Последние дни Labelle – и уже "отрешенность" от него. Уже он переживается, как прошлое. Ясность и красота этих – здесь уже первых осенних – дней, ярко-красных кленов. Очевидная для меня "одушевленность" природы, только совсем не "пантеистическая", а вся целиком состоящая в откровении именно Лица, Личности. И это так потому как раз, что природы нет "самой по себе". Она "становится" каждый раз, когда из-за нее, в ней, благодаря ей происходит встреча личности с Лицом, совершается "епифания".
Crestwood. Среда, 3 сентября 1975
Вчера весь день под проливным дождем за рулем – вдвоем с И.М.. Возвращение из Labelle домой. И сразу же – шумный, энергичный визит Давида
1 Морис Клавель "Кто отчужден?" (фр.).
2 доме для престарелых (англ.).
3 cоциальных работников (англ.).
[Дриллока]. Лава проблем, дел, забот – лава, словно уже захлестывающая сознание и жизнь.
Сейчас утро: 8.30. Только что кончил скрипт для радио "Свобода". Впереди семинария, а потом – заседание церковной администрации. Слава Богу, солнечно и прохладно. Тут, в отличие от Labelle, все еще зелено, все по-летнему.
В последние дни в Labelle прочел любопытный роман Michel Tournier "Vendredi ou les limbes du Pacifique"1 : попытка написать Робинзона Крузо в "перспективе" нашего времени и наших "проблем".
Также четвертый выпуск "Континента": в нем сто пятьдесятстраниц Виктора Некрасова, которого я никогда не читал, – "литература", то есть то, что – говоря парадоксально – с такой силой отсутствует у Солженицына.
9 часов. "Le vent se leve, il faut tenter de vivre…"2.
Четверг, 4 сентября 1975
Семинария. Syosset. Все утро вчера в суматохе, всегда предшествующей началу учебного года, привычной и даже радостной.
Пятница, 5 сентября 1975
Вчера в "Свободе" В.Р. слушает мой "скрипт", потом говорит: "Прекрасно, о.А., прекрасно, но почему Вы говорите о "библейских", а не просто "христианских" истоках учения о личности?.." Наши "бытовики" и защитники "истинного Православия" не подозревают о подспудном сопротивлении в нашей Церкви – Ветхому Завету…
Воскресенье, 7 сентября 1975
Два дня в Hartford'e, на втором собрании "хартфордской группы"3 . Сегодня утром месса, которую служит о.Avery Dulles и на которой все (восемнадцать) участников, кроме одного меня, – причащаются, хотя большинство из них – "консервативные" христиане других исповеданий. Но если так, в чем же тогда разделение Церкви и какого единства еще искать? Вообще, несмотря на дружественную атмосферу, сильно чувствовал свое внутреннее "православное" отчуждение от всех этих дебатов, от самого их духа. Православие очень часто в плену у зла и греха. Христианский Запад действительно в плену у ересей – из коих ни одна in the long run4 не проходит безнаказанно.
За чтением сильной и увлекательной книги Maurice Clavel "Ce que je crois"5.
1 Мишеля Турнье "Пятница, или Преддверия Тихого океана" (фр.).
2 "Крепчает ветер! Значит – жить сначала!" Из стихотворения Поля Валери "Кладбище у моря" (перевод Е.Витковского).
3 В январе 1975 г . группа американских богословов, принадлежавших к разным Церквам, приняла на встрече в Хартфорде (штат Коннектикут) текст "Призыва к богословскому утверждению", более известному как "Хартфордский призыв". Среди подписавших его был о.А.Шмеман. В сентябре 1975 г . группа встретилась еще раз. Текст "Призыва" и доклад о. Александра см. в сборнике "Церковь. Мир. Миссия" (X. Экуменическая боль), изданном в Москве в 1996 г .
4 в конечном счёте (англ.).
5 Мориса Клавеля "То, во что я верю" (фр.).
Среда, 10 сентября 1975
Начало учебного года. Суматоха. Новые студенты (до сорока!), заседания и – сегодня – первые лекции. И хотя я начинаю тридцатый год преподавания (или даже тридцать первый – с осени 1945 года!), знакомое и радостное чувство подъема, надежды, что из всего этого выйдет что-то хорошее, веяния духовного "присутствия".
