— Кажется, однажды ты меня об этом спрашивал, тогда нам не удалось поговорить. Вообще–то я никогда ни на кого не работаю, но сотрудничаю со многими. Собственно, именно это я хотела с тобой обсудить, вопрос нашего с тобой сотрудничества. Не скрою, я предпочла бы более интимную обстановку для беседы, но боюсь, выбирать не приходится.

65

— Почему мы должны ей верить? Она может говорить все, что угодно, и никто из нас не знает, что у нее на самом деле на уме.

Джил говорила не громко, обращаясь только к Моррису, но не заботясь о Саре с Марком, находящихся в комнате и прекрасно слышавших ее слова. Не скрывая неприязни, она уставилась на Сару и пыталась убедить Морриса действовать по его собственному плану, ничего не изменяя под влиянием рассказов Сары. Возможно, преувеличенная горячность и предубежденность Джил к любым словам Сары вызывались не только обоснованным недоверием к незнакомой женщине, к тому же одной из бессмертных. Правильные черты красивого лица, обрамленного копной огненно–рыжих волос, в сочетании со спортивной фигурой, умение элегантно одеваться со вкусом и возможность себе все это позволить при бесспорном наличии интеллекта не могли не вызывать инстинктивного отторжения у Джил. Хотя сама она могла этого искренне не замечать.

Сара сидела в кресле, перекинув одну ногу через другую, с лицом, не выражающим ничего, кроме любопытства постороннего человека, присутствующего при не касающемся его споре. Она не вмешивалась в обсуждение между Джил и Моррисом, однако, Моррис обратил внимание, как Сара периодически поглядывает на часы.

— К сожалению, у нас была возможность убедиться, что не всем стоит доверять, — Джил многозначительно, с упреком, взглянула на Марка.

Он тоже не вмешивался, по своим причинам. Он считал, что теперь его мнение вызовет еще большее недоверие потому, что ему казалось, Саре не просто можно, а нужно поверить.

— Ты сам говорил, верить тебе, и ты прав. Ты лучше всех знаешь, что делать. Зачем ей тебе помогать? Ей–то какая разница, что будет с тобой. Что ей может не нравиться или не хватать!? — Джил снова сверкнула глазами на Марка и вызывающе повернулась в сторону Сары.

Разговор буксовал на месте. Вернее, разговора, как такового, уже не было. Моррис размышлял над предложением Сары, одновременно пытаясь прислушиваться к Джил. Марк давно молчал. Он робко высказал пару соображений, но в общем, был доволен таким поворотом событий и старался не вмешиваться, чтобы лишний раз не привлекать внимание Джил к себе. Сара ждала.

Она быстро и логично изложила проблему, стоящую перед Моррисом, и предложила свою помощь в обмен на его вирус. Интерес Сары к вирусу означал, что никто до сих пор еще не разобрался, как распространяется его вирус. Сомнений в успешном распространении вируса по планете почти не было, но на всякий случай Моррис промолчал, в особенности, после рассказа Сары. Лучше выждать еще месяц или два, для гарантии, а тогда никакие меры, никакой карантин не смогут воспрепятствовать повсеместному установлению бессмертия. Раз они сами не догадались, пока надежнее будет сохранять эту последнюю тайну. Ее можно раскрыть немного позже. Хотя это не понадобится, скоро все сами во всем разберутся. От Морриса больше все равно ничего не требовалось, а Сара могла потерять к нему интерес. Теперь можно подумать и о себе. И о Джил. И даже о Марке с Сарой. Ведь его подарок людям, всем людям, без исключений, включая его самого. Теперь, достигнув цели и подарив людям вечность, получилось бы очень глупо и обидно исчезнуть самому.

Сара еще раз посмотрела на часы, поднялась, подошла к окну и, отодвинув штору, стала рассматривать что–то на улице. Нападки Джил не задевали ее самолюбия, но она теряла терпение, и выражение озабоченности сменило беспечность на ее лице. Приняв про себя какое–то решение, она повернулась лицом в комнату.

— Действительно, как мне доверять? Знаете, так гадать можно очень долго. А может, я просто не кровожадная или хочу помочь спасителю человечества. А может мне памятника не хватает, прижизненного, конечно. И даже может, Моррис сразил меня плавками, которые я не могу забыть и мечтаю снова увидеть… По–моему, я достаточно прямолинейно выразилась, что мне надо.

