Открыв дверь, Джерри чуть не бросился Галахаду на грудь.

— Мистер Трипвуд!..

— Какой мистер, зовите меня просто Галли. Что с вами, дорогой? Вы взволнованы?

— Я с ума схожу. В кухне свинья.

— А, вы заметили? Джерри удивился.

— Я за ней и приехал, — сказал Галли. — Зайдем к вам, все обсудим.

Он прошел в гостиную и удобно уселся в кресле.

— Понять не могу, — сказал он, оглядываясь, — почему Рожа уехал? На мой взгляд, очень уютно. Восковые фрукты, привет из Лландидно… Что еще нужно человеку? Странный этот Рожа. Эксцентрик. Я вам не рассказывал, как он…

Джерри его прервал. Конечно, нельзя прерывать гостей, но и гость не должен совать свиней в кухню. И чудовищное подозрение заворочалось в его мозгу.

— Это вы привели свинью? — спросил он.

— Я, — отвечал Галли. — Вообще-то Бидж, но план — мой. Понимаете, эти дни тут Бог знает что творилось, и ваша свинья…

— Я просил бы не называть ее моей.

— Хорошо, данная свинья — пешка в игре. Чтобы все себе уяснить, запомните, что Императрица моего брата и Королева сэра Грегори бьются за медаль по классу жирных свиней. Грегори этот, человек низкий и бесстыжий, пойдет на все ради славы. Зная, что рано или поздно он украдет нашу свинью, я нанес первый удар. Короче, мы украли Королеву, он — Императрицу. Очень удобно, крест-накрест. Мы поместили его свинью в заброшенный домик, но враг выследил нас с бесовской хитростью, и нам пришлось перевезти ее сюда.

— Могли бы предупредить, — сказал Джерри.

— Да, видимо, мог бы. Удивились, я думаю?

— Еще бы!

— Жаль. Хотя кто его знает, удары иногда полезны. Стимулируют работу надпочечников.

— Мои и так ничего.

— Дело ваше. Вот вы сердитесь, а я-то в чем виноват? Откуда я знал, что вы сюда переедете? Кстати, почему вы это сделали?

— Не понравился этот «Герб».

— Постель?

— Да. Комки какие-то.

— Вы, молодые, слишком изнеженны, — укоризненно сказал Галли. — Я в ваши годы часто спал на бильярдных столах. Помню, мы с Пробкой Бэшемом и Булкой Бенджером расположились на двух креслах и гладильной доске…

Джерри снова перебил, возможно — лишившись большой радости.

— Так вот, эта свинья…

— А, свинья! Да, слушаю.

— Может быть, вам интересно, что ее ищет полиция?

— Полиция?

— Ну, полисмен. Он увидел свет и зашел.

— Вы не водили его по дому?

— Нет.

— Это хорошо.

— Он надеется поймать воров.

— Ха-ха.

— Я не вижу ничего смешного.

— Я — вижу. Да не бойтесь вы местных бобби! Они не найдут барабан в телефонной будке. Что же с ним стало?

— Он ушел. Потом пришел некий Бурбон. Галли подпрыгнул.

— Бурбон?

— Свинарь сэра Грегори. Тоже увидел свет, подумал, что тут Биффен. Они с адмиралом пили пиво.

Галли кивнул.

— Да, Рожа это любит, а вот друзей выбирает плохо. Ваш Бурбон — негодяй из негодяев. Вы его впустили?

— Сам вошел.

— Сюда? Кухня же рядом!

— Он свинью не видел.

— Но слышал. Разве она не хрюкала?

— Еще как! Я даже удивился, почему он не слышит. Галли встал, немного скривившись, как кривятся в час поражения.

— Слышал, — твердо сказал он. — Хороший свинарь узнает свою свинью за десять миль, что там — еще и в бурю, мало того — среди тысячи других свиней. Слышал и узнал. Странно другое, почему он вас не обличил. Что было дальше?

— Я от него отделался.

— Как?

— Наплел всякого.

— Чего именно?

— Ну, всякого. Галли фыркнул.

— А он не поверил?

— Вроде бы поверил.

— Издевался. С него станется. Сейчас стучит сэру Грегори. Что ж, это конец. Увезу ее туда, к ним. Секрет счастья и покоя в том, чтобы знать, когда закругляться. Неприятно признать, что тебя победили, а надо, ничего не поделаешь.

Джерри замялся.

— Вам не помочь?

— Со свиньей? Нет, управлюсь.

— А то я как-то развинтился.

— Сидите здесь, ждите Биджа.

— Он идет сюда?

— Едет, на велосипеде. Ах, жаль, я не увижу! Ну, пока. Он шагнул на кухню; а минут через десять у парадного входа раздался тяжкий грохот.

