Мальберг кивнул, хотя и не понимал, к чему клонит Дулацек.

— Генами можно манипулировать. Я читал об экспериментах с мышами, когда нейробиологи, проводя опыты с их генами, добились того, что эти животные стали моногамными против своей природы.

— Так же манипулировать можно и человеческим геном Бога. Вы понимаете, что это значит? Исследования Мьюрата могут привести к тому, что веру в Бога убьют в зародыше.

— Господи! — вырвалось у Лукаса. — И так продлится, пока на земле не останется ни одного человека, который бы верил в Бога?

Дулацек пожал плечами.

— Пройдет пара поколений, и наши соборы, церкви и мечети станут музеями того времени, когда ген Бога еще не открыли.

— Не хотел бы я оказаться на месте Мьюрата, — сказал Мальберг и поморщился. — Дьявол не мог придумать план лучше этого.

— А как вы думаете, почему профессор поехал в замок Лаенфельс? Большая часть прежнего окружения Мьюрата хотела бы видеть его скорее мертвым, нежели живым. Раньше Мьюрат все время путешествовал по миру. Он, кстати, относится к виду, который называют «мальчики по вызову». Ученые, подобные ему, ездят с конгресса на конгресс, как поп-звезды. Но все это закончилось. Мьюрат живет в замке Лаенфельс своей собственной жизнью, и это отличает его от всех остальных членов братства.

Постепенно Мальберг начал понимать суть взаимоотношений, установившихся между учеными. Очевидно, у Мьюрата здесь были враги.

— Но есть еще одна трудность, — прервал молчание Груна. — Для манипуляций с геном Бога профессору Мьюрату нужна ДНК, которая не содержит этот ген. И это самая трудная часть задачи. Ведь если его гипотеза верна, то по законам Менделя в каждом человеке есть ген Бога. Значит, остается только Туринская плащаница, на которой сохранились следы крови Иисуса из Назарета. — Груна улыбнулся. — Как вы думаете, почему Ватикан решил заменить оригинал плащаницы в соборе Турина на копию? С помощью современных технологий можно без труда выяснить группу крови Господа нашего Иисуса. Вы знаете хоть одного бога с первой группой крови или четвертой? У нас здесь есть оригинал плащаницы. А у Иисуса не может быть в ДНК этого гена, иначе он был бы не богом, а обычным человеком.

После слов Груны ударила молния — гигантский огненный столб пронзил темное небо, затем раздался оглушительный гром, от которого затрясся фундамент замка. Было такое впечатление, что старый замок может разрушиться в любую минуту. Запахло дымом и серой, будто дьявол появился из щели в земле.

Так вот какова тайна замка Лаенфельс! Мальберг почти потерял рассудок. Того, что простыми словами объяснили ему доктор Дулацек и Груна, вполне хватило бы, чтобы перевернуть мир с ног на голову. И достаточно для того, чтобы началась новая эра.

Не в силах думать о чем-либо еще, Мальберг, запинаясь на каждом слове, спросил:

— Но зачем… вы мне… все это рассказываете?.. Я для вас… совершенно чужой, я даже… не член братства!

— Именно поэтому! — заверил его Груна. — Как вы уже заметили, в замке Лаенфельс человек человеку враг. Но есть особа, которую ненавидят все, — это профессор Мьюрат.

— Давайте будем честными, — продолжил Дулацек. — До сегодняшнего времени нам удавалось саботировать исследования и подменять образцы для опытов с помощью грубого фокуса. Мы подделали все пробы с помощью голубиной крови. Но Мьюрат будет брать пробы и с нового куска плащаницы. Сегодня ночью он обнаружит, что последняя его попытка тоже провалилась. Об этом мы позаботились. — Дулацек ухмыльнулся. — Старик просто с ума сойдет! Но рано или поздно Мьюрат обнаружит наши трюки. Это случится сразу же, как только вы расшифруете книгу Менделя и гипотеза профессора подтвердится. Этот успех мы можем позволить любому, но только не Мьюрату! Поэтому мы подумали, что, вероятно, вы сможете…

Он не договорил. Снова вспыхнула молния, за ней раздался мощный удар грома.