Не поняв ее слов, Джил посмотрела на Морриса. Он тоже не сразу сообразил, причем тут плавки. Вспомнив комичность своего вида и неуклюжую попытку знакомства с Сарой, он невольно покраснел и опять усмехнулся, чем привел Джил в еще большее недоумение. Спохватившись, Сара поправилась.

— Не хочу торопить слишком назойливо, но решить хотелось бы побыстрее. Время идет, а мы все еще здесь. Марк, не воспринимай на свой счет. Не думаю, что у нас слишком много времени. Если я вас нашла, то… Впрочем, я повторяюсь. Наша беседа затягивается, поэтому, может, нам перебраться в другое место? Мне и правда мало чего не хватает и поэтому не хочется, чтобы кто–то еще присоединился к нашей компании, пока мы строим догадки, — Сара вновь обращалась только к Моррису, смотря, не мигая, ему прямо в глаза.

Все–таки в конце она не удержалась и сделала выпад в сторону Джил, к которой также не испытывала симпатии. С ее точки зрения, Джил только отвлекает Морриса своими горячечными высказываниями, не говоря ничего по существу и не давая ему спокойно принять решение. Поделать с этим Сара ничего не могла, и присутствие Джил стало ее раздражать.

Телефонный звонок показался всем слишком громким. Марк не сразу узнал мелодию своего мобильного телефона и теперь суетливо рыскал по карманам под пристальными взглядами окружающих.

— Это Себастиан, из полиции, — наконец найдя телефон, пробормотал Марк и приложил его к уху.

Маленький мобильник целиком исчез у него в ладони, и Марк разговаривал, как будто держась за больное ухо.

— Как сгорела лаборатория!? Кто–нибудь пострадал? Ты не ошибаешься, когда это произошло? — напряжение в комнате достигло звенящей тишины, но несмотря на попытки прислушиваться, никто, кроме Марка, не мог разобрать слов невнятной речи отчетливо шипящей у него в руке. — Это точно? А… Еще не знаешь. Да, спасибо, очень важно, я понимаю. Себастиан, позвони пожалуйста, если узнаешь еще хоть что–то. Да. Спасибо. Ага…

Марк посмотрел на всех и остановился взглядом на Джил, пытаясь пояснить разговор, не дожидаясь вопросов.

— Эм, это Себастиан. Он точно ничего не знает, но… Джил, ты не волнуйся, Харри в полном порядке, вроде бы… Пока не ясно, что именно произошло. Харри сам вызвал полицию, какое–то нападение, пожар, перестрелка. Сгорела только лаборатория. Вся или нет, я не понял. Пожарники тоже там. Эм, в общем, люди из безопасности почти сразу отстранили полицию. Они все еще там и забрали Харри к себе, я не знаю, в качестве кого. Он не пострадал, я имею в виду, физически…

Говорил Марк медленно, с паузами, продолжая держать телефон в вытянутой руке на уровне груди, и так же медленно, в такт речи, делая круговые движения в воздухе ладонью второй руки. Забыв о Саре, Джил набросилась на Марка с вопросами, и схватилась за телефон звонить Харри. Марк остановил ее. Наконец–то, сам осмыслив весь разговор, он мог говорить, а не бросаться обрывками фраз.

Первым делом Марк повторил, что Харри не пострадал. Его не было дома, когда неизвестные люди проникли в лабораторию, видимо, Харри задержался в городе после того, как они расстались с Моррисом. Как он догадался о вторжении и почему сразу позвонил в полицию, пока не известно, но до приезда полиции там появилось еще две машины. Между двумя группами произошла короткая перестрелка. Похоже, они лишь пугали друг друга и быстро разошлись в разные стороны, а в лаборатории возник пожар. Случайно или нет, тоже не известно. Харри наблюдал все со стороны и еще раз звонил в полицию. В конце концов, полиция появилась вместе с пожарными, а вскоре за ними и люди из государственной безопасности. Они взяли все под свой контроль, мотивируя свои действия чрезвычайным положением и нападением на лабораторию микробиологии. Себастиан случайно узнал о происшествии и сразу позвонил Марку. Слухи все равно расползлись среди полицейских, не очень рьяно бросившихся исполнять указание ребят из безопасности не распространяться о происшествии.