В том году на день рождения судьба сделала мне неожиданный подарок: в Анголе был убит один из злейших врагов левых сил Анголы (а значит, и Советского Союза тоже) – боевик, глава УНИТА Йонас Савимби.

Мы с Дермотом по такому случаю даже выпили красного вина. Хороших людей убивают каждый день, а вот негодяев – редко.

Когда Дермот немного захмелел, он сказал вдруг:

– Ну, так ты готова?

– К чему? – недоумевающе спросила я.

– Сможешь в следующие выходные приехать в Донегал?

– Ого, в какую даль! Это зачем?

– Помнишь, я говорил тебе, что кто-то хочет с тобой поговорить? В следующую субботу он будет нас там ждать.

– «Не говорите загадками, вы меня изводите»… Кто – он? И почему так далеко?

– Мммм…. Один из наших ребят, понимаешь? Я им рассказал о тебе, и они хотят поговорить с тобой. А так далеко потому, что там безопаснее. Приедешь ко мне в город к 11-и, я тебя буду ждать на автобусной остановке. Дальше поедем вместе. Я вас познакомлю, а дальше сами договоритесь. Мобильник с собой не бери, а будешь брать – вынь из него батарейку. Запомнила?

Я прекрасно поняла, что он имел в виду, но реальность происходящего все равно не доходила до моего сознания: уж слишком это было похоже на дешевый детектив.

Иногда мне попадались случайно под руку какие-нибудь новости, которые, как я считала, могли бы быть полезными Дермоту и им, и я такие новости аккуратно Дермоту передавала. Но ничего секретного или опасного в них не было – обычная открытая информация, недоступная им только лишь из-за того, что они «языками не владеют» – что твой режиссер Якин. Например, о том, как в тех или иных странах меняется законодательство.

Неужели я им для этого понадобилась? Не проще ли было бы самим выучить языки?

Но я, конечно, так не думала. Я вообще постаралась не думать о том, что им нужно. Вот поедем и тогда узнаем, а чего ради гадать сейчас на кофейной гуще? Зато наконец-то я им нужна!

****

…Через неделю, ровно в назначенный час, я появилась в городе Дермота на автостанции. Как и положено, без телефона. Чувствовала я себя совершенно спокойно.

Он уже стоял там, только с другого края, и старательно делал вид, что меня не знает. Он так старался, что мне стало смешно. Ведь тут же нас мог увидеть и кто-нибудь из тех, кто знал, что он меня знает – и начал бы тогда задаваться вопросом, а почему это Дермот так себя ведет.

Дермот подсел ко мне уже только в автобусе на Донегал.

– Привет, ЛДТ!- сказал он негромко, – Тут ехать недалеко. Минут сорок, не больше.

Больше он ничего не сказал, а я не спрашивала.

Через некоторое время мы доехали до относительно большого городка, и Дермот засобирался на выход. Мы уже пересекли границу, и он немного расслабился. Я следовала за ним как верный хвостик.

Мы прошли по центральной улице, где Дермот долго искал какое-то кафе. Потом наконец он его нашел, мы зашли, поднялись вверх по лестнице, сели за столик, заказали кофе и стали ждать.

Ждать пришлось, как мне показалось, неимоверно долго. Я сидела к двери спиной и ничего не видела, а Дермот напрягался при каждом скрипе входной двери, словно рысь перед броском, вглядываясь во входящих. Раза два он даже выходил на улицу,оставляя меня внутри: проверить, туда ли мы пришли, и нет ли неведомого мне захотевшего со мной поговорить где-нибудь в другом месте.

Мы выпили по 3 чашки кофе. Дермот сказал:

– Посидим еще 10 минут и пойдем. Иногда что-нибудь случается, и они опаздывают или не приходят совсем. Потом назначат новую встречу. Давай выпьем еще по чашечке?

Когда кофе уже просто лез у меня из ушей, как у Володи Шарапова, Дермот вдруг встрепенулся, а за спиной у меня послышался улыбающийся какой-то голос с сильным белфастским акцентом:

– А вот и я. Извините, что так долго: опоздал на автобус, пришлось ждать следующего.

С этими словами хозяин голоса опустился на стул прямо передо мной.

