Подошедший к исполнительному директору Филимонов отметил, что Александр Иванович отменно владел своими нервами. Во всяком случае, на его лице не отразилось ни малейшего удивления, когда он увидел перед собой якобы госпитализированного после покушения Мишку.

— Что вы себе, собственно, позволяете! Вы что думаете, если я ваш подчиненный, то вам все дозволено? — меж тем продолжал выражать свое недовольство Рысанов. — Да я завтра же положу вам на стол заявление об уходе.

— Отлично, — одобрил Мишка. — А пока позвольте поинтересоваться, что это там у вас в чемоданчике?

Меж тем Стахов завершил обыск. В карманах помощника оружия не оказалось, но под мышкой обнаружилась кобура с солидных размеров револьвером. Позволяя обыскивать себя, Рысанов тем не менее не спешил расставаться с чемоданчиком.

В паре метров от них остановилась старушка с нестриженой болонкой. Узревшая под машиной здоровенного кота, собачонка испуганно жалась к ногам хозяйки. Но той было не до лохматого питомца. Старушка с откровенным любопытством наблюдала за странной троицей. Чем-то в этот момент она напоминала ребенка, наблюдающего в зоопарке за разворачивающейся в клетке с животными неприличной сценкой.

— Оставьте человека в покое, — внезапно потребовала она. — Отпустите, а то натравлю на вас собаку… Совсем обнаглели, бандюги.

— Мы сотрудники федеральной налоговой службы, бабуля, — из-за спины Рысанова представился Антон. — Не мешайте отправлению правосудия. По нашим сведениям этот человек собирался вывезти за рубеж миллион долларов. И этот миллион у него вот в этом чемоданчике.

— Это наглая ложь! — заявил Рысанов.

— Да ладно тебе — «ложь»! — старушка сразу и безоговорочно поверила «сотруднику налоговой полиции». — Я тебя не первый раз вижу. А вы плохо работаете, ребята. Очень плохо. В этом доме знаете сколько таких как он? Нет? Да, считай, что каждый третий. Вы всех их проверьте.

— Обязательно проверим, — пообещал Мишка и скомандовал Антону, — Веди его к машине.

— Ну что, повезем сейчас отступные Ирине? — спросил Рысанова Мишка, когда они втроем разместились на заднем сиденье «СААБа». — Или же ты решил не тратиться и просто намеревался прикончить девку?

Рысанов не ответил.

— Ладно. Поговорим потом, — Филимонов удобно устроился рядом с сидевшим между ним и Антоном пленником, и потянул на себя чемоданчик, который тот продолжал держать у себя на коленях. — Давай сюда. Едва ли он тебе понадобиться в ближайшее время.

Им потребовалось около получаса, чтобы добраться до офиса Филимонова. Там они поднялись в кабинет Мишки, меж тем как пленника куда-то увел Кочет.

— Посмотрим, что там приготовил мне этот фрукт, — кивая на чемоданчик, который нес в руках Мишка, предложила Ирина.

— Успеется, — ставя кейс у входа на пол, покачал головой Мишка. — Нам с вами вначале нужно оговорить кое-что.

— Что именно? — поинтересовался Антон.

— Есть варианты, — уклончиво ответил Мишка. — Например, неплохо было бы пообщаться с твоей супругой. Тебе не кажется? Судя по всему, она могла бы рассказать нам очень много интересных и, главное, очень поучительных историй.

— Снова повторяю — это касается только меня.

— Вот уж нет! Видишь ли, мне почему-то не нравится, когда в меня стреляют. Даже если это делают по указке такой интересной женщины, как твоя супруга.

— Да с чего ты взял, что на тебя покушались с её ведома?

— Есть все основания так думать, — вздохнул Филимонов. — Твоя благоверная с этим Рысановым основательно все продумала.

— Да брось ты! Это не более чем домыслы…

— Если бы. — Мишка сделал паузу. — А записи их бесед?

Антон промолчал.

— Ладно, — продолжал Филимонов. — Когда тебя вырубили и увезли от дома тещи, я первым делом отыскал Иришу. Мы с ней просмотрели все фотографии. Есть там и Рысанов. На одной из фотографий он даже заснят не где-нибудь, а у входа в твой подъезд. Помнишь, девка рассказывала, как однажды следила за «Волгой»?

