Сквозь открытые двери паба Лу тоскливо посмотрел на лавку своего отца, которая располагалась прямо через дорогу.

— Думаю, что магазин моих родителей для этого вряд ли подойдет.

— Конечно, нет, о лавке твоих предков я даже не думал. Там слишком много дверей и чересчур людно.

— Ладно, я подумаю, — выдавил из себя Лу.

— Вот и славно, парень. Подумай с недельку, а потом я передам тебе инструкции. Тут все будет очень просто: ни машину водить, ни болты откручивать.

— Знаешь, Робин, откровенно говоря… я подумывал… хм… о том, чтобы выйти из дела.

Лицо Робина напугало Лу.

— Если ты однажды попал в этот бизнес, то обратной дороги нет. Ни-ког-да! — по слогам отчеканил он. Лу молчал. — Вот так, — добавил Робин.

— Понятно, — произнес наконец Лу и тоже попытался скроить мрачную физиономию, чтобы стало ясно, что он воспринимает происходящее очень серьезно.

В тот вечер Сьюзи сказала, что занята. Она обещала сумасшедшей итальянке, которая снимает комнату в доме ее родителей, подготовить пристройку в школе Маунтенвью для каких-то вечерних курсов.

— И зачем тебе это надо? — пробурчал Лу. Ему хотелось сходить в кино, похрустеть чипсами, а потом завалиться со Сьюзи в постель в ее маленькой опрятной комнатенке.

Он не хотел даже думать о том, чтобы провести вечер наедине со своими мыслями о том, что «если ты однажды попал в этот бизнес, то обратной дороги нет».

— Хочешь, пойдем со мной! — вдруг предложила Сьюзи. — Вдвоем мы быстрее управимся.

Лу согласился, и вскоре они уже оказались в школьной пристройке. Там был большой холл, просторный класс, две туалетные комнаты и крохотная кухонька. В холле также имелась кладовка, в которой стояли коробки. Пустые коробки.

— Что надо делать-то? — спросил Лу.

— Мы пытаемся навести здесь порядок, чтобы к тому времени, когда начнут действовать курсы, помещение выглядело празднично, а не напоминало склад ненужного хлама, — объяснила ему женщина, которую называли Синьорой, — судя по всему, безвредная, но очень странная, с разноцветными, пегими, как шкура у мерина, волосами.

— Может, выкинуть все эти коробки? — предложила Сьюзи.

— А может, я лучше аккуратно сложу их в кладовке, да и пусть себе лежат? — медленно заговорил Лу. — Пустые коробки всегда могут пригодиться.

— Для курсов итальянского языка? — удивилась Сьюзи. В этот момент вмешалась Синьора.

— Да, он прав, — заговорила она. — Когда мы будем изучать итальянскую кухню и инсценировать поход в ресторан, они могут быть столами, из них можно соорудить прилавок в магазине или сделать вид, что это машины, стоящие в гараже. — При мысли о том, как можно использовать пустые коробки, она расцвела и говорила с огромным воодушевлением.

Лу смотрел на нее изумленным взглядом. У этой тетки явно не хватает шариков в голове, но в этот момент ему хотелось ее расцеловать.

— Хорошая женщина эта Синьора, — шепнул он Сьюзи и аккуратно сложил коробки в кладовой.

Сам Лу не имел возможности связаться с Робином, но не удивился, когда тот позвонил ему на работу.

— Никак не мог заехать к тебе. Оловянные солдатики ходят за мной по пятам. Меньше пяти человек меня не сопровождает.

— Я кое-что нашел, Робин.

— А я и не сомневался в тебе, Лу.

Лу рассказал ему о месте, которое он подыскал для краденых вещей, о том, что занятия в пристройке будут проходить дважды в неделю — по вторникам и четвергам, и что посещать их будут около тридцати человек.

— Фантастика! — восхитился Робин. — А сам-то ты записался?

— Куда? — опешил Лу.

— На эти курсы, куда же еще!

— О Господи, Робин! Я и на английском-то с трудом говорю, зачем мне еще итальянский?

— Я на тебя рассчитываю, — коротко ответил Робин и повесил трубку.

