Rattner J. Alfred Adler. – New York, 1983.

Warren C. Earliest recollection analysis: An Interpersonal technique of communication therapy // Individual Psychology: The Journal of Adlerian Theory, Research and Practice. – 1987. – Vol. 43. – № 1.

Глава 4

БИОЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Введение

Как известно, различные психотерапевтические системы используют разные каналы доступа к проблемам клиентов. Одни работают с вербальными структурами, другие – с визуальными образами (психосинтез, НЛП), третьи – с эмоциональными образованиями (клиент–центрированный подход К. Роджерса) и т. п. Биоэнергетический анализ входит в группу техник телесно–ориентированного подхода, в рамках которого мишенью психотерапии являются тело и происходящие в нем процессы. Пациент в терапии представлен не только своей «психологической частью» (мыслями, эмоциями, поведением, сновидениями, фантазиями и т. п.), а еще и телом. Такая целостность подхода к человеку оказалась весьма продуктивной.

Создателем биоэнергетического анализа является американский психиатр Александр Лоуэн (род. 1910), автор десятков книг и сотен статей, посвященных биоэнергетике. Сегодня биоэнергетический анализ широко практикуется во многих странах. В Нью–Йорке действует международный институт биоэнергетического анализа, координирующий работу 40 обучающих центров по всему миру и выпускающий журнал «Биоэнергетический анализ».

Теория терапии

В каждом психотерапевтическом подходе имплицитно содержится идея психологической нормы. Подчеркнем, что речь идет именно о психологической, а не о психической норме. Вопрос о том, что представляет собой психическая норма, чаще всего решается конвенционально. Это, в известной мере, предмет договора специалистов в области психиатрии. Для психотерапии важна концепция психологического здоровья, рассматривающая его не как результат конвенционального договора, не как некоторое статистическое среднее, не как некий уровень благополучия, а как идеальную модель человека, к которой нужно стремиться в индивидуальном развитии и психотерапии. Эта тема заслуживает отдельного рассмотрения, здесь же мы перечислим некоторые идеальные модели психологического здоровья. В клиент–центрированной терапии такой идеальной моделью является «полностью функционирующая личность», когда человек живет «полной грудью», «на полную катушку», являясь подлинным в каждый конкретный момент жизни. Быть подлинным – значит быть в том, что чувствуешь, что делаешь, что думаешь, живешь не по принципу «надо», а по принципу «хочу», но это ответственное, а не гедонистическое «хочу». В гештальт–терапии такой моделью является «аутентичная личность», которая полностью тождественна себе. Аутентичная личность отражает чаяние человека «быть самим собой». В телесно–ориентированной психотерапии В. Райха идеал человеческий жизни – «генитальный характер», когда человек открывает в себе сексуальность, любовь, близость. За этими тремя моделями лежит идеал спонтанности, эмоциональности, детской непосредственности и живости чувств, а также подлинности переживания жизни и себя в ней. В психоаналитической концепции модель психологического здоровья представлена «разумным, хорошо контролирующим себя взрослым», который ведет себя прилично, живет, как следует, но он смирился с тем, как должно быть, и не переживает детской радости бытия и непосредственности чувств. Когнитивная модель усматривает в психологическом здоровье разумность, логичность, обуздание чувств и переживаний интеллектом. Понятно, что представленные модели отражают некоторый идеал, к которому следует стремиться. Поэтому психологическое здоровье – недостижимый идеал, это своего рода психологическая утопия, как маяк ориентирующая движение человека в жизни и в психотерапии. Психотерапевтический процесс является трудным и болезненным приближением к заветной цели, которая все время ускользает, но каждый шаг приближает к ней.

Александр Лоуэн

Истоки европейской традиции телесно–ориентированной терапии содержатся в работах В. Райха. В концепции Райха центральное положение отводилось сексуальности, которая «была ключом для разрешения невротических проблем индивидуума» (Лоуэн, 1999, с. 20). Освободив собственную сексуальность, человек приобретает «генитальный» характер – становится свободным, спонтанным, креативным и здоровым.

