Бывают случаи, когда мертвеца убивают еще раз, протыкая голову острым прутом, вводя яд или затягивая на горле удавку. Или же вкладывают ему в руки оружие для самообороны. А порой труп кладут в гроб лицом вниз, набивают в рот землю и зашивают губы, чтобы лишить возможности отозваться на призыв бокора.
Знатоки черной магии говорят, что ее силами можно лишь придать видимость жизни, но не вдохнуть ее в мертвое тело. А есть и другие мнения, приписывающие все эти ужасы обычному антуражу и сказкам. Согласно им, зомби – это просто умственно неполноценные люди, использующиеся в подобных странных целях. И кому верить?
Сара Хилстон беседовала со многими докторами, которые вполне допускают, что зомби – это человек, признанный мертвым и похороненный в состоянии транса, которого бокор потом извлек из могилы.
«Мы долго строили теории, объясняющие появление зомби, – пишет Хилстон. – Это, конечно же, не воскрешение из мертвых. Скорее всего, те люди были погружены в состояние, очень близкое к смерти, с помощью каких-то снадобий. Способ их изготовления, вероятно, был вывезен из Африки и передавался из поколения в поколение среди колдунов. Они, очевидно, разрушают ту часть мозга, которая управляет волей, речью и рассудком. Жертвы могут двигаться и выполнять приказы, но неспособны сформулировать свою мысль. Двум врачам, пытавшимися раскрыть тайну этих средств, так и не удалось узнать способ их изготовления. „Это – тайна, – сказали им, – и посвященные скорее умрут, чем раскроют ее“.
Но нашелся человек положивший конец этим россказням. Этнобиолог У. Дэвис затеял грандиозный проект, в котором участвовали химики, физики, биологи и даже богословы и искусствоведы. Исследования проводились по стандартной системе: описание проблемы, выработка гипотезы, противоречия, проверка данных и их оценка. Экспертами выступали сами колдуны-бокоры. Дэвис доказал, что нет никакого воскрешения, все дело в препаратах из растительных средств, тайна которых передавалась веками из поколения в поколение.
В состав порошка входит рыба иглобрюх, содержащая большое количество тетродоксина. Она сушится на солнце несколько дней и измельчается в порошок, очень ядовитый. Затем берется жаба буфо маринус, которую следует продержать в банке с морским червем; он должен укусить ее, в результате чего железы жабы вырабатывают буфотеин, буфогенин и буфотоксин. Затем и жабу с червем убивают, сушат и измельчают в порошок. Также в снадобье входят желчные пузыри мертвых животных, человека, растения, человеческие останки, желательно свежие. Особой ценностью пользуются кожа и кости младенцев. Заключительными элементами служат черный порох и тальк. Одновременно с этой отравой готовят и противоядие – оно необходимо, чтобы участники процесса зомбирования сами не надышались этой заразы.
Это довольно сложная и долгая процедура, трудноисполнимая в домашних условиях, тем более что любителей подкарауливает смертельная опасность, а Уголовный кодекс Африки гласит:
Также покушением является использование веществ, с помощью которых субъект погружается в продолжительный летаргический сон, вне зависимости от цели применения этих средств… Если же человек похоронен в состоянии такого летаргического сна, то покушение становится предумышленным убийством.
Что бывает с плохими людьми, если они хотят править миром
Жил-был вождь, имя его было Бабузе; и хотел он идти к девушке. Его отец воспретил ему; сказал он: «Не ходи к той девушке, ибо кто идет, тот не возвращается». Но вождь Бабузе сказал: «Я хочу идти туда». Тогда его отец согласился, дал ему много скота и сказал: «Ну иди же». Отец дал ему людей, чтобы они шли с ним.
И пошел он; он собрал всех людей и пошел. Сказал ему его отец: «Дитя мое, не иди той дорогой, которая идет в гору; иди дорогой, которая спускается». И пошел Бабузе. Но случилось, что у раздела двух дорог оставил Бабузе ту дорогу, о которой говорил его отец, говорил ему идти по той; он пошел другой дорогой, о которой говорил его отец, говорил ему не идти по той.