Когда вечером того же дня Лу вернулся домой, его уже ждал очередной конверт, в котором лежало пять сотен и записка: «На непредвиденные расходы по изучению итальянского языка». Робин и не думал шутить.

— Что? Что ты собираешься делать?!

— Учить итальянский язык. А что тут такого, Сьюзи? Ты же сама говорила, что мне необходимо развиваться!

— Когда я это говорила, то имела в виду, что тебе нужно немного подучиться, чтобы получить работу получше. У меня и в мыслях не было, что ты начнешь изучать иностранный язык! — Сьюзи была ошеломлена. — Лу, ты, должно быть, рехнулся! Это же стоит уйму денег. Бедная Синьора все время боится, что их расценки покажутся людям чересчур высокими, а ты вдруг ни с того ни с сего берешь и записываешься на эти курсы! Я ничего не понимаю…

Лу нахмурился и попытался изобразить мужественную улыбку.

— Жизнь была бы слишком скучной, если бы мы все понимали, — философски изрек он.

— Зато она была бы куда проще, — вздохнула Сьюзи.

На первое занятие по итальянскому Лу шел, как на Голгофу. В школе он всегда числился среди отстающих, и вот теперь заново переживать все эти унижения? Однако учиться оказалось на удивление интересно. Сначала эта ненормальная Синьора узнала, как кого зовут, тут же переделала их имена на итальянский лад и раздала им карточки, на которых они написали свои новые имена. Лу превратился в Луиджи. Отчасти ему это даже понравилось. Звучит, по крайней мере, солидно.

— Mi chiamo Luigi, — говорил он теперь и смотрел на людей с мрачной значительностью, видя, что это производит на них впечатление.

Кого тут только не было! Например, женщина, приезжавшая на занятия на БМВ и увешанная такими драгоценностями, надеть которые в школу Маунтенвью не пришло бы в голову ни одному нормальному человеку. Лу надеялся, что дружки Робина не украдут ее дорогущую машину. Она была очень приятная, с грустными глазами.

Там был еще один забавный немолодой дядька, портье из гостиницы, которого звали Лэдди, но на значке у него значилось «Лоренцо». Группу также посещали мать с дочерью, ослепительная красотка по имени Элизабетта, которая приходила вместе со своим дружком — серьезным малым в костюме и галстуке, и еще два десятка людей, которых странно было видеть собравшимися вместе в этом классе. А им, возможно, было странно видеть здесь его, Лу.

Он посещал курсы уже две недели, когда наконец пришла весточка от Робина. Тот сообщил, что несколько коробок поступят во вторник, примерно в половине восьмого, когда учащиеся собирались в классе. Лу должен был проследить, чтобы груз поместили в кладовку, которая находилась в холле.

Четыре коробки привез незнакомый мужчина в куртке с капюшоном. Он оставил их в холле и тут же уехал на мини-грузовичке. На улице в это время царила суета. Вот подъехала дама на роскошном БМВ, вот еще две женщины вылезли из «тойоты старлет». На грузовичок никто не обратил внимания.

В четверг коробки забрали, причем в считанные секунды. Поскольку Лу теперь все время возился с коробками, он стал любимчиком учительницы. Иногда их накрывали красной гофрированной бумагой и расставляли сверху столовые приборы.

— Quanto costa il piatto del giorno?[48] — спрашивала Синьора, и все повторяли за ней снова и снова — до тех пор, пока не выучивали наизусть названия всевозможных блюд и каждого предмета, лежавшего на импровизированном «столе».

— Ессо il coltello,[49] — говорили они, поднимая вверх столовые ножи.

Занятия напоминали какую-то детскую игру, но Лу они нравились. Он даже представлял себе, как когда-нибудь они со Сьюзи окажутся в Италии, и, зайдя в итальянский ресторан, он закажет bicchiere di vino rosso,[50] с удовольствием наблюдая, какова будет реакция его избранницы.

Однажды Синьора попыталась вытащить из кладовки полную коробку — одну из тех, что присылал на хранение Робин. У Лу душа ушла в пятки, и он торопливо заговорил:

— Послушайте, Синьора, предоставьте возиться с коробками мне. Нам ведь нужны только пустые, верно?