– Тогда как же вы собираетесь ее завоевать?

– Хитростью. Малпас – песчинка по сравнению с Истэмом. Моего сводного брата это место интересует лишь по одной причине – он не хочет отдавать его мне. Но ради этого он не будет рисковать людьми и тратить деньги. – Говейн протянул Элис руку: – Пойдемте, я отведу вас в вашу комнату.

– Давайте еще посидим и поговорим.

– Мне тоже не хочется расставаться с вами, но нам обоим необходимо отдохнуть. Предстоят трудные дни, – сказал он, боясь, что не сможет сдержать разгорающуюся страсть.

– Я хочу дотронуться до вас. – Элис сняла тонкую кожаную перчатку, провела пальцами по его лицу и вскрикнула.

Этот болезненный крик пронзил ему сердце. Он обнял ее, стараясь одновременно не потерять самообладания.

– Простите…

– Ничего. – Она положила руки ему на плечи. – Я просто ощутила сильный жар. По щеке Элис скатилась слеза. – Я думала… я надеялась…

Он осторожно коснулся ее щеки.

– Вам лучше?

Она кивнула и слегка улыбнулась.

– Лорд Ранульф? Что привело вас? – спросил Гарет Соммервиль, уставившись на гостя.

– Печальные вести, милорд, – мрачно произнес Ранульф.

В огромной зале Рэнсфорда наступила тишина.

– Что-то случилось с Элис? – Леди Арианна вцепилась в край стола и побелела как полотно.

Ранульф застал их за вечерней трапезой. Управляющий хотел задержать прибывших, поскольку граф и графиня принимали дядю короля – герцога Джона Ланкастерского. Но Ранульф бесцеремонно прошел прямо в залу. Вглядываясь в лица Соммервилей, он прикидывал, как лучше преподнести случившееся и добиться желаемого результата, а именно – погибели Говейна.

Подумать только, а ведь он мог стать зятем Соммервиля, принимать членов королевской семьи! Будь проклят Говейн! Из-за него ничего не получилось.

– Она погибла.

– Погибла?! – Возглас Гарета эхом разнесся по зале и был подхвачен многочисленными слугами.

– Нет! – пронзительно закричала леди Арианна.

– Это правда. – Ранульф возвысил голос. – Ее убил злодей Говейн, мой брат. – И он начал излагать историю, которую придумал во время долгого пути. – Я привез тело домой, чтобы вы похоронили ее здесь, – заключил он.

– Я хочу посмотреть на нее. – Леди Арианна поднялась с кресла. – Не поверю, пока не увижу сама.

Ранульф подошел поближе к графу и произнес:

– Лучше не надо.

– О, Боже милостивый! – Леди Арианна упала на руки мужа, отчаянно рыдая.

Стенания и плач достигли такой силы, что у Ранульфа закружилась голова, но он не дрогнул. Гарет помог жене встать, и они вышли из залы. Седовласый воин по имени Уильям стал задавать Ранульфу вопросы.

– Я останусь только до похорон, – запинаясь, произнес Ранульф, – чтобы попрощаться с моей возлюбленной, и тут же отправлюсь преследовать негодяя.

– С вашей возлюбленной? – раздался скрипучий голос.

Ранульф поднял голову и встретился с жестким взглядом герцога Джона.

– Я… дело в том, что во время нашего путешествия между нами возникла привязанность и…

– Какая еще привязанность?! – воскликнул герцог, сверля Ранульфа пронзительными темными глазами.

– Ничего неподобающего, – заверил старика Ранульф. – Я… влюбился в нее с первого взгляда, и она оказала мне честь, признавшись в том, что я ей не безразличен. Но клянусь, я не дотронулся до нее!

– Еще бы! – хмыкнул герцог и сдвинул густые брови. – Продолжайте.

– В чем дело, ваша светлость? – Вернувшийся Гарет подошел к столу. – Ари уложили в постель, и я должен быть с ней, но сначала скажите мне, что вы узнали?

– Этот молокосос заявляет, что влюбился в Элис!

Покрасневшие и распухшие глаза Гарета вновь наполнились слезами.

– Не могу поверить, что она умерла…

– Это так! – с дрожью в голосе подтвердил Ранульф. Надо продержаться еще хоть несколько минут. – Мы почти подъехали к Ньюстеду, когда на нас напали.

– Почему вы ее не защитили?

