Эллис подавилась соком.

– А… в смысле… действительно, чего же я хочу от тебя? Вот вопрос!.. Паоло, а у тебя внутри что-нибудь есть, кроме анатомических составляющих? Душа, например.

– Ты хочешь, чтобы я стал твоим лучшим другом.

– Я хочу близости. И не только той, о которой ты подумал в первую очередь, услышав это слово!

– Эллис, ну я не знаю. Мы и так прекрасно общаемся, нам есть о чем поговорить, ты сама это видишь, но другое я не представляю.

Она молчала, с тоской глядя в окно. Сквер опустел, и ее скамейка почернела, от солнца осталось только розовато-сизая полоска у самого горизонта, изрезанная силуэтами небоскребов.

– Да ничего я от тебя, в общем-то, не хочу. Ты предлагал отношения. Но появляешься спонтанно, как будто тебя не отпускают с засекреченной службы. Я не понимаю, как ты ко мне относишься!

– Да я ко всем нормально отношусь!

От гнева у нее аж зарябило в глазах. Она еще ближе перегнулась к нему через столик и зашипела сквозь зубы, почему-то оглянувшись по сторонам:

– Паоло, ты хоть понимаешь, что говоришь? Ты сейчас просто свалил меня в одну кучу со «всеми». Ты КО ВСЕМ НОРМАЛЬНО ОТНОСИШЬСЯ? Так вот, учти на будущее: ни одна женщина не захочет быть среди всех. И ни одна женщина не переживет, если ты будешь относиться к ней просто нормально.

– Я не понимаю таких тонкостей. – Он отвел растерянный взгляд.

– Ты все прекрасно понимаешь и не надо лукавить! У тебя свадьба в конце марта? Ну тогда у нас есть еще месяц. Я думаю, уж переспать-то мы успеем.

– Эллис! Не будет у меня никакой…

– Ты человек свободный от предрассудков, думаю, что сможешь изменить будущей жене прямо накануне, так что у меня еще масса времени!

– Ну перестань, – заговорил он нежно, – не надо обижаться, я не люблю этих выяснений отношений, если бы ты знала, как сильно я их не люблю!

– А я знаю.

– Откуда?

– Судя по всему, их устраивала каждая вторая девушка, с которой ты встречался, вот тебе и надоело к тридцати шести годам.

– Браво! Значит, я бессердечный ловелас, который пудрит мозги честной наивной девочке, влюбленной в него по уши с пеленок, и теперь еще и предатель, потому что отказался проявить сочувствие в трудную минуту.

Эллис сидела онемев. Он продолжал:

– Возможно, это правда. Возможно, я – человек сиюминутных желаний. Но зато я всегда искренен с любой из вас. Вот в эту минуту, – он ткнул указательным пальцем в стол, – я чувствовал глубокую симпатию к тебе и больше ни к кому. И даже страсть. Но не любовь, Эллис, ты уж меня прости.

У нее горело лицо, как будто он ее ударил.

– Вот как?

– Да! – Паоло все сильнее распалялся. – И так с любой женщиной. Когда я с тобой, я не помню остальных. Когда я с другой, я забываю про всех, и про тебя тоже!

– Я думаю, наш разговор не конструктивен. – Эллис с трудом произносила слова. Надо хотя бы выйти на улицу, не плакать же прямо перед ним!

Паол вдруг изменился в лице:

– Эллис! Господи, какой я идиот! Эллис, родная моя, прости меня, я совсем не то хотел тебе сказать. Эллис! – Пока он путался в дверях, она убежала вниз по переулку.

Паоло с яростью швырнул пальто (то самое, из Милана) себе под ноги и уселся на мостовую…

Пройдя два квартала пешком, ничего не различая вокруг, Эллис судорожно открыла дом, вошла в квартиру и бросилась к телефону. Когда после гудков раздался голос Беатрис, первые две минуты она просто рыдала в трубку, ничего не объясняя. Потом в ее монологе стали появляться отдельные слова:

– Он… Идиот! И-ы-ы! Он сам так сказал!.. Ы-ы! Он… Я навсегда запомню его слова. Я не хочу его больше ы-ы-ы!..

– Ну, в общем, все ясно.

– Я сейчас приеду… Прямо сейчас в аэропорт… Пошел он к черту!.. Об одной, о другой!.. Влюблена с пеленок!.. Идиот!

– Все, Эллис. Я жду тебя ближайшим рейсом.

– Ы-ы-ы!

– Успокойся! Мы и его победим!

