После званого ужина бедный юноша простоял весь остаток ночи перед ней на коленях (на мягком прибрежном песке) и умолял ее только об одном: не отказывать сразу. Она должна подумать. Она его обязательно полюбит так же сильно, как и он ее. Ах, как он сильно ее любит!.. А если этого не произойдет, он готов ждать вечность. Он готов стать ее тенью и вообще – выполнить ее любое желание. Ни одна девушка в мире не будет больше ему нужна!..

В конце концов он взял ее измором: она обещала подумать, но только затем, чтобы он встал, наконец, с колен и отвез ее домой.

– Конечно, дело тут не в его юности, – делилась своими наблюдениями Эллис, когда на следующий день они с Беатрис привычно сплетничали на веранде. – Его мать просто не хочет отдавать ему львиную долю состояния. Вдруг какая-нибудь вертихвостка…

– Вроде тебя.

– …вскружит ему голову и женит на себе.

– Вот она и увидела в тебе конкурентку в борьбе за наследство. У тебя на лбу написано.

– У меня на лбу написано совсем другое. Там написано, что я альтруистка, да такая, что свое собственное наследство подарила неизвестно кому! Кстати, ей понравилось, что мой отец был не беден.

– Еще бы! Но при всем моем уважении к твоему папе, Эллис, вы все – голытьба по сравнению с ней. И не отдаст она тебе сынулю. Нет, такой кандидат нам не нужен, – заключила Беатрис.

– Постой. А при чем здесь кандидат? Ты меня замуж выдаешь, что ли?

– Мне кажется, что эта тема была ясно растолкована еще месяц назад, еще до того, как ты нашла свою дурацкую работу. – Беатрис, кажется, обиделась. – Я стараюсь, просчитываю возможные варианты, устраиваю встречи, не без риска, между прочим, создать и себе проблемы, а ты капризничаешь!

Это было уже слишком.

– Беатрис! Ты в своем уме?! Ты хочешь, чтобы я пошла по твоим стопам?

– А чем это плохо?

– Беатрис, я не хочу замуж.

– Это из-за Паоло!

– Это неважно. Дэвид – прекрасная наивная овца, но он мне не нужен!

– Да уж, – Беатрис озадаченно терла подбородок, – тут нам не пробиться. Ну ничего. Попробуем план номер два.

– Беатрис!!! Ты меня утомила.

Последнее время она все меньше доверяла подруге. Ее чрезмерная забота стала пугать Эллис, и она незаметно для себя самой переключилась на общение с Джеком. Он был всегда рядом (в углу, на столе), всегда внимателен и совершенно безопасен. К тому же он оказался на редкость понимающим «собеседником», и при этом никогда не лез в душу, что в сложившейся обстановке действовало на Эллис оздоравливающе.

«Она меня совершенно замучила, пытаясь выгодно продать замуж! – в сердцах писала Эллис в своем очередном письме. – Знаешь, в детстве у бабушки во Флоренции была огромная лохматая собака, добрейшее существо. Но от нее постоянно все прятались! И знаешь почему? Эта собака очень любила целоваться. Причем со всеми без разбору. Ей стоило только положить лапы на плечи, и твои щеки – все в собачьей слюне. А уж если ей удавалось повалить кого-то на землю!.. Тогда она облизывала его всего – с ног до головы. Это было невыносимо! Беатрис ведет себя так же. Ей надо о ком-то заботиться, чтобы отвлечься от своих проблем, ну и просто потому, что такова потребность. И вот я – оказалась поваленной на землю. Представляешь, Джек?».

Ответ удивил ее. «Скажи, пожалуйста, а насколько серьезны твои собственные намерения по отношению к этому Дэвиду? Может, Беатрис права и тебе пора присматривать себе партию? Может, ты просто не хочешь опеки, а ей со стороны виднее? Впрочем, не хочу тебя подталкивать к какому-либо решению. Ты не хочешь замуж, потому что боишься, что Дэвид не разрешит тебе работать? Тогда тебе нужно выбрать: творчество или замужество. Только смотри, не ошибись в этом человеке: нежные юноши в душе часто бывают жестокими».

Ах, как Джек не прав! Эллис казалось, что Дэвиду все равно, чем будет заниматься жена, лишь бы она была рядом. К тому же основная причина ее сомнений (и Эллис это понимала) заключалась совсем в другом – в Паоло. О нем Эллис пока ничего не рассказывала. Кто знает, как Джек отнесется к этому? Не могла она просто так довериться постороннему человеку, пусть даже и виртуальному.

