Иван Матвеев

Из цикла

Ахиллес и черепаха

Камень преткновения

– Я собираю камни, – сказал Шампольон.

– Краеугольные? – спросила Черепаха.

– Драгоценные, – предположил Ахиллес.

– Волшебные!

– Лежачие?

– За пазухой.

– На сердце.

– В почках!

Шампольон замахал руками:

– Обычные! Только с надписями!

– А, – сказал Ахиллес. – За отсутствием заборов.

– Камни решают все, – сурово сказал Шампольон.

Ахиллес осмотрелся

– А это – Розеттский?

– Хаммурапи, – сказал Шампольон. – Свод законов.

– «Налево пойдешь – женатому быть», – прочитала Черепаха.

– Как-то непоследовательно.

– Дикие нравы.

Шампольон закатил глаза.

– А это, – поспешно сказал он, – знаменитый Вавилонский кирпич.

Наступило непродолжительное молчание.

– Знаменитый? – сказал Ахиллес.

– Вавилонский кирпич? – сказала Черепаха.

– Вавилонская башня, – напомнил Шампольон. – Разрушилась. По лингвистическим причинам.

– И?

– Шумеры писали на камнях.

– И?

– Башня была большая.

– И?

– Еще один кирпич, – сказал Первый рабочий, – и сто двадцать девятый ярус готов.

– Нам письмо, – сказал Второй рабочий, читая надпись на кирпиче, – с пятьдесят восьмого.

– Читай.

– «Это Кирпич Счастья! – продекламировал Второй рабочий. – Разошли еще двадцать таких же…»

Вечное

– Всего пять букв, – сказал Кай. – Издевательство.

– Какие?

– I, – сказал Кай, – L, O, S, T.

Ахиллес кивнул:

– Точно, издевалась.

– «Вечность» ей сложить…

– Нереально.

– А буквы падают. И тают.

– Ужас.

– Ты это Герде объясни.

– А что она?

– Я за ним полмира прошла, – возмущенно говорила Герда Черепахе, – а он сидит и в «Тетрис» режется!

Цветок

– Я просила цветочек аленький! – рыдая, сказала младшая дочь. – И вы посмотрите, что он привез!

Ахиллес и Черепаха посмотрели.

– Н-да, – сказал Ахиллес. – Поэтично. Образно.

– И теперь я обещана какому-то чудовищу из леса!

Черепаха на мгновение задумалась.

– А куда отец ездил?

Младшая дочь вытерла слезы.

– Индия, – сказала она. – Район Сиони.

Черепаха кивнула:

– Все будет хорошо. Только выучи волшебные слова.

– Какие?

– «Мы одной крови, – сказала Черепаха, – ты и я».

Принцесса, рыцарь, дракон

– Я так больше не могу, – сказала Принцесса. – Я увольняюсь.

– А в чем дело-то?

Принцесса угрюмо посмотрела на Ахиллеса:

– Тебя когда-нибудь Рыцарь спасал от Дракона?

– Не доводилось.

– А наоборот?

– Эээ… нет.

– А Дракона от тебя хоть раз в жизни спасали?!

Ахиллес почесал в затылке.

– Я, конечно, бываю не подарок, – доверительно сказал он. – Но не настолько.

– А ведь я еще про наши свадьбы молчу.

– Спасибо.

Черепаха понимающе покачала головой:

– Хочешь переехать в другой миф?

– Да!

– В какой?

– В серьезный и романтичный, – сказала Принцесса. – И чтобы никаких свадеб!

– А что ты умеешь?

– Ну, я могла бы преподавать комбинаторику.

– Романтично?

– М-да, – сказала Принцесса. – Действительно.

– Что-нибудь еще?

Принцесса вздохнула:

– Ну а чему могут научить Рыцарь и Дракон?

– Думаешь, справится? – спросил Ахиллес.

– Она-то? – переспросила Черепаха. – Да она просто коммандос.

– Концовка слишком горячая.

– Ничего, Дракон ее хорошо подготовил.

– А свадеб точно не будет?

– Нет, – сказала Черепаха. – Но все, кто любит ее, пойдут за ней.

Тысяча и одна

– По ночам теперь не уснуть, – сказала Шахразада. – Зато своего добилась.

– А если бы сказок не хватило? – спросил Ахиллес.

– Ха, – сказала Шахразада. – Так я чего не сплю-то. Втянулась.

Она достала толстую пачку листов и протянула Ахиллесу и Черепахе.

– «Оглавление, – прочитала Черепаха. – Рассказ о Волшебных воротах».

– Этот еще писать и писать.

– «Рассказ о хитром слуге, веселом хозяине и его невестах».

– Хорошо получилось, но мало.

– «Рассказ о Будур, убивающей дэвов».

– Будет классикой.

– «Рассказ о сорока восьми островитянах».

– Закончить бы уже.

– «Рассказ о хромом лекаре и волчьей болезни».

– Моя гордость.

Ахиллес полистал книгу.

– Да, – сказал он, – вот уж втянулась так втянулась.

– По-моему, я открыла новый жанр.

– Угу, открыла.

– Не ту девушку назвали Пандорой.

– Хм?

– Да так. Оставь хоть что-нибудь потомкам.

Шахразада насупилась.

– Но про лекаря допиши! – поспешно добавил Ахиллес, закрывая книгу.

На обложке было красиво выведено: «1001 ночь: второй сезон».

Наследственность

– Это ее отец? – спросил Ахиллес, опуская бинокль.

– Ага, – сказал Принц.

– Лесник? – мрачно сказал Ахиллес. – Вот этот мужик с бензопилой?

– Ага, – сказал Принц.

– И твой советник предлагает умыкнуть его дочь?

– Ага, – сказал Принц. – Но я чего-то сомневаюсь.

Ахиллес и Черепаха переглянулись.

– Это было бы очень…

– …неправильно.

– Не по-принцевски.

– И просто опасно.

– Пригласи ее на бал.

– Ну, как-то… – сказал Принц. – Она же застесняется.

– Почему?

– Она вечно чумазая, – сказал Принц. – Вся в золе. У нее и кличка из-за этого…

Он вытащил из кармана фотографию и показал Ахиллесу:

– Вот, сам посмотри.

Ахиллес минуту изучал снимок, потом поднял серьезный взгляд на Принца.

– Парень, – сказал он, – лучше пригласи ее на бал. И это не зола. Это камуфляж.

Секреты героев

– Но Авгия нам не засчитали, – сказал Иолай с сожалением.

– А что так?

– Геракл сжульничал.

– Реку направил, – понимающе сказала Черепаха. – Ну так это военная хитрость.

– Эээ…

– Эээ?

– Он ее не направлял.

– А как убрали?

– Авгий сам убрал.

Ахиллес уставился на Иолая во все глаза.

– Ну, ребята, вы и звери…

– Да он сам захотел!

– Ага, – сказала Черепаха саркастически. – Конечно. Умолял.

– Да чесслово!

– Верим-верим.

– Геракл уговорил!

– Ногами били, – предположил Ахиллес. – Как Немейского льва.

Иолай обиженно надулся:

– Да ну вас.

– Нет, ну правда?

– Не скажу, – мстительно сказал Иолай. – Потомкам передадим. Дальним.

– Думаешь, пригодится?

Иолай фыркнул.

– И это, – важно сказал он, – и то, как дохлым львом сводить бородавки.