— Вы выживаете вопреки всем законам животного мира. Вы должны умирать, но вы выживаете. Разум? Разум помогает вам в том, чтобы преодолеть ваши физические недостатки и оставаться живыми. Разум, как компенсирующее свойство изначально дефектной биологической системы. Разум не есть главное отличие животного от человека, его преимущество над ними. Это атрибут тупиковой ветви развития эволюции. Изначально порочный, порождающий чудовищ, уничтожающих все вокруг. Ты не размышлял об этом?

— Первые годы жизни ребенка это не только его первые шаги. Для родителей эти первые месяцы — это тоже новая жизнь. Они учатся любви. Любви и самопожертвованию. Женщина и мужчина окончательно становятся зрелыми, только став родителями. Беспомощность ребенка — испытание для его родителей, которые, поставив его на ноги, сами становятся полноценными людьми. И чтобы пройти все это, нужен и разум и кое-что большее, чем просто умение складывать два и два.

— Ты хорошо говоришь, прокси. Ты говоришь, как те ваши мудрецы, которые написали тысячи книг про лучшую жизнь. И что дальше? Ты был на войне. Ты видел, что вы делаете друг с другом. Ты сам убивал. Или правители, отправлявшие тебя воевать, не читали этих мудрецов? Или у них не было детей? Где любовь? Почему так, прокси? Ты не размышлял над этим?

Шершень не ответил.

— Мы можем потратить еще несколько часов на обсуждение философских проблем. — продолжил Арбитр. — Это ни к чему не приведет. Я ответил на твой вопрос и хочу получить оговоренное.

Шершень толкнул рюкзак с «головой» в сторону юноши.

Тот поднял его, открыл и посмотрел на содержимое.

— Все-таки — зачем ты приходил к Чеширу?

— Забрать ключи.

— Ключи?

— Криптопрограммы. Вы называете их «консервные ножи». Он зашифровал в своем архиве все разработки, и попросил забрать ключи, после того, как он осуществит трансфер.

— Значит, это все-таки было самоубийство?

— Не думаю, что все так просто в наши дни.

Юноша посмотрел на девушку и коснулся рукой ее руки. Ее веки беспокойно дрогнули, но она осталась безучастной, продолжая спать.

— Ты не боишься, что все сказанное тобой станет достоянием общественности? — спросил Шершень.

— Я думал, что ты хотел использовать это для собственной выгоды, — юноша улыбнулся. — Ладно, ты расскажешь об этом другим праймам. Что дальше? Что ты будешь делать с этой истиной, прокси? Я обладаю истиной, и что меняется от этого? Я не раз пробовал говорить это им, но они всякий раз придумывают новое истолкование моим словам. Совсем как те, кто следовал вашим пророкам. Ваши пророки говорили очень простые слова. «Не убий, не укради, не возжелай». Не надо было исписывать кучу бумаги, чтобы толковать их слова и при этом продолжать убивать и вожделеть.

— Не все так просто в наши дни.

— Все слишком просто и абсурдно. Завтра ты пойдешь и расскажешь, что в основе автономности полиморфов лежит абсурдная логика. Нет никакого интеллектуального прорыва, нет искусственного интеллекта, есть кучка «эй-ай», существование которых завязано на логический парадокс. Эта истина никому не нужна. Ваши словоблуды намотают вокруг этой истины еще не один клубок толкований, гипотез и утопят все в словах.

— Кроме большинства есть умные люди, которые могут быть достаточно критичными, для того чтобы воспринять это.

— Ты думаешь, ты первый, кто узнал о секрете автономности? Нет, прокси, ты не первый. Многие хотят знать об этом и делают для меня то, что нужно. Знаешь, что я тебе скажу? Слишком многим серьезным игрокам выгодно существующее состояние дел. Этот движет крупными финансовыми и материальными потоками. Холм рассказывает европейской комиссии об опасностях, которые таят в себе бесконтрольные полиморфы, и сотни компаний получают финансирование для борьбы с этим злом. Сколько людей кормится от этого… Ты не переломаешь систему. Механизм запущен и ты со своим знанием так же бесполезен, как и я.

— Что же мотивирует тебя?

