«И это только верхушка айсберга», — подумалось Саре. У нее еще не возникло четкого представления, как использовать ситуацию, но наметилось и одно из преимуществ ее положения. И Джо, и Хэнк сами обратились к ней, будучи уверены в ее нейтралитете.

Сара впервые испытывала сомнения в возможности полностью проанализировать ситуацию, полагаясь на отрывочные сведенья, которые она получала лишь время от времени или из уст Джо и Хэнка. Даже не зная их истинных намерений, она подумала об отсутствии гарантии в том, что прошлые и будущие события развиваются по их сценарию и под их контролем. Этого не получалось уже хотя бы потому, что в их планах есть заметные различия, а значит, ни тот, ни другой не смогли полностью заставить идти события в соответствии именно со своими желаниями. И они далеко не единственные люди, их имеющие. В будущем появиться только еще больше желающих перекроить существующий уклад жизни под собственные интересы и представления. Не имеет значения, кто они, слабы или сильны, не имеют значения их мотивация и устремления. Важно другое, время перестало существовать как фактор, определяющий жизнь, а значит, исчезают привычные ограничения, исчезают устоявшиеся представления и принципы существования, исчезает необходимость ощущать себя частью жизни, частью общества. Как никогда сильно Сара сама захотела избавиться от этой зависимости, обрести уверенность, что ее вечность и есть ее мир. Остальной мир стал безразличен и вызывал недоверие, как потенциальный источник опасности, способный разрушить ее вечность.

Внезапно Сара именно прозрела, а не подумала. Речь идет о контроле над бессмертием и мировом господстве вне зависимости от конкретных имен, планов или периода времени, в течение которого все это произойдет. Та жизнь, тот мир, в котором она жила до сих пор, уже не существует. По–прежнему не мысль, не словесная формулировка, а подсознательное, ниоткуда возникшее восприятие наполняло ее. Пришло восприятие сути грядущего мира, не имеющие ничего общего ни с ней самой, ни с ее размышлениями. Это напоминало то внезапное и парализующее разум осознание необъятности вселенной, которое она когда–то испытала, однажды подняв глаза к ночному небу и вдруг почувствовав эту бесконечность. Ее невозможно представить, ее невозможно понять, ее возможно только почувствовать. Это длится всего несколько мгновений, но в эти мгновения сознание становится частью вселенной, единым с ней целым. Только в эти мгновения приходит истинное познание понятия бесконечности, недоступное логическому мышлению.

Так и сейчас, в одно мгновенье, ход ее мыслей просто остановился, и все ее существо пронзило и поразило понимание этого факта, его неизбежности и неотвратимости. Джо прав, мир действительно изменился, уже изменился, давно изменился. Весь мир, не часть его, не только для отдельных людей, не только для долгожителей и не только для людей. Мир изменился в общем и целом! Он изменился в тот самый миг, когда Рой впервые познал секрет бессмертия, и все дальнейшие события, всего–навсего, неизбежное следствие и часть этого, уже нового мира, который еще пока никому не известен. Все, что они делают, это пытаются найти в нем свое место, приспособиться существовать в мире, о законах которого практически ничего не знают, но пытаются отождествлять его развитие с им известными и удобными представлениями. Претендуя на роль творцов этого мира, они находятся в ни на чем не основанной, слепой уверенности в собственной возможности владеть и управлять бесконечностью. Нереальность и неосуществимость подобных идей угнетала своей очевидностью, а неопределенность и непредсказуемость будущего вызывала неприятное чувство страха перед неизвестностью. Понимание незначительности действий отдельной личности в сравнении с безграничностью многообразия в мире приносило если не пессимизм, то, во всяком случае, спокойный фатализм.

В этот момент мозг Сары вновь обрел способность мыслить. Она резко села в ванне, подняв большую волну и выплеснув воду на пол. Выйдя из этого странного транса, она сидела в ванне, пытаясь собрать мысли вместе и сообразить, что произошло. Сара открутила кран холодной воды, набрала ее в ладони и плеснула себе на лицо. У нее все еще сохранялись остатки только что пережитого состояния, и она с трудом отделяла реальность от фантазий, как иногда происходит с неожиданно проснувшимся человеком. Она гнала прочь не проходящее чувство прозрения, что далеко не все эти мысли ей удастся списать на игру ее воображения.

