Изменить стиль страницы

Увидев семью Конвея, Жо поджала губы, но ничего не сказала. Она была не из тех, кто выставляет семейные проблемы напоказ. Однако Мэгги знала, что никого ее мать не презирает так сильно, как эту пару.

Когда-то Жо очень любила Линнет: девушка очень подходила Хантеру и казалась именно той, с кем он мог бы быть счастлив. Однако, когда по ошибке Хантер был объявлен убитым, Линнет вышла замуж за Конвея с такой поспешностью, что, по мнению окружающих, бросила этим поступком тень не только на свою любовь, но и на себя как человека. Когда Хантер вернулся, он был настолько потрясен, что, казалось, никогда не оправится от удара. Он оставил дом и отправился на запад. Жо никогда не смогла бы простить Бентона и Линнет за боль, которую они причинили ее семье.

Впрочем, семья Тиреллов была не единственной в Пайн-Крике, которая недолюбливала Конвеев. Бентон был представителем группы южан, которых насмешливо называли «скалавагами».[1] После войны они подружились с «саквояжниками» – янки, которые хлынули на юг в поисках легкой наживы. Конвей нажился на послевоенной разрухе, но уважение земляков потерял начисто. Единственное, что ценилось в этих краях, – преданность Арканзасу. Но в самом штате обстановка тоже была далеко не безмятежная. Одни считали, что жить обособленно нельзя, а надо налаживать связи с Севером, другие яростно противились этому. Конвей принадлежал к первой группе. Последующая война окончательно расколола людей. Те, кто подобно Бентону Конвею повернулись спиной к своему народу, были презираемы как предатели.

Увидев миссис Тирелл и Мэгги, Конвей остановился и улыбнулся:

– Добрый день, миссис Тирелл, миссис Уиткомб. Рад видеть вас.

Мэгги холодно посмотрела на него, а Жо коротко кивнула и жеманно произнесла:

– Мистер Конвей, миссис Конвей, – ее глаза напряженно скользнули по Линнет, но она заставила себя улыбнуться дочери Бентона: – Привет, Розмари.

– Добрый день, миссис Тирелл. – Розмари, скромная, застенчивая девушка, походила, скорее, на испуганного кролика.

Линнет, как обычно, была холодна и сдержанна. Мэгги не могла понять, что случилось с живой, смешливой девушкой, которую так любил Хантер. Линнет Сандерс когда-то была лучшей подругой Тэсс, но после замужества превратилась в одинокую, холодную красавицу, стоявшую особняком в жизни Пайн-Крика. Мэгги подумала, а знал ли кто-нибудь из них настоящую Линнет, или же девушка все время играла определенную роль, интересуясь лишь тем, как бы поудачнее выйти замуж.

Конвеи прошли в магазин и остановились поздороваться с какой-то парой, стоящей возле прилавка. Мужчина нехотя протянул Бентону руку, а его жена вспыхнула и отвернулась.

– Вне всяких сомнений, этот человек должен Бентону деньги, – язвительно заметила Жо. – Подозреваю, что Бентон специально ссужает людей деньгами, чтобы поставить их в зависимость от себя.

Вдруг через главный вход в магазин вошел еще один посетитель. Заметив Конвея, он уставился на него мутными глазами, а затем расправил плечи и направился к нему. Все присутствующие, затаив дыхание, следили за тем, как он, пошатываясь, приближается к Конвею.

Этого человека звали Роберт Боулин. Перед войной он владел компанией гужевых перевозок и товарным складом в Пайн-Крике. Два года назад, когда дела пошли из рук вон плохо, он продал свое дело Конвею. С тех пор, несмотря на то, что он пробовал себя в разных сферах, удача отвернулась от него, и теперь его жене приходилось брать на дом шитье, чтобы свести концы с концами. Он бросил работать и начал пить. Последнее время он слонялся по улицам Пайн-Крика, жалуясь на жизнь каждому встречному и поперечному. Судя по нетвердой походке, и сегодня он принял изрядную дозу спиртного.

Его жена Саманта, рассматривающая пуговицы у прилавка, увидев, в каком состоянии находится ее благоверный, бросилась к нему.

– Роберт, прошу тебя…

– Черт побери! – прорычал Боулин, хватая Конвея за руку и поворачивая его к себе.

Такое поведение в общественном месте было настолько скандальным, что все застыли, не зная, что делать.

– Роберт, ты пьян, – скривил губы Конвей.

– Пусть я пьян, но я не мошенник и сукин сын, как ты, – заорал Боулин, сжав кулаки.

