Есть некий час, в ночи, всемирного молчанья,

     И в оный час явлений и чудес

     Живая колесница мирозданья

Открыто катится в святилище небес!

Тогда густеет ночь, как хаос на водах,

     Беспамятство, как Атлас, давит сушу;

     Лишь Музы девственную душу

В пророческих тревожат Боги снах!

«Аллах! пролей на нас твой свет!

Краса и сила правоверных!

Гроза гяуров лицемерных!

     Пророк твой — Магомет!..»

«О наша крепость и оплот!

Великий Бог! веди нас ныне,

Как некогда ты вел в пустыне

     Свой избранный народ!..»

Глухая полночь! Все молчит!

Вдруг... из-за туч луна блеснула

И над воротами Стамбула

     Олегов озарила щит.

О Николай, народов победитель,

Ты имя оправдал свое! Ты победил!

Ты, Господом воздвигнутый воитель,

Неистовство врагов его смирил...

Настал конец жестоких испытаний,

Настал конец неизреченных мук.

     Ликуйте, христиане!

     Ваш Бог, Бог милости и браней,

Исторг кровавый скиптр из нечестивых рук.

Тебе, тебе, послу его велений —

Кому сам Бог вручил свой страшный меч, —

Известь народ его из смертной тени

И вековую цепь навек рассечь.

Над избранной, о царь, твоей главою

Как солнце просияла благодать!

     Бледнея пред тобою,

     Луна покрылась тьмою —

Владычеству Корана не восстать...

Твой гневный глас послыша в отдаленье,

Содроглися Османовы врата:

Твоей руки одно лишь мановенье —

И в прах падут к подножию Креста.

Сверши свой труд, сверши людей спасенье.

Реки: «Да будет свет» — и будет свет!

     Довольно крови, слез пролитых,

     Довольно жен, детей избитых,

Довольно над Христом ругался Магомет!..

Твоя душа мирской не жаждет славы,

Не на земное устремлен твой взор.

Но Тот, о царь, кем держатся державы,

Врагам твоим изрек их приговор...

Он Сам от них лицо свое отводит,

Их злую власть давно подмыла кровь,

Над их главою ангел смерти бродит,

     Стамбул исходит —

Константинополь воскресает вновь...

Когда пробьет последний час природы,

Состав частей разрушится земных:

Все зримое опять покроют воды,

И Божий лик изобразится в них!

     Часов однообразный бой,

Томительная ночи повесть!

Язык для всех равно чужой

И внятный каждому, как совесть!

     Кто без тоски внимал из нас,

Среди всемирного молчанья,

Глухие времени стенанья,

Пророчески-прощальный глас!

     Нам мнится: мир осиротелый

Неотразимый Рок настиг —

И мы, в борьбе, природой целой

Покинуты на нас самих;

     И наша жизнь стоит пред нами,

Как призрак на краю земли,

И с нашим веком и друзьями

Бледнеет в сумрачной дали;

     И новое, младое племя

Меж тем на солнце расцвело,

А нас, друзья, и наше время

Давно забвеньем занесло!

     Лишь изредка, обряд печальный

Свершая в полуночный час,

Металла голос погребальный

Порой оплакивает нас!

Войди со мной — пуста сия обитель,

Сего жилища одичали Боги,

Давно остыл алтарь их — и без смены

На страже здесь молчанье — на пороге

Не встретит нас с приветствием служитель,

На голос наш откликнутся лишь стены.

Зачем, о сын Камены

Любимейший, — ты, наделенный даром

Неугасимо-пламенного Слова,

Зачем бежал ты собственного крова,

Зачем ты изменил отцовским Ларам?

Ах, и куда, безвременно почивший,

Умчал тебя сей Вихрь, тебя носивший!..

Так некогда здесь был жилец могучий,

Здесь песнями дышал он — и дыханье

Не ветерка в черемухе душистой

Казалося игривое журчанье —

Нет — песнь его грозней гремящей тучи,

Как Божий Гнев, то мрачный, то огнистый,

Неслась по тверди мглистой, —

Вдруг над зеленой нивой или садом

Невыцветшим заклепы расторгала,

И мрак, и лед, и пламень извергала,

Огнем палила, бороздила градом, —

Местами лишь, где туча разрывалась,

Лазурь небес прелестно улыбалась!