Он поочередно подвинул обе ноги, совсем по-детски, не переступая одной через другую. Чуть согнув колени и наклонившись, ему удалось достать котенка. Тот понюхал тянувшиеся к нему пальцы, затем отпрыгнул. Одна лапка не попала на карниз, он подтянул ее и встал на все четыре.

— Идиотик этакий, — сказал Билл с негодованием. — Ты что, мозги себе захотел вышибить? Если они у тебя есть, — добавил он.

Теперь было похоже на то, что ситуация безнадежна — котенок был слишком далеко, чтобы Билл мог достать его, уцепившись за окно, как бы он ни напрягался.

— Кс-кс-кс, — сказал он безнадежно, затем замолчал, чтобы обдумать положение.

Можно было бросить это дело.

Можно было приготовиться к тому, чтобы ждать всю ночь в надежде, что котенок соблаговолит подойти поближе. Или можно было пойти по карнизу и достать его.

Карниз был достаточно широк, чтобы выдержать Билла. Если он пригнется и прижмется к стене, на его левую руку не придется никакого веса. Он медленно продвинулся вперед, продолжая держаться за окно, сколько было возможно; так медленно продвигаясь на каждый дюйм, что, казалось, почти и не двигался. Когда наконец пришлось отпустить оконную раму, когда его левая рука прижалась к гладкой стене, он сделал ошибку, поглядев вниз, вниз вдоль отвесной стены, на мостовую, сверкающую далеко внизу.

Билл снова отвел глаза и закрепил их на одной точке стены, на уровне своих глаз, только на несколько футов дальше. Он все еще держался!

И котенок тоже. Билл медленно отодвинул одну ногу от другой, продвинул вперед правую ногу и согнул колени. Он осторожно протягивал правую руку вдоль стены, пока она не оказалась над самым котенком.

Внезапно Билл с силой опустил ее, как бы для того, чтобы прихлопнуть муху. Горсть его наполнилась царапающимся и кусающимся мехом.

Он держался абсолютно неподвижно, не делал никаких попыток подавить слабое сопротивление, которое оказывал ему котенок. По-прежнему с распростертыми руками, прижимаясь телом к стене, он тронулся обратно. Он не мог видеть, куда идет, и не мог повернуть голову без того, чтобы потерять равновесие хоть немного. Обратный путь оказался очень долгим, дольше, чем путь туда, но наконец, копчики пальцев правой руки ощутили пустоту открытого окна.

Оставшийся путь он проделал за несколько секунд, скользнув обеими руками по подоконнику, затем перекинул правое колено через него. Отдохнул на подоконнике, перевел дыхание.

— Ну! — сказал он вслух. — Вовремя я тебя схватил. Ты же угрожал уличному движению, кискин.

Он поглядел вниз на мостовую. Она была, разумеется, очень далеко — и выглядела прочной.

Он поглядел вверх на звезды. Они были прекрасными и яркими. Он высунулся в оконную раму. Спиной он облокотился на одну сторону рамы, в другую уперся ногой. Котенок уютно устроился у него на груди и начал мурлыкать. Билл рассеянно погладил его и потянулся за сигаретами. Завтра же он пойдет в космопорт, пройдет физические и психологические испытания, решил он. Он почесал котенка за ушами.

— Ну, мохнатик, — сказал он, — не хочешь ли отправиться со мной в долгое-долгое путешествие?

Перевела с английского Галина Усова.

Игорь Кольченко

ЧТО ОЖИДАТЬ ОТ ИНЫХ МИРОВ?

После запуска Советским Союзом первого в истории человечества искусственного спутника Земли национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства США (НАСА) создало комитет по изучению задач, целей и последствий освоения космоса. Во время первой попытки найти радиосигналы инопланетных цивилизаций (проект «Озма» 1960 г.) комитет направил правительству США доклад, в котором, в частности, говорилось: «История антропологии знает много примеров обществ, которые были уверены в незыблемости своего государственного строя и уклада жизни, но распались, когда им пришлось столкнуться с прежде неизвестными обществами, поддерживавшими другие идеи и другой жизненный уклад. Те общества, которые выживали при этом, обычно претерпевали изменения в оценке ценностей, образе жизни и взаимоотношениях.

