Алина отвернулась и вышла, никем не замеченная.
В гостиной в камине угасал позабытый огонь. Мокрый ветер вздувал шторы в приоткрытой балконной двери. На экране телевизора совершал головокружительные виражи на импровизированном скейтборде молодой Майкл Джей Фокс, а на диване, безмятежно похрапывая, спал Петр. На серебристом ковре валялась пустая бутылка, на столике рядом с диваном стояла пепельница, и из горки окурков, словно из кратера вулкана, поднималась тонкая струйка дыма. Рядом расположилась тарелка с остатками сыра и колбасы и полупустая бутылка минеральной воды.
Осторожно ступая, Алина подошла к столику, взяла бутылку с водой и наклонила ее над пепельницей. Догорающая сигарета, сердито пшикнув, погасла. Поставив бутылку, Алина наклонилась над Петром, с каждым выдохом источавшим в воздух предельно концентрированный запах перегара, и осторожно потрясла его.
— Эй.
Петр вдруг всхрапнул так громко, что она испуганно отскочила, потом облизнул губы и отчетливо сказал:
— Обращайтесь к сменщику… что я вам — пацан, тут насухую махать… вашу маму…
Он еще что-то сердито бормотнул, перевернулся на другой бок и снова захрапел. Судя по всему, вечер настолько утомил водителя, что он выбыл из строя до утра.
Алина выключила бормочущий телевизор, потом подошла к балконной двери и закрыла ее, мельком взглянув на мокрый двор, залитый светом фонарей, и на теснящуюся вокруг стену деревьев. Из залы долетел взрыв хохота, сквозь который пробился завывающий голос Олега:
…Болтаюсь, целый день гуляю.
Не знаю. Я ничего не знаю, ууу!
Я бездельник, оох, мама, мама!..
Никто не обратил внимания на ее уход. С одной стороны, это было хорошо. С другой стороны, довольно обидно.
Она рассеянно скользнула глазами по видеокассетам, потом ее взгляд упал на приоткрытую дверь кабинета. Еще раз оглянувшись на залу, Алина отворила дверь и включила свет. Огляделась, потом подошла к пухлому вращающемуся креслу и опустилась на него, осторожно подобрав платье. Оттолкнулась ногой от стола, и кресло поплыло вокруг своей оси, а мимо глаз Алины поплыли книжные полки.
Еще никогда она не видела столь хаотично подобранной библиотеки. Серьезные исторические труды стояли рядом с дешевыми боевиками, книги по архитектуре соседствовали с пособиями по цветоводству, внушительные тома словарей и справочников теснились рядом с кулинарией. Фантастика и медицинская литература, журналы для автомобилистов, фэнтези и любовные романы, книги о животных и хоррор, детективы и юмор, поэзия, классика и эротическая литература — все это было совершенно невообразимо перемешано и привело бы в ужас любого профессионального библиотекаря.
Недоуменно разглядывая корешки книг, Алина нахмурилась. Библиотека отчаянно ей что-то напоминала, и внезапно она поняла, что именно. Лес, окружавший дом. Как бестолково и хаотично росли в нем деревья, так же стояли на полках книги. В голове у нее мелькнула некая мысль, но умчалась так стремительно, что Алина не успела ее ухватить.
Встав с кресла, она более внимательно занялась изучением библиотеки, то и дело снимая с полки какуюнибудь книгу, перелистывая ее и возвращая на место. Некоторые книги были новенькими, некоторые зачитаны почти до дыр.
Ее взгляд, заинтересованно бродивший по полкам, наткнулся на одну из книг и, пробежав по названию и фамилии автора, скользнул дальше, но тут же вернулся, и в нем вспыхнуло изумление. Алина, потянувшись, достала книгу и уставилась на обложку. Потом раскрыла, пробежала глазами несколько строчек на первой странице и, не закрывая книгу, попятилась назад. Она пятилась до тех пор, пока кресло не подсекло ее под коленями и она не плюхнулась в него, крепко сжимая книгу в руках.
Она листала страницу за страницей, пробегала по ним глазами, и с каждой прочитанной строчкой на ее лице все больше проступали изумление и отчаянье. Весь мир вокруг исчез. Она не слышала визгов и хохота в зале, не слышала, как несколько раз кто-то, просовывая голову в кабинет, окликал ее по имени и уходил, не дождавшись ответа, не слышала, как постепенно все начали расходиться из зала и не слышала, как наступила тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов и похрапыванием Петра, которого так никому и не удалось добудиться. Она сидела, съежившись в большом черном кресле, подобрав под себя ноги, окутанные волной измявшегося платья, — маленькая ошеломленная лесная фея, вернувшаяся с прогулки и увидевшая вместо своего густого леса одни лишь пни.
Она не видела, как много спустя после того, как в зале щелкнул выключатель, накрывая тьмой заставленные посудой столики, брошенную на стуле гитару, поредевшую оружейную стену и раскрытый рояль, в кабинет заглянул еще один человек. Он улыбнулся и неслышно отошел от двери, после чего запер дверь из коридора в гостиную и опустился на диван, чегото ожидая.