Но она не хотела смириться с поражением. Она знала свою мать и была уверена, что видела фотографию Кэтрин Сендал-Миллман в молодости. Хантер может отрицать это сколько угодно. В глубине души Стейси понимала, что конец ниточки у нее в руках. Плохо другое: похоже, ей не найти никого, кто был бы готов подтвердить это, кто пожелал бы помочь ей найти ответы на ее вопросы.

Она остановилась на улице, чтобы вытереть глаза, заслезившиеся от яркого света. Потом с тяжелым вздохом повернулась и направилась обратно в гостиницу. Завтра пятница. У нее назначена встреча с Дереком. Она ему все это «прокрутит» и послушает, что он скажет. А пока возьмет свою машину, припаркованную у гостиницы, и съездит в одно место возле Лейк-Сити, в ателье «Фотомат», где оставила для проявления кассету с пленкой, отснятой у трех озер.

Час спустя она сидела в одной из кабинок небольшого кафе, пила кофе, ела домашние булочки с кремом и изучала отпечатанные кадры. Снимки были совсем недурны, несмотря на мелкий формат и проявление в обычном ателье.

Дома у нее была оборудована своя небольшая темная комната, где она сделала бы матовые отпечатки размером восемь на десять. Сами собой представляя произведения искусства, они вдохновляли бы ее при создании картин.

Может быть, завтра погода позволит ей поработать там, возле подвесного моста. Сегодня все равно уже поздно.

Она обмакнула пальцы в стакан с водой и вытерла их бумажной салфеткой, прежде чем взять следующий снимок. Это был последний отснятый в тот день кадр. Широкий вид сверху места, где сходились три озера: причудливо изогнутые ветви деревьев, кружево плакучих ив по берегам, на заднем плане, за водным пространством, виден лиственный лес, а над ним возвышаются сосны.

Она вся задрожала от возбуждения. Здесь было достаточно контрастов, достаточно атмосферы, чтобы все лето писать на одном этом месте. Разнообразия здесь столько, что хватит на все картины, необходимые для выставки. Особенно если она последует совету Бет и будет писать акриловыми красками: с ними гораздо легче работать и сохнут они намного быстрее, чем масляные, хотя в глубине души она — «масляный» живописец.

Как бы сказала Бет, дело прежде всего. И, хотя мотивом ее приезда сюда было попытаться обнаружить причину ее странных видений, ей пора посвящать работе большую часть дня и трудиться ежедневно.

С этой мыслью Стейси достала из сумки альбом зарисовок и стала делать наброски, навеянные разложенными перед ней фотографиями.

К тому времени, как Стейси, вернувшись в гостиницу и съев поздний ужин, добралась до своей комнаты, она буквально валилась с ног. Такой насыщенный, деятельный день! А еще пережитое ею волнение из-за фотографии, обнаруженной в «Бэй уикли». Стейси рухнула на постель в полной уверенности, что заснет глубоким сном без сновидений.

Но она ошиблась.

Она оказалась на поляне у озер, а в центре поляны стояло огромное майское дерево, украшенное разноцветными лентами, которые веером расходились от его верхушки. Вокруг дерева танцевало множество молодых женщин, и каждая держала в руке ленту, и у каждой волосы были заплетены в косы и уложены вокруг головы. Стейси видела и себя, видела, что и ее волосы были уложены точно так же. Она выбежала вперед, чтобы ухватиться за одну из лент, присоединиться к остальным. Она смеялась, радуясь, что участвует в общем веселье, в обрядах весны.

Где-то в лесу звякнул колокольчик, и на краю поляны появился мужчина. Дерек. При виде его она почувствовала, как сердце замерло, пропустив удар. Дерек был обнажен до пояса, кожа у него блестела, под ней перекатывались мышцы. Ниже пояса на нем было что-то вроде шотландской юбки, только из кожи.

Пробегая мимо него в своем танце вокруг майского дерева, девушки начали звать его, каждая манила его к себе. Стейси вдруг обнаружила, что и ее голос вливается в общий хор. В голосах слышались смех и мольба. Выбери меня, господин, выбери меня! Он выбрал Стейси. Она почувствовала, что бежит к нему, оглядываясь через плечо, словно желая убедиться, что все видят: он выбрал именно ее.