Саманта разрыдалась, закрыв лицо руками.

– Папа… – Розмари потянула отца за рукав. – Пойдем.

Линнет побледнела, но глаза ее были абсолютно бесстрастны.

– Глупости! – Конвей твердо посмотрел в лицо Боулину. – Я не собираюсь убегать от какого-то лакающего виски неудачника, который…

– Ты, ублюдок! – зарычал Боулин.

В глубине магазина отдернулась занавеска, и выглянул хозяин. Увидев, что происходит, он поспешил в зал:

– Роберт! – крикнул он, подав знак своему приказчику, чтобы тот поспешил на помощь. – Прекрати!

– Ты грабитель! – продолжал кричать тот. – Половина твоих денег ворованная. Ты, как шлюха, лег под врага. Ты хуже, чем янки!

Маклин, владелец магазина, подошел к ним и крепко схватил Боулина за руку.

– Роберт, – сказал он сквозь зубы, – ты забываешь, что здесь находятся женщины. Выйди отсюда.

– Оставь меня! – Роберт попытался оттолкнуть Маклина, но тут подоспел приказчик и схватил Роберта за другую руку. Они поволокли его к выходу, но тот сопротивлялся и выкрикивал на ходу:

– Он обманул всех, с кем когда-либо имел дело! Он одолжил мне денег. «На, возьми их, Роберт, – сказал он. – Я знаю, что ты честный человек, и не буду торопить тебя с уплатой долга». А потом он отнял у меня мое дело. Забрал его в счет долга. Уничтожил труд всей моей жизни. А старый Джефф Картер? Он и у него ферму отобрал. Его друзья – янки – так повысили налоги, что бедняга не смог выплатить их. Кто выкупил его землю за бесценок? Он, обманщик и вор. Я не единственный, кого он разорил. Посмотрите на него, он любит делать такие вещи.

Наконец его выволокли на улицу, и он прекратил кричать, а его жена принялась его успокаивать. Мэгги бросила взгляд на Конвея. У него был такой надменный вид, что можно было подумать, что все, сказанное Боулином, – правда. Перехватив ее взгляд, Конвей улыбнулся и слегка поклонился, но его глаза были такими холодными, что Мэгги невольно вздрогнула.

Игнорируя самого Конвея, Жо обратилась к его дочери, которая была смущена и испугана происшедшим.

– Розмари, с тобой все в порядке? – спросила она.

– Да, – дрожащим голосом ответила девушка. – Со мной все в порядке. Извините.

– Глупости, ты ни в чем не виновата.

– Папа, пожалуйста, пойдем, – прошептала Розмари.

– Не будь смешной, – ответил Бентон насмешливо. – Роберт Боулин – жалкий, хныкающий пьяница. Не думай о нем, а занимайся своими покупками.

Мэгги с матерью ободряюще посмотрели на девочку и направились к другому прилавку, где их заинтересовали нитки.

– Бедная девочка, – возмущенно прошептала Жо. – Нелегко ей, должно быть, с такими родными.

Мэгги кивнула.

– Как ты полагаешь, Конвей действительно поступал так, как говорил Боулин?

Жо фыркнула:

– Представляю, как Роберт рвал на себе волосы, когда с ним сотворили такое. Впрочем, вся эта сцена отбила у меня всякую охоту глазеть на товары. Пойдем к Тэсс, пока Гидеон занят там работой.

– Хорошо. – Когда они уходили, Мэгги оглянулась в сторону Конвея. Он стоял, раздувшись от удовольствия, в то время, как Маклин рассыпался перед ним в извинениях. Стоявшая рядом Розмари выглядела жалкой и несчастной, а ее мачеха, отойдя в сторону, лениво перебирала пальцами нежное кружево.

Почувствовав на себе взгляд Мэгги, Линнет подняла глаза. Вдруг в ее глазах Мэгги увидела такую тоску, что у нее перехватило дыхание и защемило сердце. Но через мгновение глаза женщины приняли свое обычное выражение, и Мэгги подумала, что ей показалось, повернулась и последовала за матерью.

* * *

Что-то напевая про себя, Уилл взбивал масло маслобойкой. Это было одним из его самых любимых занятий. Ритм работы успокаивал его, а изрядная физическая сила позволяла ему делать это быстрее и лучше, чем Мэгги или Ти. Он оторвался от своего занятия и улыбнулся.

вернуться

1

Скалаваг (англ.) – бездельник, пройдоха, презрительная кличка южан, перешедших на сторону северян (прим. ред.).