Синий «Крайслер» и подъехавший «Мерседес» разделяло не более пятнадцати метров. Антон первым вышел из задней дверцы и остановился, глядя на большую синюю машину. Буквально в следующее мгновение из «Крайслера» выскочила Ника-Вероника и бросилась к отцу. Тот в свою очередь пошел ей навстречу. При этом Антон отметил про себя, что девочка совсем не выглядела больной, уставшей или хотя бы слегка напуганной. Она обняла нагнувшегося к ней отца и секундой позже уже висела на нем, обхватив его ногами и держась руками за шею. «Папка, — шептала девочка. — Ты знаешь, папка, как я по тебе соскучилась?!!! Нет, скажи, ты знаешь?»

— Давай быстро в машину! — скомандовал Антон и опустил дочь на землю. — Беги к дяде Мише.

Меж тем из минивэна вышла Лида. Увидев её, Антон вернулся назад и скомандовал пленнику: «Выходите». Затем, поглядывая время от времени через плечо на продолжавшую стоять у дверцы «Крайслера» жену, он освободил руки Владислава Андреевича от наручников и подтолкнул его — «Вперед».

Почти одновременно с этим к серебристому «Мерседесу» направилась и Лидия. По прошествии нескольких секунд она слегка коснулась губами щеки мужа и прошептала: «Ты молодец».

«Воссоединившаяся семья» устроилась в машине. Антон сидел между женой и дочерью, которая тут же схватила отца за руку и заговорщицки сообщила, что ей все это время совсем не было страшно. «Ну совсем. Понимаешь? Ну ни капельки».

— Почему мы не едем? — осведомилась Лида.

— Подожди, — наблюдая за синим минивэном, попросил Мишка. — Хочу поглядеть, куда они поедут.

Как бы подслушав этот короткий диалог, и не желая никого задерживать, «Крайслер» вдруг тронулся с места и… въехал в открытые ворота отделения. И что самое удивительно — ворота эти за ним тут же захлопнулись.

— Ну дают! — только и нашелся, что сказать, опешивший от неожиданности Филимонов. — Я ж тебе сразу сказал — менты!

— Вот так-то… — растерянно вторил приятелю Антон. — А мы-то головы ломаем, почему это милиция до сих пор не нашла никого из…

— Стоп! — перебил его рассуждения Филимонов. — Подожди! У них же въезды во двор с двух сторон. Так? — И тут же сам себе ответил, — Точно. С параллельной улицы к ним тоже можно заехать… Вот сволочи!

Было ясно, что синий минивэн не станет дожидаться за высоким забором, пока возможные преследователи сообразят объехать квартал. Скорее всего, машина уже успела выехать на другую улицу, и теперь почти наверняка была для них недосягаема.

ГЛАВА 18

Антона вместе с женой и дочерью Мишка отвез домой, где и оставил их, пообещав вскоре дать о себе знать.

Как уже выяснил Стахов, ни его дочь, ни жена совсем не пострадали. С ними обращались вполне корректно, если не сказать — предупредительно. А что касается приведшего к печальным последствиям вызова Антона к якобы больной Веронике, то Лидия уверяла, будто впервые об этом слышит.

— Но ты же в тот день разыскивала меня. — напомнил Антон. Разговаривала с секретаршей. Насколько я понимаю — просила, чтобы меня срочно нашли.

— Да, конечно. Я искала тебя. По-моему, тут нет ничего удивительного. Я волновалась. Ты же так долго отсутствовал.

— А потом ты позвонила Мишке и потребовала, чтобы я срочно выезжал к твоей матушке, — напомнил Антон недавние события. — Я же сам разговаривал с тобой. Ты ещё сказала, будто у Ники внезапно подскочила температура и…

— Подожди. Я все знаю, — прервала супруга Лида. — Я была на работе, когда мне позвонил Мишка. Он мне все рассказал. От него я и узнала, что тебя похитили. При этом здорово изуродовали одного из ребят, что сопровождал тебя.

— Но, — несколько растерянно повторил Антон, — я же слышал, я узнал твой голос…

— Значит, кто-то очень удачно имитировал его.

— Может быть, — задумчиво подтвердил Антон. — Теперь я вспоминаю, что слышимость тогда действительно была на редкость отвратительной.

— Ну вот видишь…

— Ладно. А каким образом ты с Никой оказалась в руках этих… людей?