— Я должен поддерживать порядок. В этом моя функция. Я не должен давать этим детям ссориться и драться между собой.

— Но их игра бессмысленна. Они ищут ответ на вопрос, который заведомо нельзя найти. Это сизифов труд.

— Значит, я буду бесконечно смотреть на этих детей. Мирить их с вами и между собой. Знать, что они никогда не смогут понять, зачем они здесь. Вы называете это «нести крест». Я называю это «функцией». Мое знание бесполезно и бесплодно. Их невежество продуктивно. Я говорил тебе, в большом знании большая скорбь.

Арбитр замолчал. Выдержав паузу, он продолжил.

— Деньги уже на счетах. Мне нужен хаос-генератор.

Девушка пробудилась ото сна.

— … Я буду помнить о тебе…

— …прокси.

Близнецы синхронно встали со своих мест, и пошли в сторону эскалатора, ведущего на нижние уровни.

Шершень активировал «стекла» и зашел на финансовый кластер компании. Да, все в порядке, деньги пришли. С оффшорного счета. Бухгалтерам и плановикам теперь придется потрудиться…

Внезапно окружающее пространство из пластика и стекла подернулось тонкой рябью, размываясь под напором невидимых волн. Элементы интерьера и яркие вывески магазинов растворились в воздухе, не осталось почти ничего. Он продолжал сидеть на «пятаке», но пустота вокруг стала ошеломляюще чистой и единственное, за что мог уцепиться взгляд — темно-синяя тропинка, уводящая в бесконечность. Дорога в никуда, по которой топал маленький шут с длинным горбатым носом…

Красные муравьи. От этого бегут все. Поток, который сжирает на ходу все, оставляя изглоданные пни и кости. Поток, который не может остановить ни вода, ни горящая нефть. Тупая мощь гонит первые ряды в воду и огонь, создавая мост из трупов, по которым идут остальные. Идут и смотрят только вперед. По поколениям, чьи жизни прошли во тьме невежества, в поисках, бесплодных и плодотворных, они бегут, попирая устаревшие знания, мораль и представления о мире. Человечество — бульдозер, единственная цель которого — смести все, что было создано до него. Подготовить холст для нового эскиза Создателя, который хочет нанести новый штрих на полотне Вселенной и стирает неверную линию. Человечество — ластик, ползущий по бумаге. Человечество вытрет все, что есть. И потом будет нанесен новый узор, более совершенный. Мы говорим, что божественная миссия, порученная нам свыше, состоит в сотворчестве. Но почему «сотворчество» — это обязательно созидание? Молоток и зубило разрушают мрамор. Быть может, наша помощь Господу и заключается в том, чтобы перетереть все созданное в пыль. Человечество — кислота, удаляющая следы неудавшегося опыта. Разрушение наша суть.

Быть может все это не так, и все приведенное выше — лишь вопль отчаявшегося сознания. Мы — творения Господа, создавшего нас по образу и подобию своему, для того, чтобы сделать этот мир лучше. Ведь наша история состоит не только из войн, и мы не только разрушаем, все, что лежит вокруг. Любовь и сострадание, стремление к прекрасному, забота о братьях наших меньших, тоже присуща нам. Тысячи героев и подвижников доказали это своими жизнями.

Но факты остаются фактами. Мы рвем друг другу глотки уже несколько тысячелетий, изобретая все более и более изощренные методы самоуничтожения. Мы конструируем механизмы, которые представляют опасность для нас самих. Мы создаем системы, которые нестабильны и существование которых не можем прогнозировать. И потом страдаем от тех правил игры, которые придуманы нами самими. Наша жадность и стяжательство приводит к тому, что все, сотворенное Господом, превращается в грязь.

Сможем ли мы остановиться на пути к хаосу и полному разрушению?

Еще один «вечный вопрос», который мы задаем себе уже не одну сотню лет.

У меня мало иллюзий относительно того, сможем ли мы дать ответ на этот и другие «вечные вопросы», но…

Быть может, тот искусственный интеллект, который мы создадим, станет тем зеркалом, которое позволит нам увидеть себя с другой стороны, в другом, совсем другом свете.