Было время, когда Себастьян Бидж прекрасно ездил на велосипеде. Что там, он победил в гонках мальчиков, у которых не сломался голос ко второму воскресенью после Пасхи. Да, такое время было — но ушло.

Только феодальная верность и мысль о том, что мистер Галахад положился на него, помогли ему взять велосипед у Ваулза и выехать на дорогу. С самого начала его терзали предчувствия, и они оправдались. Полагают, что, если ты ездишь на велосипеде, ты на нем ездишь. Бидж узнал на опыте, что это — предрассудок. Джерри встретил и отвел в гостиную едва живого человека.

— Как доехали? — спросил он, чтобы начать беседу. Дворецкий трепетал, словно поле под летним бризом.

— Не очень хорошо, сэр, — отвечал он. — Давно не катался. Ножные мышцы устают.

— Главным образом, икры?

— Да, сэр.

— Падали?

— Да, сэр.

— Неприятно упасть с велосипеда.

— Да, сэр, — сказал Бидж и закрыл глаза.

Резонно рассудив, что тему можно закрыть, Джерри стал думать о том, что бы еще выдумать, повеселее.

— Мистер Трипвуд забрал свинью, — сказал он наконец. Он не ошибся. Глаза у Биджа открылись, в них светилась надежда.

— Неужели, сэр?

— Да. Решил, что так лучше. Слишком много здесь бродит народу — полисмены, свинари. Уехал он примерно четверть часа назад, так что она уже дома.

Бидж облегченно вздохнул.

— Я очень рад, сэр. Я ужасно нервничал.

Джерри удивился, что такой человек может нервничать, но и приободрился. Значит, под шарообразным жилетом таятся человеческие чувства.

— Вы давно знаете мистера Трипвуда? — беспечно спросил он.

— Лет двадцать, сэр.

— Ну? Занятный тип…

— Сэр?

— Носится повсюду, свиней крадет. Странновато, а?

— Простите, сэр, я бы не стал обсуждать семью моего хозяина, — сдержанно сказал Бидж и снова закрыл глаза.

Краска стыда просто окатила Джерри. Он чувствовал то, что почувствуешь, если наступишь в саду на грабли, а они стукнут тебя по носу. Следующую тему выбрать было нелегко.

Погода? Урожай? Будущие выборы? Здоровье лорда Эмсворта?

Тут он с облегчением заметил, что это и не нужно, Бидж заснул. Джерри встал и пошел на цыпочках к выходу, подышать немного.

Дышалось в садике неплохо, он понемногу успокаивался, когда зашуршали шины, и подъехал Галли. С ним была большая свинья.

Трудно сказать наверняка, лунный свет неверен, но Джерри показалось, что она кивнула ему. Тут бы кивнуть в ответ, но в такие минуты как-то забываешь о вежливости. Хрупкое спокойствие, о котором мы только что говорили, совершенно исчезло. Ведь оно стояло на том, что при всех аффектах и обидах все-таки не надо больше думать о свиньях. И вот, пожалуйста, свинья, да какая!

— Ы-ы-ы?… — проговорил он.

Галли вопросительно сверкнул моноклем.

— Ы-ы-ы?..

— Именно такой звук издавала моя собака перед тем, как ее вырвет, — сказал Галли. — Кстати, Парслоу обкормил ее перед боем, я вам как-нибудь расскажу. Сейчас главное — втащить в дом Императрицу, пока враг не пронюхал.

— Не понимаю, — признался Джерри, — при чем тут Императрица?

— То есть как, при чем? А, ясно, ясно! Вы еще не знаете? Это — Императрица. В Матчингеме я первым делом увидел ее. Парслоу держал ее у себя. Никто и не подумал бы там искать. Какое коварство, а? Поневоле восхитишься. Тот же принцип, что у Эдгара По. Да, умный человек этот Парслоу… Словом, я ее забрал и привез. Что мы время тратим? Бидж здесь?

— Да, спит в гостиной.

— Не будем ему мешать. Поведем через черный ход. Через несколько минут (хотя Джерри думал иначе) Галахад потирал руки и улыбался.

— А теперь, — сказал он, — спешим к Кларенсу. Хотите поболтать с Пенни — я подвезу.

Что бы ни сказал изысканный критик о недостатках «Солнечного Склона», сколько бы он их ни нашел, ему все равно пришлось бы согласиться с тем, что одно достоинство у него есть — вилла эта недалеко от Бландингского замка. Какая-то миля прекрасной дороги разделяет их; а потому через очень короткий срок Галли вернулся, уже с лордом Эмсвортом.