— Когда мне позвонил Мишка, я плюнула на все и сразу же поехала к маме. Пока мы думали, что предпринять, позвонил человек от Мишки, и сказал, что за нами послана машина и что «босс» — то есть Мишка — для нашей с Никой безопасности просит нас на время перебраться к нему. И уже даже выслал будто бы за нами машину.

— И эта машина увезла вас совсем не к Мишке, — догадался Антон.

— Вот именно. Меня сразу насторожило, что ни одного из приехавших за нами охранников я не знаю.

— И все-таки ты села с ними?

— Я… Я сказала, что нам с Никой нужно на секунду вернуться домой. Но они, видимо, поняли, что если отпустят нас, то мы уже не вернемся. Во всяком случае, один из охранников попросил меня отойти с ним в сторону.

— И ты отошла, оставив Нику?

— А что мне оставалось делать? — пожала плечами Лида. — Мы отошли, и он заявил, что если я хочу, чтобы с дочерью ничего не случилось, то должна немедленно сесть в машину. Вместе с Никой. И в дальнейшем, чтобы не пугать ребенка, мне следует вести себя так, будто не происходит ничего особенного. Мы едем в гости. Просто в гости. На время. Так нужно. Вскоре все разрешится, — пообещал он, — и нас отпустят.

— И где вас держали?

— Не знаю. Но это была очень приличная квартира. В нашем с Никой распоряжении были две комнаты из четырех.

— А что ты видела из окон? — поинтересовался Антон. — Неужели ничего такого, что помогло бы тебе сориентироваться?

— Ничего. Абсолютно. Окна выходили в незнакомый мне двор. Скорее всего, из других комнат и можно было бы увидеть улицу, но, ты понимаешь…

— А из кухни была видна церковь, — непосредственно объявила Ника. Та-акая красивая, с золотыми куполами.

— Ну вот видишь! — выразительно поглядел на жену Антон. — Что-то запоминающееся все-таки можно было увидеть.

— Меня на кухню не пускали, — покачала головой Лидия. — С нами постоянно кто-нибудь да дежурил.

— А ты смогла бы узнать эту церковь? — осведомился у дочери Антон.

— Конечно. Я же сказала — она такая кра-асивая!

Так в воспоминаниях и взаимных расспросах прошло довольно много времени. К сожалению, ничего, что могло бы пролить свет на персоналии людей, похитивших его близких, Антону выяснить не удалось. Утешало лишь одно — для Ники и Лидии кратковременное заточение не было связано ни с мучениями, ни, даже, с отсутствием привычного комфорта.

Затянувшийся почти на пару часов разговор прервал телефонный звонок. Когда, пройдя в соседнюю комнату, Антон снял трубку, он услышал голос Филимонова:

— Не называй меня по имени, старик, — без предисловий попросил он. — И молча слушай.

— А что, собственно..?

— Да слушай же ты! — повысил голос Мишка. — Во-первых, повесив трубку, скажешь, что тебе звонил Кочет.

— Хорошо. Но к чему все это?

— Потом. Дома объяснишь, что вроде бы на меня было совершено покушение, и я в тяжелом состоянии доставлен в больницу.

— В какую?

— Неизвестно. Но ты отправляешься искать меня. Понял?

— Да, — подтвердил Антон.

— Второе — строго предупреди Лидию, чтобы ни в коем случае не говорила Рысанову, если он позвонит, о том, что на меня якобы совершено очередное покушение. Понял?

— Ладно. Буду иметь в виду.

— И последнее. Ты помнишь «игрушку», которую тебе подарил на даче у Славки покойный Исмаил? Кажется, это было в тот день, когда ты познакомился с Лидией.

— Естественно, — подтвердил Стахов; при этом молодой человек отметил, что друг сегодня называет его супругу не как обычно — Лидкой, а исключительно Лидией.

— Конечно помню, — повторил Антон, думая, что уже очень давно не брал в руки некогда подаренный ему Исмаилом «Вальтер».

— Так вот. Если вдруг найдешь «игрушку», возьми её с собой.

— Что значит — если? Естественно найду. Но зачем все это?

— Ну помолчи ты немного! — вновь сердито потребовал Мишка. — Послушай меня.

— Хорошо.

— Если «игрушка» не отыщется, прояви озабоченность. Но в меру. Понял? Особенно не усердствуй.