Марьяна быстро проходит по комнате, смотрит на большие золоченые часы, где словно грезит вся утонченная поэзия той эпохи. Затем подходит к окну. Сумерки.
Марьяна
О, если б этот вечер был
большою птицей! Сколько стрел,
жестоких стрел в него бы я вонзила,
чтобы его сомкнулись крылья!
Как этот круглый темный час
мне давит на ресницы! Скорбь
звезды той древней на моем
застыла горле. Уж пора
проснуться звездам, заглянуть
в мое окно и тихим шагом
пройти по улицам безмолвным.
С каким трудом вечерний свет
всегда прощается с Гранадой!
Он пробует запутаться в ветвях
высоких кипарисов, под водою
он хочет скрыться гостем незаметным.
(С тоской)
О, что же медлит эта ночь.
Ночь грез моих и опасений!
Меня издалека она
своею острой ранит шпагой.
Фернандо (в дверях)
Марьяна, здравствуй!
Марьяна (испуганно)
Ах!
(Приходит в себя)
Фернандо
Тебя
я испугал?
Марьяна
Я не ждала
тебя увидеть здесь.
(Улыбаясь)
Твой голос
меня смутил немного.
Фернандо
Сестры
мои ушли?
Марьяна
Да, только что, – забыли,
что ты за ними обещал зайти.
Фернандо одет весьма элегантно, по моде той эпохи. У него страстный взгляд и голос. Ему восемнадцать лет.