— Но…

— Вот тебе и но. Наша мотоциклисточка много чего полезного наснимала… Теперь слушай дальше. Если честно — я виноват перед тобой.

Мишка опять умолк, подбирая слова или, возможно, ожидая вопросов. Однако Антон безмолвствовал, и Филимонов продолжил:

— Понимаешь, был момент, когда у меня возникли определенные сомнения…

— Понятно. Ты думал, я мог оказаться причастным к покушениям? — помог другу Антон.

— Ну как тебе сказать? В общем, наверное, да… Короче, тогда я распорядился, чтобы у тебя дома и в офисе поставили «жучки». — Филимонов снова замолчал, ожидая реакции друга, но тот только выжидающе смотрел на него.

Из последующего рассказа приятеля Антон узнал, что проникшие ночью в его кабинет «ребята» Филимонова случайно обнаружили там ряд подслушивающих устройств. Таким образом, кто-то уже побеспокоился об установке «жучков». «Ребята» не были новичками. У них была с собой соответствующая техника, и с её помощью они обнаружили устройства как для подслушивания телефонных разговоров, так и микрофоны в разных местах кабинета и в «комнате отдыха».

Известие об этом удивило и насторожило Филимонова, и он распорядился проверить остальные помещения офиса. Они оказались «чистыми». Из этого можно было сделать вывод, что кого-то интересовала не столько работа «фирмы», сколько частная жизнь и личность её руководителя. Но — что удивительно — при этом в квартире Стахова не оказалось подслушивающих устройств. Тогда Мишка решил, что заинтересованные лица не смогли поставить на прослушивание квартиру Антона, и на свой манер устранил эту оплошность квартиру, равно как и кабинет Рысанова, а также телефон секретарши, начали прослушивать.

— И давно? — поинтересовался Антон.

— В общем-то да. После второго покушения на меня.

— И удалось узнать что-нибудь интересное? — спросил Антон.

— Нет. Ничего особенно интересного. Все как будто бы сговорились, и вели себя крайне осторожно. Лишь Рысанову время от времени названивала какая-то особа, с которой у него, судя по всему, отношения были не менее теплыми, чем у тебя с Виткой… Кстати, по одной из бесед можно было сделать вывод, что эту дамочку Рысанов знал ещё чуть ли не девчонкой.

Мишка замолчал, ожидая вопросов, но их не последовало.

— Он, сволочь, её ещё тогда так основательно заарканил, что баба до сих пор по нему сохнет, — продолжал Филимонов. — Жаль только, что за давностью лет теперь кобеля этого уже не привлечешь за совращение несовершеннолетней.

— Ты прослушал записи, и тебе стало ясно, что эта дамочка ни кто иная как..?

— Нет. Как ты понимаешь, прослушиванием занимался не я сам. К сожалению. Я бы, конечно, сразу узнал голос твоей благоверной.

Мишка снова замолчал, давая возможность Антону высказаться. Но тот продолжал молчать. Он сразу и безоговорочно поверил во все услышанное. Теперь все вставало на свои места — в том числе и частые смены настроения его супруги. Невольно вспоминались, как после последовавших за свадьбой нескольких счастливых месяцев семейной жизни у Лиды вдруг наступил период депрессии. Длился он не особенно долго, пару недель, но тем не менее врезался в память. А потом эти странные переходы от демонстрации страстной влюбленности до немотивированных вспышек агрессивности! А он-то тогда ещё казнил себя, считая, что причиной всему является его чрезмерная занятость на работе. Занятость… А все, оказывается, было много проще и понятнее: женщина любила одного, но вышла замуж за другого. Вышла, дабы иметь пресловутую синицу в руках. А еще, наверное, чтобы досадить любимому, не оставлявшему ей надежд на замужество…

— Так вот, — прервал Мишка затянувшуюся паузу, — на прослушивании сидели люди Кочета. Одни слушали офис, другие — твою квартиру. И их не особенно интересовал голос подруги твоего зама. Да и сама подруга тоже. Кто из нас без греха? К тому же, Лидка баба не глупая и звонила своему хахалю в основном из автоматов или с работы.

— Понятно. Но что странно — неужели за все время не было ни одного звонка, который насторожил бы твоих «слухачей»?