— Ты лучше сосредоточься на деле Морриса. Мне нужно знать его планы. Я скоро приеду.

Он положил телефон на мраморный столик и уселся на край ванны.

— I want to be your fantasy, — все так же зажмурившись, пела Вивьен. Well, maybe you could be mine.[5]

Вдруг Вивьен почувствовала присутствие Эдварда, открыла глаза и в испуге уставилась на него. Сняв наушники, она положила их на край ванны. Эдвард сосредоточенно рисовал пальцем круги на покрытой пеной воде.

— По-моему, Принс — это обалденно. Тебе нравится?

— По сравнению с остальными еще ничего, — задумчиво сдвинув брови, сказал он.

— А стучаться тебя не учили? Эдвард глубоко вздохнул.

— Вивьен, — начал он, — я хочу тебе сделать одно предложение… по-моему, вполне выгодное и пристойное.

— Предложение? — удивилась она. — Интересно, какое?

— Я собираюсь пробыть здесь до воскресенья. Как ты смотришь на то, чтобы провести всю неделю со мной?

— Ты серьезно? — округлила она глаза.

— Серьезно. Ты будешь оказывать мне экскорт-услуги. Надеюсь, неделю ты со мной выдержишь?

Она рассмеялась, а Эдвард продолжил:

— Я буду платить. Делать ничего особенного тебе не придется, ты просто должна быть готова в любую минуту сопровождать меня.

Все еще не веря в это фантастическое предложение, Вивьен покачала головой.

— Я конечно согласна с твоей безумной идеей и готова сопровождать тебя. Одного только не пойму — ты красивый, богатый мужик, да любая бесплатно с тобой пойдет.

— Я ценю профессионалов, — сухо ответил Эдвард. — С любителями мне в последнее время не везло.

Присмотревшись к нему внимательней, она поняла; он, действительно, говорит серьезно. И лицо ее тут же приняло деловитое жесткое выражение.

— Если круглые сутки я буду к твоим услугам, то тебе это встанет в копеечку.

— Ну, конечно, — улыбаясь, поднялся Эдвард. — Я понимаю. Назови примерную сумму. Сколько бы ты хотела?

Вивьен уставилась в мыльную пену, стремительно соображая, сколько можно с него запросить.

— Целых шесть ночей… да еще дни… Четыре тысячи баксов! — выпалила она и подняла голову, чтобы увидеть, какой эффект эта сумма произвела на Эдварда.

Эдвард казался несколько удивленным.

— Шесть ночей по триста долларов — это всего лишь тысяча восемьсот!

— Но ты же сказал, я и днем понадоблюсь! — возразила она.

— Ну, две тысячи.

— Три, — не сдавалась Вивьен. Какое-то время они смотрели друг на друга в упор.

— Договорились, — смягчился, наконец, Эдвард и улыбнулся девушке.

Вивьен была без ума от счастья.

— Боже мой! — восторженно заорала она. — Ой, мама…

Дальнейшие ее слова поглотила вода — потеряв равновесие, она скрылась под мыльной пеной.

Эдвард, склонившись над ванной, пытался обнаружить ее голову, но кроме пены, ничего не видел.

— Вивьен! Вивьен, это значит «да»? Из воды вместо головы высунулись дрыгающиеся ноги девушки. В конце концов он поймал ее руку и помог Вивьен сесть. Ее волосы и все тело были густо облеплены пеной.

— Да, да, — выдохнула она, отирая пену с глаз и со рта.

Эдвард схватил полотенце и стал помогать ей.

— Да, да, — повторила она, отряхиваясь, словно мокрый котенок, и звонко смеясь от счастья.

Прошло минут десять. Эдварду давно пора было уходить. Вивьен все в том же, принадлежащем отелю, купальном халате накручивала на мокрые волосы тюрбан из белого полотенца. Взяв в гостиной кое-какие бумаги, Эдвард положил их в свой кейс. На лице его было написано искреннее удовлетворение. Видно было, что он любуется девушкой, ее красотой и неподдельной естественностью движений.

— Меня целый день не будет, — сказал он, доставая из бумажника пачку долларовых банкнот. — Купи себе какую-нибудь одежду.

Вивьен неодобрительно покосилась на пухлый бумажник.

— Мог бы купить себе дорожные чеки, — сказала она. — Кто же ходит с такими деньгами в кармане!

— Не исключено, что вечером мы пойдем с тобой ужинать, — продолжал он, не реагируя на ее замечание. — Тебе понадобится выходное платье.