Работа (довольно мучительная из-за срочности) над "хартфордской" статьей. Беседы для "Свободы"… уже ни минуты времени, но пока что без уныния и отчаяния от этого пленения "делами".
Четверг, 11 сентября 1975
Вчера вечером у Ани в Wappingers Falls – [ее] именины. Маленькая Александра, ощущение ее теплого тельца на коленях…
Через два дня – пятьдесят четыре года!
Пятница, 12 сентября 1975
Пасмурно, сыро, дождь. Опять осень. Льяна начала работать – и, слава Богу, с успехом – в ее новой должности (dean of the faculty). Опять будильник в 6.30; утреня – в уже полутемном храме. Я всегда любил "порядок" и "ритм", через которые только и можно воспринять "дары, которых мы не ценим за неприглядность их одежд"1 , то есть в сущности – саму жизнь. "Освобождение от…" совершается только через "приятие"…
Воскресенье, 14 сентября 1975
Вчера – день рождения: пятьдесят четыре года. Разговор по телефону с Андреем. В Париже опять трагедия: гибель в автомобильной катастрофе старшего мальчика Рунге.
Вечером – торжественная, радостная всенощная: Воздвижение Креста. Сегодня – такая же Литургия с огромным числом причастников. Масса исповедников. Проповедовал о Кресте. После обедни у нас – Трубецкие, Алексей Шидловский, Алеша Виноградов, Сережа и Маня с детьми. Изумительный прохладно-солнечный день…
Письмо от Никиты [Струве] с "церковной" статьей А.И.С.[олженицына] – которая, по словам Никиты, "вся рядом, нецерковная и в итоге – бессмысленная…". Много думал об этом и о том, как на это реагировать.
Вторник, 16 сентября 1975
Из-за отъезда в пятницу – в Париж и затем в Финляндию – ужасно суматошные дни в семинарии и дома, где только сегодня, встав в пятьчасов утра, закончил, наконец, несчастную статью о Хартфорде.
1 Из стихотворения И.Ф.Анненского "Что счастье?": "В благах, которых мы не ценим / За неприглядность их одежд?".
Запомнить: в воскресенье вечером с Сережей и Маней на Mulberry Street1 на празднике San Gennaro2 . Лучше чем в Италии! Какой удивительный город Нью-Йорк!
Визит вчера некоего Харитонова – диссидента из России, желающего поступить к нам в семинарию. Очень светлое впечатление. На мое сомнение – не учиться ли ему лучше в Париже, где преподавание хотя бы отчасти по-русски, его ответ: "Да нет, у нас там молва-то о Вашей академии…" Но вот, все впопыхах, ни на что не хватает времени.
Пятница, 19 сентября 1975
За несколько минут до отъезда на аэродром – в Париж и в Финляндию. Весь день впопыхах – лекции, трехчасовой совет профессоров, последние письма, напоминания…
Вчера Алеша В.[иноградов] показал письмо от А.И.[Солженицына]: упреки, что "в телефонном разговоре упомянул Вермонт! – Теперь КГБ все знает и будет там до нас… Надо годами учиться конспирации…". Господи Боже мой! Что это – ребячество или психоз? В обоих случаях за него страшно… Как будто, если он переедет в Вермонт, КГБ не узнает этого, как и мы, грешные, просто из газет!
Новые студенты, новые лица. Всегда тот же вопрос, та же надежда: сколько из них окажутся "настоящими"?
И опять, в который раз, тот же опыт: читаешь лекции самому себе, прежде всего учишь себя – и потому только они и могут быть чем-то…
Париж. Суббота, 20 сентября 1975
Ночной полет через океан, на полупустом аэроплане Finnair. Пересадка в Амстердаме. В десятьутра в Париже. Солнце, совсем тепло. Завтрак с мамой, Андреем и всей его семьей. В пять часов дня – чудным, совсем летним вечером – [племянница] Елена подбрасывает меня на St. Germain des Pres – мой вечный парижский "исходный пункт". Тихая двухчасовая прогулка по любимейшим во всем мире местам – Rue de Seine, Pont Royale, Tuileries… Деревья чуть-чуть тронуты ржавчиной осени. Удивительное освещение, словно все блаженствует в этом теплом свете. Удивительное, высокое парижское небо. Perfect bliss3.
Потом захожу за Андреем и вместе едем ко всенощной. Вечером ужинаем вдвоем в "Le Colisee" на Champs Elysees4 – дружно, близко.