Его руки тяжело легли ей на плечи, потом стали нежнее, переместившись на ее грудь. Издалека доносилась музыка девичьего смеха, но Стейси не чувствовала стыда.

Он привлек ее к себе. Она подняла на него глаза: чувство обожания заполнило все ее существо.

Она снова обернулась и увидела, что танцующие приближаются к ним.

Повернувшись опять к нему, она увидела, что это не Дерек, а какой-то мужчина, гораздо старше, лысеющий, с седой бородой.

Она закрыла лицо руками, отказываясь смотреть на него. Девушки обступили ее, стараясь оторвать ей руки от лица.

И снова на нее сверху вниз смотрел Дерек, соблазнительно улыбаясь. Она почувствовала, что тает, подняла ему навстречу руки.

Его ладони охватили ее грудь, потом стали круговыми движениями массировать ее отвердевшие соски. Она застонала и стала царапать его обнаженный торс в пароксизме наслаждения. Его руки спустились еще ниже по ее телу и нашли то, что искали. Он улыбнулся и одобрительно кивнул.

«Ты готова принять меня, дева».

«Да, господин мой, — ответила она, — я готова».

У нее за спиной раздался крик. Она обернулась и увидела, как от группы девушек отделилась Кэтрин Сендал. «Не надо! — крикнула Кэтрин. — Анастейжиа, не делай этого! Он не тот, кто ты думаешь».

Стейси повернулась назад и увидела, что Дерек исчез, а на его месте стоит Уильям Хантер. Красные глаза, острая бородка, зловещая усмешка.

Стейси опять обернулась, чтобы найти мать в толпе девушек, но не увидела ее. Она стала звать: «Мама, помоги мне!» В ответ раздавался только смех молодых женщин. Она бросилась бежать, но оказалась опутанной сотнями шелковых лент. К смеющимся женским голосам присоединились мужские.

Десятки пар рук ощупывали ее, а она все больше запутывалась в лентах.

Смех перешел в пронзительные крики.

— Мама! — Стейси села в постели, ловя ртом воздух, с колотящимся сердцем и безнадежно запутавшимися в простынях ногами.

Трясущимися пальцами она кое-как распугала ноги, выбралась из постели и босиком пошла в ванную выпить воды. Во рту у нее пересохло, горло горело, а в зеркале над раковиной она увидела свое бледное, словно у призрака, покрытое испариной лицо.

Сбросив ночную рубашку, она встала под душ, даже не заметив, что вода сначала была холодной, лишь потом потекла теплая — такая, какую она отрегулировала.

Машинально, не думая, она терла все части своего тела, повинуясь лишь физической потребности что-то смыть с себя. Она повторила всю процедуру еще дважды, прежде чем разум снова включился.

Вернувшись в спальню, Стейси переоделась в чистую пижаму, сняла с постели все белье, аккуратно перестелила ее и села рядом в кресло, намереваясь просидеть в нем весь остаток ночи.

Она так и заснула в сидячем положении, а проснулась, когда в окно уже светило яркое солнце. Первая осознанная ее мысль была об увиденном сне, о необходимости разобраться в его символике.

Во сне ей явился Дерек — соблазнительный, словно лесное божество, и она была готова отдаться ему радостно и бездумно. Если бы мать не остановила ее. Что это значило? Предупреждение ей, чтобы она не позволила этому красивому молодому шерифу соблазнить себя? Означал ли этот сон, что он тоже один из них? Что не следует ему доверяться?

Она пошла в ванную и налила себе стакан холодной воды из крана. Жадно выпила воду, хотя пересохшее горло было лишь одним из симптомов ее тревоги.

На сегодняшний вечер у нее назначена встреча с Дереком. Может, отменить ее? Вдруг Стейси подвергает опасности свою жизнь, встречаясь с ним наедине? Но как она сможет раскрыть тайны прошлого, если спасует в настоящем? Нет, с Дереком надо встретиться обязательно, ей так или иначе надо узнать, что он в действительности собой представляет. Оставалось лишь надеяться, что при этом ее подозрения не будут написаны у нее на лице.