– Когда я увидел, что разбойники превосходят нас численно, то отослал ее обратно с надежной охраной.

Гарет осел в кресле.

– Подойдите ко мне, прошу вас. Я не могу стоять из-за проклятой ноги, но хочу узнать все до конца, пусть это и убьет меня.

Ранульф поднялся на возвышение к столу и сел в пустое кресло леди Арианны.

– Продолжайте, – хриплым голосом сказал Гарет.

– Сражение было жестоким. Меня ранили в руку. – Он закатал рукав и показал повязку. – Но я продолжал биться, сознавая, что обязан положить конец жестокостям Говейна. Нам удалось отогнать разбойников, но, отступая, они захватили конвой леди Элис… вместе с ней.

– Моя дочь, она была… – еле выдохнул Гарет.

– Она, должно быть, храбро сопротивлялась, – сказал Ранульф.

Гарет со стоном уронил голову на стол.

– Хватит! – вмешался герцог. По его морщинистому лицу текли слезы. Он сочувственно сжал плечо графа. – Оставьте подробности при себе.

– Я… не в состоянии их повторить, – пробормотал Ранульф, ликуя в душе.

Гарет поднял искаженное мукой лицо.

– Вы уверены, что это дело рук Говейна? Ранульф заскрежетал зубами. Черт, даже теперь подавай этому болвану доказательства!

– Именно он поднялся с ее распростертого тела. Может, кто-то еще из его людей тоже…

– Замолчите! – оборвал Ранульфа герцог.

– Простите… – Ранульф стал водить пальцем по тонкой скатерти. Интересно, это фламандское или итальянское полотно? – Я успел полюбить ее…

– Вы ее любили? – просипел Гарет.

– Кто мог увидеть Элис и не влюбиться в нее? Такая прекрасная, нежная душа! – Ранульф вытер слезы. – Мы беседовали во время пути, и у нас оказалось много общего. Мы договорились переписываться, пока она будет в Ньюстеде. Я… собирался написать вам и просить ее руки.

– И Элис на это согласилась?

Ранульф кивнул.

– Я сам чуть не умер, когда увидел, что сотворил Говейн. Пожалуйста, милорд… – Он бросился на колени перед несчастным графом. – Пожалуйста, дайте мне разрешение поймать его и убить. Сделайте это в память об Элис.

Гарет медленно кивнул.

– Я не сторонник жестокости, но этот человек… этот зверь должен быть уничтожен. Скажите, что вам нужно: люди, оружие? Я дам вам все, что потребуется.

– Дайте мне лишь это разрешение. Больше я ни о чем не прошу.

Глава тринадцатая

Малпас.

Когда на следующее утро Элис вошла в большую пещеру, это слово было у всех на устах.

– Правда, замечательно? – воскликнула Бетт, подавая ей чашку с элем. – Завтра мы отправляемся.

– И больше не будем жить в темноте! – Бертрам уселся рядом с Элис на скамью.

– И больше никаких овсяных лепешек! – добавила Бэб, ставя на стол тарелку с надоевшим кушаньем. – У нас будет мясо, сыр и настоящий хлеб… с маслом.

Тут все начали хором перечислять, чего им больше всего хочется. Оказалось – свободы.

Бертрам со вздохом произнес:

– Когда мы жили в Истэме, я никогда не обращал внимания на самые простые вещи, например, что я могу ходить где угодно, вместе с любимой любоваться восходом солнца над холмами. – И он взял жену за руку.

Бетт улыбнулась мужу:

– Хоть нам всем и не терпится выбраться из этих пещер, но они спасли нас от смерти!

Бертрам мрачно сказал:

– Что-то ждет нас в Малпасе? Помяните мое слово, там происходят нехорошие вещи, иначе Ранульф не перекрыл бы все дороги туда.

Люди стали испуганно креститься. Элис молча смотрела на них. Какой же пустой и беззаботной показалась ей прежняя жизнь по сравнению с их лишениями! Она считала себя благородной, гордилась своими лечебниками, ощущала свое превосходство над теми, кто не был так учен, как она, и не обладал ее даром. Боже, как стыдно! Говейн был прав, назвав ее избалованной.

– Элис, вы ничего не едите, – пожурила Бетт.

– Я не голодна.

– Мне пора, – Бертрам встал из-за стола. – Надо собрать продукты и оружие и уложить их. – Он ушел и увел с собой Брэдли.