— И что ты предлагаешь купить?

— Что-нибудь не слишком крикливое… не слишком сексуальное, — мягко пояснил он. — Ты меня поняла?

— То есть мещанское? — вырвалось у нее.

— Элегантное! — поправил Эдвард. — Что еще я могу для тебя сделать?

Вивьен, подбоченясь, обворожительно улыбнулась:

— А можно, я буду называть тебя Эдди?

— Нельзя, — сказал он и, пройдя в столовую, положил в кейс «Уолл-стрит джорнэл». Закрыв кейс, он направился к выходу. Вивьен последовала за ним.

— Между прочим, — решила она его поддразнить, — я могла бы остаться и за две тысячи.

— А я мог бы тебе заплатить и четыре, — парировал он, открывая дверь. Ну, до вечера!

— Малыш, — вкрадчиво проговорила Вивьен, — тебе будет так хорошо со мной, что не захочется меня отпускать.

Остановись на пороге, Эдвард задумчиво посмотрел на девушку.

— Три тысячи — за шесть дней, — сказал он тоном, не терпящим возражений. И можешь не сомневаться, Вивьен, после этого я тебя отпущу.

Она молча опустила голову, а Эдвард, еще раз кивнув ей, окончательно покинул апартаменты.

Некоторое время Вивьен прислушивалась к его удаляющимся шагам.

— Ну, это мы еще поглядим, — сказала она с плутовской улыбкой и, оглянувшись в роскошной прихожей, побежала в гостиную, где разразилась безудержным смехом. Она ликовала, размахивая руками и кружась по комнате. В неистовом танце наружу прорвалась радость по поводу происшедшего. Ведь еще вчера она не знала, как заплатить за квартиру, теперь же…

С громким воплем она ринулась в спальню и бросилась на постель.

— Три тысячи долларов! — хохотала Вивьен, разве что на голову не вставая от переполняющей ее радости. Она каталась по кровати и колошматила кулаками подушку.

Немного спустя, тяжело дыша от усталости, Вивьен села, взяла с ночного столика телефон и, поставив его рядом с собой, набрала номер квартиры, которую они делили с Кит.

На другом конце провода долго не поднимали трубку.

— Алло, — услышала она, наконец, заспанный голос Кит.

— Послушай, я все время тебе звоню, — обрушилась на нее Вивьен. — Где ты шляешься?

— Мама? — спросила Кит, спросонья подумав, что ее отчитывает мать.

После того, как Вивьен назвала себя, Кит с облегчением рассмеялась:

— А, это ты! Да мы загудели немного. А что у тебя? Откуда звонишь?

— Ты не поверишь!.. Этот мужик на «Лотосе»… Я в его номере, в Беверли Хиллз. Тут такие апартаменты — ванная больше, чем весь «Голубой банан».

— Да ладно тебе заливать, — мрачно оборвала ее Кит.

Она явно завидовала Вивьен, но та была слишком счастлива, чтобы подруга могла заставить ее замолчать.

— Он хочет, чтобы я осталась с ним на неделю. И знаешь, сколько мне за это отломится? Угадай! Да ты в жизни не угадаешь! Три тысячи баксов!

— Брось трепаться, — тупо сказала Кит.

— Три тысячи, клянусь тебе. И еще дал на тряпки…

— Вот это улов! — воскликнула Кит, наконец-то проснувшись. — Ну надо же! Это я, это я тебе его подарила. Что, он правда отвалит три тысячи? Какой-нибудь извращенец? Или, может, калека?

— Ничего подобного, — засмеялась Вивьен.

— Тогда, наверно, урод? — спросила Кит, которая вчера даже не взглянула на Эдварда, а пялилась только на «Лотос».

— Да нет же, выглядит он шикарно, — заверила ее Вивьен.

— Но что-то ведь с ним не так? — не могла успокоиться Кит, считавшая, что ее на мякине не проведешь. — Скажи, — недоверчиво поинтересовалась она, — а он уже отсчитал тебе эти бабки?

— Я получу их в конце недели, — сказала Вивьен, на что Кит, торжествуя, воскликнула:

— Тогда все понятно! Я же сказала, здесь что-то не так.

Вивьен, которая разговаривала с ней лежа, снова села в постели.

— Он мне уже заплатил триста за ночь… Слушай, Кит, я хотела бы с тобой поделиться. Деньги будут лежать у портье, заберешь у него. Отель называется «Риджент Беверли Уилшир» — запиши, ведь забудешь, я тебя знаю.