Проводимые в настоящее время радиотелескопические исследования в любой момент могут обнаружить разумную жизнь вне Земли, а последствия такого открытия сейчас предсказать невозможно из-за того, что мы слишком мало знаем о поведении человека при условиях, более или менее сходных с такими драматическими обстоятельствами. Поэтому можно рекомендовать проводить исследования по двум направлениям:

1. Продолжать изучение эмоционального и интеллектуального восприятия и поведения людей (и последующего их изменения, если такое произойдет), имея в виду возможность и последствия обнаружения разумной жизни за пределами Земли.

2. Изучить историческое и практическое поведение людей и их руководителей в моменты драматических и неожиданных событий или социальных потрясений».

Сейчас большинство людей освоились с мыслью, что мы не одни в космосе. Теперь существование иноземных цивилизаций допускает большинство ученых всего мира и многие из них с увлечением изучают возможность установления контактов с инопланетянами.

Одновременно, как это ни странно, меньше внимания уделяют вопросу: что могут принести человечеству контакты с инопланетными цивилизациями? А ведь ответ на этот вопрос помог бы предвидеть возможные реакции людей на обнаружение и контакты с иноцивилизацией, а также разработать программу человечества по установлению контактов, если таковые его заинтересуют.

Если же мы не будем разрабатывать научно обоснованные гипотезы о последствиях контактов с иноцивилизациями, мы невольно станем похожи на детей, которые так увлеклись поисками «чего-нибудь» на полях недавних боев, что им не до размышлений, чем может оказаться это «что-нибудь»; неразорвавшейся гранатой, разбитой каской, патронной гильзой или чем-нибудь иным. И именно потому, что человечество не может позволить себе подобной безответственности, во всем мире сейчас началось всестороннее изучение внеземных цивилизаций.[3]

Научное изучение какого-либо объекта, еще не обнаруженного экспериментально, а только теоретически сконструированного, может показаться на первый взгляд бессмысленным и невозможным, Ио только на первый взгляд. История науки знает много случаев, когда предварительное теоретическое изучение предполагаемых явлений помогло открыть их в природе, «увидеть» и даже «измерить» с помощью приборов. Так, в середине прошлого века математик Урбан Леверье измерил «возмущения» орбиты планеты Уран и предположил существование еще одной планеты Солнечной системы, которая вызывает эти «возмущения», а в 1846 г. астроном Иоганн Галле в указанной Леверье точке неба увидел неизвестную до тех пор планету — Нептун.

В нашем веке физики-теоретики с помощью одной теории, на «кончике пера», открыли многие элементарные частицы, которые только потом обнаружили в процессе экспериментов.

В современной химии очень часто теоретики сперва выводят формулы новых веществ с нужными им свойствами, а потом уже технологи разрабатывают способы получения самих этих веществ.

Большинство наших знаний о космосе, его происхождении и эволюции не более чем гипотезы. Дело в том, что время нашего наблюдения отдельных эволюционирующих объектов космоса (галактики, звезды, туманности и др.) ничтожно мало по сравнению со временем их существования, а число наблюдений недостаточно для выведения статистических закономерностей развития отдельных областей космоса. Кроме того, очевидно, что ни о каком эксперименте, опыте, повторении по нашему желанию какого-нибудь явления в космосе говорить не приходится. Научное же познание предполагает установление законов развития данного явления и предсказание будущих процессов на основе этих законов. Поэтому мы, располагая самыми общими законами развития космоса, вынуждены часто ограничиваться гипотезами о развитии его частей. Вот на таких основаниях и инопланетные цивилизации, чье существование предполагают исходя из материального единства мира, могут стать предметом научного исследования, и мы обладаем методами научного исследования для поиска ответа на интересующий нас вопрос: что могут принести человечеству контакты с инопланетными цивилизациями?