— Бред какой–то! — сказала себе Сара и энергично поднялась из ванны, снова расплескав воду.

Не вытираясь, она накинула халат и прошла в гостиную номера, оставляя мокрые следы. Окончательно придя в себя, она точно знала, что теперь у нее есть четкий план действий. Отбросив закравшиеся сомнения, она знала, с чего начинать. К Саре вернулись присущие ей целеустремленность и непоколебимая уверенность в способности достичь своих целей.

— Тем более что мир менять я не собираюсь, — с сарказмом вслух подумала она.

Сара взяла телефон и набрала номер. Она успела удобно устроиться на диване, но номер долго не отвечал. Ей пришлось вставать, чтобы сходить в спальню за органайзером.

— Руби? Это Сара, — сказала она, остановившись на полпути и прислушиваясь к голосу в трубке.

Сара обернулась и посмотрела на часы.

— Ах, извини, я не подумала о разнице во времени. Нет, это личный звонок.

Она вернулась на диван и села, поджав под себя ноги. Сара молча слушала Руби, на ее лице несколько раз промелькнули разные эмоции и желание возразить, но она продолжала слушать, не перебивая. В трубке наступила тишина. Сара молчала, выдерживая длительную паузу прежде, чем ответить мягким и бархатистым голосом.

— Я не исчезала, но и тебе ничего не обещала. Руби, зачем нам говорить об этом сейчас? Мы можем отложить этот разговор до нашей встречи. Я, собственно, по этому поводу и звоню…

56

Горький запах черного кофе появился, но долго оставался едва различим в аромате цветущей сирени, наполняющим спальню через приоткрытое окно. Сара открыла глаза в нежном состоянии полудремы и пыталась представить, откуда мог примешиваться этот запах, продолжая лежать на боку без движения и любуясь пестрой картиной цветов в раме окна. Она видела подобную картину в одной из галерей живописи, но не могла вспомнить ни города, ни имени художника. Бодрящий кофейный аромат становился сильнее цветочного и начал разгонять остатки сна. С грацией пробуждающейся кошки Сара сладко потянулась в постели. Закинутая за голову рука уперлась в спинку кровати и ей пришлось сильно выгнуть спину, чтобы вытянуться во весь рост, наслаждаясь напряжением мышц во всем теле. От этих движений простыня съехала в сторону, оголив красивую грудь и одну из длинных стройных ног с широко растопыренными пальцами ступни, от чего сравнение с кошкой усиливалось, и казалось, вот–вот и она выпустит когти. Сара резко расслабила все мышцы, перевернулась на спину и тут же, от неожиданности, мгновенно почти села в кровати, увидев в другом конце комнаты тихо сидящую Руби с кружкой кофе в руке.

— Уф, ты меня напугала, — расслабившись, произнесла Сара с улыбкой и поправляя простыню, которой укрывалась. — Давно ты тут сидишь?

Руби неопределенно повела плечом, молча поставила кружку на подлокотник кресла и задумчиво ответила:

— Не знаю. Не хотела тебя будить… Кофе хочешь?

Сара поправила подушку и осталась в постели в полулежачем положении. Присутствие в комнате Руби раздражения не вызвало, но появилось неуютное чувство беспокойства от сознания того, что Руби неизвестно сколько времени молча наблюдала за спящей Сарой. Не найдя, что сказать по этому поводу, Сара ответила на вопрос Руби.

— Эм, кофе в постель? Это очень приятно, но нет, спасибо! Я предпочитаю завтракать в столовой.

Руби снова дернула плечом. Сара видела внутреннюю напряженность во взгляде Руби и ее желание вернуться к ночному разговору, но решила их игнорировать. Ей совсем не хотелось начинать утро с тяжелых обсуждений одних и тех же вопросов в десятый раз.