«О Ленинградской группировке вредителей-мутантов (фэнтези)»
… «Мазурка», князь так молод
и юная княжка
Маман за ней ревниво
семейная казна
папА свой жилистый кулак
на саблю положил
«мазурка»… князь так молод
о том не доложил…
Жена его в Америке,
на президентской вилле
а он в Москве посланник
с посольским поручением
в нем янки просят защитить
их билли.
Идет война гражданская, в Америке война!
Москва гуляет на балах
блестит переливается!
Из окон с летнею прохладой
счастливая любава
звучит мелодия «славянки»
и Алла Пугачева
и даже в спальнях, в колпаках,
пра-прадеды играются
в ладошки-ладушки с румяными
девчонками-служанками:
«Идет война гражданская, в Америке война!»
Ах, юный князь, ты позабыл
про свой служебный долг
стоят с прокладками составы,
в портах конвои с бромом
с гумманитарным грузом в люках
с доллАрами «Антеи»
а ты, мой князь, вошел в княжну,
забыв про донесение
забыв про виллу и жену,
про Флориду в огне и
бои великих федералов,
конфедератов, геев
за земли впадин марсианских
и лесбос на Луне.
Играет вальс, Москва в шарах,
а где-то в тишине
Столоночальник обмакнув
чернила в молоке
сопя старательней выводит
на Деле номер два: «О
Ленинградской группировке
предателей-мутантов»
Идет война гражданская, в Америке война…
«Слово гасит ветер»
Посвящается Татьяне Бориневич — настоящей Женщине и Королеве Русской Поэзии
— Главное — выделить шум. ШУМ из ветра,
из щелей выползающего на проспект мой,
из Театра теней, убиенных ладошками,
главное — выделить шум из зала
бездонмной вселенной
из колодца с умятыми в плиты на Дне
эхо-вехами.
Главное — это из шума выделить ИМЯ!
И не терять его ЗВУК, звук
имеющий вид «U» камертона
волнообразную линию жил-струн
в пианино на сцене,
в которой
из кулисы в кулису стремительно
движется время
то массовкой событий-секунд,
то целым роем
героев фантазий тщедушного духа,
на Имя
из будки суфлерской как пес
откликающегося,
на выход в комзоле Шекспира,
в купюре,
а все чаще
вбегающего Винни-Пухом
с горшочком
для шума.
Главное — выделить мед, мед
из гула
идущего внутри столба
телеграфного, в небо
да стука
по столбу чтоб не сглазил,
двух кулачков, связанных
пуповиной. И кулачки те — то
Символ растущего Женского Сердца.
Так появляется изображения иней на
запотевшей от ОЩУЩЕНИЯ жара
линзе
так появляется вензель — СЛОВО
и даже трубка для
косметических путешествий
от «МОЖНО ДО
нЕльзя»….
****
«Разглядывая твой на бедрах Тюнинг»…
«…И живJтся вроде бы гладенько-складненько
пусть не в золоте, но и уже не в люрексе.
Стерпелось. Мещанствуем. Вот и ладненько.
Не слюбилось. Когда-нибудь, может, слюбится…»
(с)Анастасия Доронина.
…Не унывай,
он просто Бог — от Чуда
рожденный женщиной,
он водит жизнь по кругу
взяв за веревочку,
второй конец которой
петля на шее его. Он
робот кратноногий.
А Жизнь…да ну ее.
Не унывай,
он просто дог — у Бога
в ногах лежит, пускает
слюни, разглядывая твой
на бедрах «тюнинг», и ты
завороженно смотришь
на яйца дога, а Бог — на Бога.
Что Жизнь…да ну ее
жизнь — недотрога.
Не унывай,
он далеко — у Друга,
они лакают виски ис посуды
на четвереньки встав, по кругу,
чтоб было весело, а жизнь — да ну,
ЕЕ он принесет тебе на Куе.
Не унывай,
не тяжелее жизнь
корзинки с визгом изнутри
да слез в двух ведрах,
еще — пылинки
тебя без тюнинга на
бедрах.
Не унывай, лети…
взмах, взмах, взмах…
трах-тренировка это,
спор с жизнью на бегах.
Не унывай, поставь на «Край»
его жокей Иоан, не Будулай
А жизнь? — Да ну ее… Полай
пусть знает кто у тебя…
хозяин.