В общем, свернув переписку и получив краткое: «Ты на что-то обиделась?», она ответила, что очень занята и не может пока выходить на контакт. А на другой день, немного поразмышляв, решила позвонить матери.

– Эллис! Как я рада тебя слышать. А что ты звонишь, тебе опять нужны деньги?

– Нет, мама, они у меня есть. Мама, я переехала в Калифорнию.

– Хорошо. Послушай, тут папа мне сказал…

– Папа?

– Ах, извини, Гарио. Он сказал, не сможешь ли ты научить его пользоваться компьютером?

– Мама, я в другом штате.

– А это очень далеко?

– Достаточно.

– Гарио, милый, она не может к тебе приехать… Эллис, ты про нас не забывай.

– Ну что ты, мама.

– Тут к нам Паоло заходил. Помнишь, у бабушки Франчески…

– Да, – оборвала Эллис. – Что ему было нужно?

– Он искал тебя.

– Ну и как, нашел?

– Ах, ты представляешь, у него в очередной раз сорвалась свадьба! Кажется, уже третья. Он собирается в апреле во Флоренцию. Ты не поедешь к бабушке?

– В апреле?.. – Мысли Эллис заработали с лихорадочной возбужденностью: почему он ее не предупредил? Неужели он не хочет ее видеть? Или он притащится туда с одной из своих…

– Да Эллис же! – Мама кричала в трубку. – Ты что там, уснула?

– Нет, мама.

– Ты заедешь ко мне перед отпуском во Флоренцию? Мне надо передать Франческе кое-что.

– Да, мама.

– Ты не болеешь?

– Нет, мама. Постой! А с чего ты взяла, что я тоже еду во Флоренцию?

– Ой, Эллис, не знаю! – Мама, кажется, искренне удивилась себе самой. – Мне так показалось, детка.

– Ладно, мама, созвонимся. Пока.

Эллис нажала отбой и тут только поняла, чего на самом деле давно и сильно желает ее душа: увидеться с Флоренцией…

Она стала избегать Дэвида, но и он не звонил после того ужина. Это было странно, учитывая его пылкую влюбленность. Эллис решила в любом случае серьезно поговорить с ним при первой же возможности: нельзя так обманывать человека! Этот брак невозможен. Нужно быть или слишком наивным или просто сумасшедшим, чтобы надеяться на свадьбу. Тем более его мама ее явно не одобрила!

Что же ей делать? А вдруг Беатрис и Джек были правы: замужество – единственный выход для нее. Искать другого миллионера? Но Джек не знает самого главного. Он не знает, что потерять работу для нее не самое страшное. А вот потерять Паоло… Ах, как ей нужен хороший совет! И не мешкая ни секунды, чтобы не передумать, она бросилась в свою комнату за компьютер.

И тут ее впервые в жизни прорвало.

Она писала письмо неизвестному человеку, а ее трясло, как на исповеди в католической церкви, куда в детстве ее водила Франческа. Она проплакала почти все письмо, изведя три упаковки носовых платков. И она никогда и ни с кем не была так откровенна. Беатрис, например, прочитав эти строчки, обиделась бы на всю жизнь: многое из написанного она попросту не знала.

Когда письмо было отослано, Эллис одолели сомнения: правильно ли она поступает, доверяясь постороннему человеку. Джек молчал.

– Он, наверное, находится в таком шоке от прочитанного, что разучился пользоваться клавиатурой, – поделилась она с компьютером на второй день, когда в почтовом ящике не появилось ничего нового.

Эллис просидела за столом несколько часов подряд, озадаченно глядя в экран. Она ждала ответа от Джека с таким трепетом, как будто на кону была ее жизнь. Ох, ну хоть бы что-нибудь сдвинулось с мертвой точки! Ей стало казаться, что натянутая, как тетива лука, неопределенность звенит, разливаясь по всему дому. Напряжение стало выплескиваться из нее: у нее дрожали руки, она без конца поправляла прическу, то садилась, то вставала, мерила шагами холл. Наконец телефон разразился мелодией, звонил Дэвид. Он безапелляционно сообщил, что сейчас заедет, и Эллис должна собираться. Правда, куда собираться, не сообщил: на пляж или в казино? А может, ей пора упаковывать чемоданы?