Лоуэн построил иную, нежели Райх, концепцию человека. Специфичным для христианской культуры является акцент не на гениталиях и сексуальности, а на сердце. Лоуэн отмечал, что освобождение сексуальности автоматически не освобождает человека от личностных проблем, как это предполагалось в концепции Райха. Он утверждал: «Применявшееся Райхом фокусирование на сексуальности, хотя и было теоретически обоснованным, но, в общем, провалилось и не дало результатов» (Лоуэн, 1999, с. 29). Акцент на гениталиях в своей теоретической основе восходит к восточным антрополого–энергетическим концепциям, в которых признается исключительная важность «копчикового» и «пупочного» энергетических центров. Лоуэн же заявил, что рассматривать «только сексуальную активность как основной путь для выражения жизни тела – путь в целом слишком узкий и ограниченный» (Лоуэн, 1999, с. 53). Он рассматривает в качестве центра, корня, источника жизни другой орган – сердце, которое является «центром всей терапии», направленной на то, чтобы «помочь человеку увеличить его способность отдавать и получать любовь: развить его сердце.» (Лоуэн, 1999, с. 64). Существует множество расхожих выражений, отражающих роль сердца в возникновении различных эмоциональных состояний: «сердце сжалось», «сердце щемит», «тяжесть на сердце», «разбитое сердце», «от всего сердца», «ты у меня в сердце» и т. п. В христианской культурной традиции главный орган – сердце (любовь), которое подчиняет себе и «низ» (гениталии, сексуальность), и «верх» (голову, интеллект, структуры Эго).

Согласно биоэнергетическому анализу, человек приходит в мир для любви и за любовью. Вместе с тем очень часто условия, в которых воспитывается ребенок, таковы, что его сердце «перекрывается» к теплу и любви. В результате взрослый человек не в состоянии установить с партнером глубокие отношения психологической интимности, основанные на любви. Любовь блокируется как на психологическом уровне – уровне переживания и выражения (экспрессии), так и на телесном – возникают хронические напряжения, а само тело становится жестким, ригидным. Схематично слои блокировок могут быть представлены следующим образом (рис. 4.1). 

Нереализованная потребность в любви (IV слой) вызывает к жизни самые разнообразные негативные эмоции (III слой). Близость родителя к ребенку табуирована, а попытки ребенка добиться от родителя теплых чувств сопряжены с палитрой таких негативных эмоций, как страх, гнев, отчаяние и боль. В основе нарушения детско–родительских отношений лежат психологические травмы. Лоуэн описывает пять видов таких травм – отвержение, лишение, соблазнение, подавление и фрустрация. Эти инфантильные травмы определяют соответствующие им типы характерологических структур – шизоидную, оральную, психопатическую, мазохистическую и ригидную, описание которых будет приведено ниже. Как результат инфантильных травм возникает непереносимое эмоциональное напряжение, от которого человек пытается избавиться. Избавиться – значит, во–первых, отказаться от любви и, во–вторых, подавить негативные эмоции (устранить их невозможно). Существуют два пути такого избавления: соматический и психологический.

Рис. 4.1. Слои защитные

В психоанализе имеется представление о проявлении скрытых эмоций на телесном уровне, в форме мышечного напряжения. Такое напряжение служит соматическим эквивалентом эмоций. Например, хронически напряженные мышцы шеи, плеч, кистей рук свидетельствуют о гневе, но этот гнев существует как соматический, а не психологический процесс, вовне он обычно не проявляется. Xронические мышечные напряжения становятся привычными и не осознаются. Блокироваться могут различные мышцы – рта, горла, шеи, груди, живота, таза и т. п. Xронически напряженные мышцы удерживают в себе, как в консервной банке, энергетику подавленного эмоционального импульса. Такие напряжения составляют мышечный панцирь (II слой) или броню, которая «защищает человека как от опасных импульсов внутри самой личности, так и от нападок извне, связывает энергию, которая не может быть освобождена» (Лоуэн, 1999, с. 7–8). Мышечный панцирь защищает тело от опасных импульсов гнева, страха, отчаяния, боли и, конечно же, любви, а также приводит к несогласованности различных органов. Одним из проявлений такого разобщения служит несогласованность верхней и нижней половин тела, которые порой кажутся принадлежащими разным людям. Например, у женщины может быть жесткий, типично мужской верх (сильные, непластичные, мужские руки, тяжелая линия плеч, несгибаемая спина) и женский низ (игривые, пластичные, легкие, дразнящие ноги), что свидетельствует о внутреннем конфликте – желании быть с мужчинойивтожевремя страх этого.