Случилось дальше, встретился Бабузе с множеством зверей; они увидели его, когда он появился, и закричали ему, когда он был далеко, они сказали: «Бабузе, Бабузе, сын вождя!» И сказал Бабузе: «Мой отец говорил мне, приказывая, чтобы я не шел этой дорогой; он говорил – плохая дорога, с гиенами». Так, говоря о гиенах, он дал им много скота. Они снова вернулись и сказали: «Бабузе, сын вождя!» Он снова дал им скот, пищу гиен. И вот скоро скот пришел к концу. Они опять попросили и сказали: «Бабузе, сын вождя!» Он тотчас отдал половину людей. Они вернулись и повторили снова, сказали они: «Бабузе, сын вождя!» Теперь прикончил он для них людей. Но опять попросили гиены. Теперь он не знал, что делать, ибо люди все кончились. Теперь он шел один.
Гиены вернулись и попросили снова, сказали они: «Бабузе, сын вождя!» Он побежал и встретил впереди полевую мышь. Сказала полевая мышь: «Обдери меня и держи в руке мою шкуру». Он ободрал ее тотчас, ибо тут были гиены, которые собирались есть, которые были близко. Взял он шкуру мыши, и она тотчас подняла его ввысь, когда явились гиены, желая его съесть; подняла она его далеко в облака, гиены же бродили по земле. Гиены вернулись обратно.
И шкура повлекла его в облака; она положила его на краю селения, там, где была девушка, которую он любил. И вошел он в дом, идя теперь по тверди. Шел он со шкурой, привязанной к своему жезлу. И дома люди открыли празднество, сильно радуясь, говоря: «Пришел жених дочери вождя».
К вечеру в деревню стали собираться люди. Рядом образовалась целая парковка джипов. Надо сказать, что в этих краях джип – не роскошь, а средство передвижения. Это были люди Бина, черные и белые. Часть из них оцепила деревню, чтобы обеспечить охрану своему хозяину. Вскоре пожаловал и сам будущий владыка. Щуплый, рыжий, ростом с сидящую собаку – я сразу подумал обо всех низкорослых тиранах, которые компенсировали свой рост отвратительным характером и амбициями.
Два африканца в одеждах колдунов вуду, с особыми амулетами и масками, почтительно несли четыре сундучка. Я догадался, что там лежали те самые древние фетиши: маска, нож, амулет и окарина. Им выделили четыре хижины, откуда они не выходили. Фальку было не до меня, так же как и старой Ньямбе; мы с Ньянгой сидели как мыши, чтобы нас не выгнали. Ее руки были ужасно холодными.
– Ты боишься?
– Да, очень. Никто и никогда не знает, во что выльется древний ритуал, ведь о нем известно лишь по легендам. Никто и никогда еще не опробовал его силу.
– Ну так он может просто не сработать – и дело в шляпе.
– Тогда разъяренные люди Бина, натравленные своим хозяином, убьют нас всех.
– А если все получится? Так ведь еще хуже? Почему вообще не разыграть ему маскарад?
– Его колдуны – сильные мастера, они почуют подвох.
– Тогда остается только ждать…
Время тянулось резиново медленно, я никогда не испытывал таких ощущений, будто нахожусь на краю мира и сейчас он может рухнуть вниз и завалить меня своими обломками.
Наконец наступила ночь, все заняли свои места. Черные воины выглядели во тьме устрашающе, в свете костра лишь поблескивали влажные белки глаз и белые зубы. Фальк вновь застыл на своем месте, а из хижины показался Бин, облаченный в ритуальный наряд. Я невольно хихикнул, Ньянга толкнула меня в бок. Да, я забыл сказать, что эта девчонка нравилась мне все больше и больше. Мулатка с европейскими чертами лица, с горящими глазами, она была прекрасна и в гневе, и в радости.
Бин выглядел довольно жалко. Словно тощий куренок, он семенил в своем наряде, а маска смотрелась на нем слишком комично, чтобы придать величие моменту. И вот действо началось. На этот раз у костра вытанцовывали пришлые колдуны. Ньянга сказала, что они вудуисты. Под барабаны один из них вошел в транс и что-то выкрикивал, другой катался по земле и тоже кричал. Их действия повергали в ужас, почему-то хотелось забиться в угол, чтобы не слышать этих воплей.