спиритуализм, в его нынешней интерпретации, является «распространенным принципом» брахманизма, старшего брата буддизма.

Электрическое и магнетическое сродство между человеком и природой

Не вдаваясь слишком глубоко в некоторые волнующие вопросы, основанные на том, что правоверные люди науки предпочитают называть «гипотетическими» утверждения психологической школы, – даже если бы речь шла об открытиях, сделанных наукой и полностью совпадающих с теориями последней, – мы хотим сами дать им названия и ознакомить с ними мир скептиков. Например, эта психологическая, или духовная, школа утверждает, что «каждое существо и естественно сформированный объект являются при своем зарождении духовным, или монадическим, существом», которое, появившись в духовном, или монадическом, плане бытия, необходимым образом должно иметь с ним столь же многочисленные связи, как оно имеет с материальным, или чувственным, планом, в котором оно развивается физически.

«Каждое из них, в соответствии со своими особенностями, развертывает из своего монадического центра эссенциальной аурой, которая обладает положительными и отрицательными магнетоидными связями с эссенциальными аурами всех остальных, и такое месмерическое притяжение и отталкивание обнаруживает прямую аналогию с магнетическим притяжением и отталкиванием, и подобное притяжение и отталкивание достигается не только между индивидуумами одного и того же вида, но и между существами разных видов, не только в живой, но и в неживой природе». («Ясновидение, гигиена и медицина» Якоба Диксона).

Таким образом, если мы обратим наше внимание на электрические и магнетические флюиды в людях и животных и на существующие таинственные, но несомненные взаимоотношения между ними, также как между ними и растениями и минералами, мы получим неистощимое поле для исследований, которые могут привести нас к более простому пониманию происхождения некоторых феноменов. Видоизменения периферических окончаний нервов, при помощи которых генерируется и разряжается электрическая энергия у некоторых видов рыб, имеют в высшей степени удивительный характер, и все же их природа до наших дней остается тайной для точной науки. Ибо когда она говорит нам, что электрические органы рыбы генерируют электричество, которое активизируется благодаря нервному воздействию, она дает нам столь же гипотетическое объяснение, как и психологи, теории которых точная наука отвергает in toto [в целом]. Лошадь имеет нервы и мышцы так же, как и рыба, и даже в большем количестве; существование животного электричества – это хорошо установленный факт, и существование мышечных токов обнаружено как в целых, так и в расчлененных мышцах животных, и даже в мышцах человека. И все же благодаря простым ударам своего слабого хвоста маленькая электрическая рыбка повергает ниц сильную лошадь! Откуда эта электрическая сила и какова конечная природа и сущность электрического флюида? Но причина это или следствие, первичный источник действия или опосредованный, – смысл каждого из ее проявлений все еще гипотетичен. Насколько много или насколько мало должен он иметь отношение к жизненной силе? Таковы вечно повторяющиеся и все еще остающиеся без ответа вопросы. Однако мы знаем одно, а именно, что феномены электричества, также как и теплоты и фосфоресценции, внутри тела животного зависят от химических реакций, и что они происходят в организме точно так же, как они могли бы происходить и в химической лаборатории; всегда изменяемые и подвластные тому же самому таинственному Протею – Жизненному Принципу, о котором наука ничего не может сказать нам.