С новой силой Петр взялся за продолжение реформ: в 1720–1725 годах было издано около 1200 законодательных актов, почти столько же, сколько за предыдущее десятилетие.
В царствование Петра Великого Россия достигла значительного экономического роста. Число лишь одних новых мануфактур перевалило за двести. При этом в экономической политике главенствовал принцип практически неограниченного вмешательства государства в хозяйственную жизнь страны. А она подчинялась прежде всего необходимости вооружать, одевать и кормить армию и флот. Свое административно-бюрократическое влияние на экономику через систему пошлин, налогов, монополий государство сохраняло и после окончания Северной войны. Но главное, что экономика развивалась на крепостнической основе. В январе 1721 года по царскому указу «для государственной пользы» частным владельцам мануфактур было разрешено покупать к заводам крестьян без земли. К казенным заводам приписывались государственные крестьяне.
Сделав ставку на создание регулярного государства, в котором законодательному порядку подчинялись бы все стороны общественных отношений, Петр вынужден был обратиться к радикальным преобразованиям в административном устройстве России. К тому же старые учреждения не справлялись с новыми функциями и задачами. Новые органы управления поначалу действовали параллельно со старыми, постепенно вытесняя их. Так возникла система коллегий — органов отраслевого управления, Сенат, институт прокуратуры и фискального надзора. Было введено новое административно-территориальное деление страны — на крупные губернии во главе с губернаторами, обладавшими на доверенных им землях всей полнотой власти. Многое в системе управления было заимствовано у шведов, что еще раз подтверждает умение Петра учиться у противника. Новые учреждения создавались и на местах. Их деятельность также строилась на основе детальных четко разработанных инструкций. Административная реформа Петра I означала дальнейший рост русской бюрократии, которая приобретала все больший вес в обществе. При этом в основу государственной службы был положен принцип личной выслуги, воплощенный в Табели о рангах 1722 года. Этот документ фактически открывал путь наверх наиболее способным и предприимчивым, а достигшие чина восьмого класса имели право на наследственное дворянство. Всего же Табель вводила 14 классов военных, статских и придворных чинов, обладатели которых получали жалованье и полностью зависели от государя и государства.
Тенденция к дальнейшей бюрократизации и централизации управлений затронула и церковь. Создав Святейший Синод как орган коллегиального управления церковью и включив ее, таким образом, в систему государственных институтов, Петр лишил церковь возможности быть духовной оппозицией власти, защитой от государства.
Уничтожив патриаршество и объявив себя фактически главой церкви, передав управление монастырскими вотчинами светским чиновникам, отменив тайну исповеди (священники отныне обязаны были доносить о противозаконных действиях и даже помыслах прихожан), Петр окончательно поставил церковь на службу государству.
Содержание регулярной армии требовало все новых и новых средств, ради получения которых была предпринята податная реформа, заменившая подворную подать подушной.
Податное население деревни и города стало еще более бесправным и беззащитным перед лицом государства. Теперь, чтобы отлучиться из деревни, к примеру на заработки, крестьянин должен был обзавестись паспортом — средством полицейского контроля за налогоплательщиками. Именно на плечи крестьян и легли в основном все тяготы петровских преобразований. Трудовые мобилизации, бесчисленные поборы, рекрутская повинность — все это стало обычным явлением в их жизни. Правительство жестоко преследовало любые попытки уклонения от возложенных на подданного обязанностей.
Между тем личная жизнь самого Петра складывалась непросто. После смерти последнего сына от брака с Екатериной Петр в 1722 году специальным указом установил, что император сам назначает себе преемника. Видимо, он не хотел, чтобы престол перешел к его внуку Петру, сыну Алексея. Он провозгласил Екатерину императрицей (1723), а затем торжественно короновал ее (1724).
Последний год жизни Петра оказался очень тяжелым. Меншиков, ближайший друг и помощник царя, «брат», «дитя сердца», как Петр часто называл его, опять проворовался и на этот раз очень крупно, проворовался и ряд других ближайших сотрудников царя. Екатерина оказалась замешанной в любовной интриге с камергером ее двора Видимом Монсом, младшим братом Анны Монс. Петр испытал сильнейшее потрясение: сам не хранивший верности в браке, он не мог допустить и мысли о неверности жены, да еще только что коронованной. Монса казнили якобы за взяточничество в ноябре 1724 года, имя Екатерины при этом не упоминалось. В это время Петр был уже тяжело болен, и 28 января 1725 года скончался в тяжких мучениях от уремии, не успев назначить своего преемника. Петр был, конечно, незаурядный человек. Идея служения государству, в которую глубоко уверовал царь и которой он подчинил свою деятельность, была сутью его жизни. Эта идея служения государству в сочетании с темпераментом и воспитанием Петра многое объясняет в его поведении.
Петр был жесток от природы. Конечно, в то время жестокость была узаконенной: следствие проводилось обязательно с пытками, пытали даже и того, кто сразу признавался, чтобы установить, не скрыл ли чего-нибудь. Петр был беспощаден к тем, кто сопротивлялся преобразованиям. Любовника своей первой жены, давно постриженной в монахини, после жестоких пыток Петр велел посадить на кол, а чтобы он подольше мучился, одеть его в шубу (казнь совершалась зимой). Когда во время одного из наводнений в Петербурге несчастные жители спасались от воды, залезая на деревья, у Петра это зрелище вызвало смех. Его указы переполнены угрозами жестоких наказаний, а то и смерти за их невыполнение. В числе наказаний было и такое, как запрещение дворянским недорослям жениться, пока не выучатся арифметике и геометрии.
Грубость нравов эпохи и лично Петра сказывалась в том, что любой праздник сопровождался диким пьянством. Современники с содроганием пишут о том, что у дверей пиршественной залы ставился караул, солдаты-преображенцы разносили ушаты с водкой и по настоянию царя гости упивались до потери сознания. Сам Петр тоже пил много, но у него был мощный организм, и наутро, когда гости не в силах были подняться, царь как ни в чем не бывало отправлялся на работу.
Петр не привык считаться ни с кем. Будучи второй раз в Голландии и приехав в 1717 году во Францию, он обратил на себя внимание своим бесцеремонным поведением, например, отправляясь по делам, он не ждал свой экипаж, а останавливал первую же карету, высаживал седоков и садился сам.
Обладая великолепной памятью и удивительной работоспособностью, Петр вникал во все мелочи. Отношение к военному делу, где непредусмотренное, на первый взгляд незначительное, обстоятельство могло иметь роковые последствия, он перенес и на гражданские дела. Каждый шаг жителя регламентировался. Наряду с важными, издавались указы о том, чтобы потолки были оштукатурены, о порядке установки надгробных камней и т. п. Это стремление царя лично решать все вопросы нередко сковывало инициативу подчиненных. За промахи и упущения по службе Петр «учил» их своей дубинкой, за чрезмерное же казнокрадство и взяточничество сурово наказывал (вплоть до смертной казни) даже ближайших помощников. Но исправить их в этом отношении он так и не смог. Предписывая какое-либо нововведение, Петр в указах давал объяснения, зачем оно нужно, какая от него будет польза.
Отношение Петра к женщинам очень точно выразил один из современников, который сообщил, что «любил его величество женский пол», и привел высказывание царя, что «забывать службу ради женщины непростительно». Вступив в брак с Екатериной, Петр вовсе не считал себя обязанным хранить супружескую верность и имел многочисленных любовниц. Екатерина не только не протестовала, но даже сама поставляла ему «метресишек».