Через два часа Эллис, накачавшись успокоительным, бесстрастно взирала в иллюминатор на огни мегаполиса внизу. Где-то там Паоло и ее мать. Но она никогда не любила этот город. И теперь ее с ним больше ничего не связывает. Может быть, и Сан-Франциско не примет ее, но это будет уже другое. А в общем, все должно быть хорошо. Там обязательно начнется новая жизнь. Предчувствие такое. И Эллис, разумная материалистка, вдруг впервые поверила своей интуиции и, улыбаясь, крепко уснула.

4

В Сан-Франциско стоял дивный лиловый вечер. А когда Эллис садилась в самолет, была почти ночь. Ее отбросило на пять часов назад, а из февральской промозглости в нежную весну. По крайней мере, именно таким было ее первое впечатление еще в аэропорту.

– Да, теперь я понимаю, за что воспевают этот город. – Эллис чуть не сворачивала себе шею, разглядывая окрестности из открытой машины.

Беатрис невозмутимо рулила по извилистой дороге, обернувшейся вокруг холма, и, приподняв очки, чтобы кинуть выразительный взгляд на Эллис, заявила:

– Ты не представляешь, как можно воспеть особняк Стива. Он стоит у самой береговой линии, там всегда океан и солнце. И там есть все, что может пожелать душа и тело.

– А Стив не будет против моего приезда?

– Что ты! Стив любит окружать себя красивыми женщинами, кем бы они ему ни приходились. Может, он даже начнет флиртовать с тобой.

– Я тогда уеду.

– Вот еще!.. Не волнуйся, Эллис. Не в обиду будет сказано, но, скорее всего, первое время он просто не обратит внимания, что в доме появился кто-то еще. Поверь мне, в таком особняке можно заблудиться и неделю искать обратную дорогу.

– Ты хочешь меня испугать?

– Заинтриговать.

– Посмотрим.

И было на что. Уже далеко за городом, у океана, в окружении длинных прилегающих земель стояли несколько особняков, принадлежащих местной «знати». Дом Стива располагался у подножия холма и своими фрагментами терялся за множеством разнокалиберных пальм и еще бог знает какой растительности. Эллис поначалу не смогла охватить взглядом все здание. Оно было многоуровневое, с бесчисленными верандами и флигелями, которые словно вросли в холм, кокетливо выглядывая из-за зелени. Но в целом дом производил внушительное впечатление, а особенно лужайка и сад, раскинувшийся вокруг. Все было просторно, помпезно и в то же время как-то очень уютно, закрыто от посторонних глаз.

– У вас поработал хороший ландшафтный дизайнер, – проговорила Эллис, поедая глазами это великолепие.

– Да, его зовут Стив. Очень рекомендую, когда обзаведешься недвижимостью.

– Да ты что! Это он сам?

– Он человек с отменным вкусом. Ты сама должна это понимать, ведь когда-то он женился на мне!

– Это был скорее подвиг с его стороны, – улыбнулась Эллис.

Кое в чем Беатрис ошиблась. Стив заметил присутствие Эллис: он стоял на парадном крыльце и всем своим видом излучал радушие гостеприимного хозяина.

– Рад познакомиться с вами, Эллис, – она отметила, что взгляд у него искренний, – Беатрис мне много о вас рассказывала. Надеюсь, что вам понравится наш дом, а моя жена перестанет наконец переживать, что оставила вас одну.

– Спасибо, Стивен, – Эллис тоже начала говорить в высокопарной манере, – мне уже нравится здесь, хотя я не видела дом изнутри. Думаю, что не слишком стесню вас.

– Да что вы! Мы даже редко будем встречаться! – Он рассмеялся. – Беатрис уже жаловалась вам, что заблудилась тут в первый день? Тем более что мне часто приходится вылетать в другой штат.

– До аэропорта отсюда далековато.

– А у меня вертолет. – Он неопределенно махнул рукой в сторону сада.

– Ах да!

– Да, – подала голос Беатрис, – у нас тут все свое: ананасы, вертолеты. Только вот железную дорогу пока не проложили.

И Эллис заметила, с каким измученным напряжением смотрит Стив на свою жену. Пожалуй, с ними будет нелегко…

Эллис отвели трехкомнатные апартаменты в отдельном флигеле с видом на закат и отдельным выходом в сад. Когда она вышла на свой балкон, то поняла, что рай на земле есть. И неизвестно, по каким причинам Бог смилостивился над ней: она туда попала! Белая узенькая лесенка, словно из детских сказок про волшебные замки, сбегала вниз к небольшой площадке, откуда открывался восхитительный вид на океан. Эллис никогда не видела ничего подобного. Она много раз бывала на море в Италии, но там совсем по-другому. Океан ее завораживал! Она инстинктивно схватилась за левое плечо, где всегда висела фотокамера…