Трое мужчин пригнулись и заторопились к лестнице. Поднялась буря. Налетел такой мощный порыв ветра, что Груна не смог удержать рукой тяжелую деревянную дверь. Она изо всей силы ударила Лукаса в правый висок, и он потерял сознание, повалившись на пол.

Под накрытой лестничной площадкой Мальберг на несколько секунд пришел в себя. Крупные капли стучали по черепице. Будучи совершенно беспомощным, он лежал и в замешательстве смотрел на озабоченные лица Груны и Дулацека, которые склонились над ним.

— Вы меня слышите? — прокричал Груна несколько раз подряд, будто Лукас был неспособен здраво мыслить.

— Да, — нерешительно ответил Мальберг. Прошло лишь мгновение, и он полностью осознал, что все услышанное ему не приснилось.

Глава 59

Буря с дождем, молниями и громом продолжалась целый день. Только когда наступили сумерки, природа успокоилась. Мальберг отправился в архив на шестой этаж.

Целый день Лукас пытался увязать рассказ Дулацека и Груны с событиями последних недель. Ему сразу стало ясно, почему Обожженный предлагал приобрести крошечный кусочек ткани за такие громадные деньги. Теперь он понимал и то, почему Аницет был готов выложить на аукционе за книгу Грегора Менделя сумасшедшие деньги. Мендель, отец генетики, начал заниматься этим вопросом задолго до Мьюрата. Странное совпадение: Аницет выбрал ту же цитату из «Апокалипсиса», что и Мендель — главу 20, стих 7. Вероятно, оба понимали тайный смысл фразы «Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей». Монах-августинец Грегор Мендель подозревал, что если в людях можно культивировать веру в Бога, то, вероятно, однажды кто-нибудь попытается уничтожить феномен веры вообще.

Аницет, после того как узнал о результатах исследования Мьюрата, напротив, понимал, что эта догадка уже стала реальностью. Именно поэтому он решил сделать известную цитату паролем для своего братства. С помощью исследований Мьюрата бывший кардинал, очевидно, надеялся выпустить сатану. Эта страшная месть предназначалась прежде всего Римской католической церкви, с которой Аницет так хотел поквитаться.

Но одного Мальберг не мог объяснить: наличие медальона с крестом братства в квартире Марлены. «Ее убийство уже целиком и полностью раскрыто. Остался только вопрос о том, как этот медальон попал в квартиру Марлены? Может, его там кто-то потерял? Едва ли это мог быть ее медальон, ведь в братство не принимали женщин. Узнаю ли я когда-нибудь твою последнюю тайну, Марлена?»

Лукас склонился над книгой Менделя. От яркого света неоновых ламп болели глаза, а Мальбергу все не давал покоя этот вопрос. «Может, Аницет заманил меня в ловушку? — думал Лукас. — Если да, то какую цель он преследует?»

Мальберг поднял голову и потер глаза. Внезапно он увидел перед собой Марлену.

В полевой форме цвета хаки, верхние пуговицы которой были расстегнуты, так что виднелась грудь, она имела довольно необычный вид. Темные длинные волосы, собранные в пучок, и лицо без косметики не убавляли ее красоты.

Потом он увидел ее руки. Марлена держала крупнокалиберный пистолет. Стоя в шести метрах от него, она медленно подняла оружие и направила ему в грудь.

Мальберг не мог не рассмеяться. Но смех этот был какой-то нервный. Вероятно, стресс последних дней сказывался на адекватном восприятии действительности. У него уже часто случались подобные галлюцинации. У творческих людей, не обделенных фантазией, такие явления не редкость.

Чтобы вернуться к реальности, Мальберг снова потер глаза. Но мираж не исчез.

— Марлена? — вскрикнул он осевшим голосом.

— Встань! — велела ему женщина низким бархатным голосом. Несомненно, это был ее голос.

Мальберг, не веря самому себе, уставился на нее.

— Марлена! Ты же…

— Умерла? Как видишь, я жива! — злорадно рассмеялась она и дико закричала, размахивая пистолетом: — Подобрал свою задницу, встал и поднял руки. Быстро!

Мальберг хотел что-то сказать, но у него внезапно перехватило горло. Он побледнел и молча выполнил приказание — встал и поднял руки.