Я не без любопытства подняла на него глаза – и меня точно поразило молнией…

…Помните, у Пушкина – «И дождалась – открылись очи, она сказала: это он!»?

Это был именно такой случай.

Сказать, что незнакомец был хорош собой, высок и строен, что он был смесью Фила Тафнелла с Мики Харти и с Джорджем Клуни – значит ничего не сказать. Вот, например, я вижу того же Джорджа Клуни – и говорю себе без эмоций: «Красивый мужчина». Как констатацию факта. Но он не интересует меня ни капельки, я совершенно спокойно о нем говорю.

Незнакомец был не таким. У меня защемило сердце при виде его – не из-за его привлекательности и даже не из-за приключенческой атмосферы, в которой происходила наша встреча (ведь пока я не увидела его, я ждала представителя повстанцев совершенно спокойно, даже и глазом не моргнула), а потому, что я представляла себе их именно такими, как он. Всегда, с самого начала, даже и не подозревая о его существовании. Он словно сошел с картинки, отпечанной где-то в моем мозгу. Он был просто копией моей мечты о том, какие они.

Я уже достаточное количество этих ребят повидала за время своей жизни здесь – разных возрастов, разных внешностей, разных характеров. А уж просто красивых-то мужчин – и того больше. Но ни один человек, никогда еще за все мои 30+ не был живым, ходячим олицетворением моих мечтаний.

Если честно, то я стеснялась на него даже взглянуть. Когда Дермот представил меня ему (его имя мне никто так и не сказал), я буквально заставила себя поднять на него глаза.

У незнакомца были густые черные брови, почти сросшиеся на переносице, голубые глаза с небольшими морщинками вокруг них, как у Дина Рида, черные с сединой короткие волосы, овальное бледное лицо и ослепительно белые зубы. У меня с первой же секунды возникло такое чувство, словно я знала его всю свою сознательную жизнь.

Я тряхнула головой, стараясь прогнать наваждение. В конце концов, я здесь не для того, чтобы им любоваться, а по делу. В руки я себя взяла быстро – и довольно успешно, но говорить с ним мне было приятно. Так приятно, что вот так бы сидела и слушала, слушала бы его – часами.

Незнакомец сказал, что сейчас нам надо назначить с ним следующую встречу, а уж тогда он мне расскажет, что им нужно. Что сегодня нас с ним только познакомили, чтобы мы оба знали, как мы выглядим.

– Давайте встретимся месяца через два в Дублине, – сказал он, – К тому времени и нам будет яснее, что нам надо. У Вас есть на примете в Дублине какое-нибудь место для встречи?

Я начала лихорадочно соображать – и вспомнила одно малюсенькое кафе неподалеку от парка. Я не помнила его названия, но подробно описала, где оно находится и как выглядит.

На том и порешили. Незнакомец сказал мне, что делать в том случае, если мы по какой бы то ни было причине разминемся (всегда должен быть план «Б»), пожал мне руку, сказал:

– Увидимся через два месяца,- встал и быстро пошел к двери, не допив даже свой кофе.

– Расходиться будем по одному, – сказал Дермот, – Сейчас подождем минут пять, потом пойду я, а потом уже ты.

Я была рада, что смогу возвращаться домой без сопровождения Дермота – мне необходимо было привести свои мысли в порядок.

«В конце концов, нет ничего страшного в том, что он мне понравился», – убеждала я себя по дороге домой. -»Ведь гораздо приятнее работать с человеком, который тебе по душе».

Но это был крик утопающего.

В тот день Дермот, подобно Лжедмитрию, с полным правом мог сказать себе: «С таким трудом устроенное счастье я, может быть, навеки погубил… Что сделал я, безумец?» Конечно, он не подозревал этого, но именно в тот день он потерял меня навсегда. А со мною случилось именно то, чего я так не хотела и боялась- я влюбилась. Даже не по уши, а сверх головы. «И погиб казак…»

Только я еще не признавалась самой себе в этом и сопротивлялась растущему чувству, как утопающий, до последней минуты отчаянно барахтающийся в волнах. Ведь я никогда в жизни еще не влюблялась с первого взгляда и всегда была уверена, что это глупости.