VII

Ехали вечность. Я не помню точно, сколько, так как, наверное, терял сознание. Пришел в себя, когда выгружали на тюремном дворике. Та же процедура – пиздюлей и в вокзал.

  Вокзал Капотни был больше похож на помойку: кругом валялись пластиковые бутылки, рваные газеты, тряпки какие-то, недогоревшие факела. Не было никаких стеллажей, и зеки сидели на своих баулах. Вот это Москва, бля! Вот это тюрьма!

  На шмоне у меня отобрали нитки и ручки, разорвали половину шмотья – искали малявы,   Разломали ботинки и вынули из них супинаторы Короче, полный разгром. После шмона сразу подняли в хату.

  - Старшой, а как же баня? – решил поинтересоваться я.

  - Какая, на хуй, баня?! Может, тебе еще бабу и водочки? Иди в хату! Ты че, в сказку попал? Нет, ты в Капотню попал. Так что пиздуй к тормозам.

  - В какую хату идти?

  - В какую хочешь.

  Я подошел к хате №10 и встал возле тормозов. Мусор по очереди  открывал камеры и закидывал туда вновь прибывших. Дошла очередь и до меня.

  От увиденного я охуел. Войдя в хату, я наткнулся на толпу народа, стоящую возле тормозов.  Думал, встречают так. Оказалось, что в хате нет места для всех, поэтому они тут тусуются. На мое появление никто даже не отреагировал.

  - Привет, пацаны! Куда сидор кинуть?

  - Под ноги кидай. Потом засунешь куда-нибудь, если место найдешь. Иди вон к ребятам, пообщайся, - мне указали вглубь хаты. По сравнению с прошлым моим жилищем эта камера была раза в четыре больше, но народу было битком. Я прошел через лежачие и сидячие тела арестантов, стараясь никого не задеть, туда, где отдыхали блатные.

  - Откуда этап?

  - С Серпухова.

  - Ну как Серпухов поживает?

  - Да ничего, держится. Я к вам судиться приехал по 105-ой. Сам из Подольска.

  - Паша, тут земляк к тебе, - обратился один из братков к парню, который отдыхал на соседней шконке.

  Парень сразу оживился и позвал меня к себе. Заварив чифира, он стал расспрашивать меня о Подольске. У нас с ним оказались общие знакомые. Вообще, он был рад увидеть человека со своего города, так как сидел уже второй год.

  - Ну что, Юрок, ложись отдыхай пока, а потом посмотрим. Сидеть тебе, по ходу, долго придется, так как присяжных выбрать тяжело. Люди годами сидят. Если хочешь, можешь пока с пацанами на дорогу встать, чтобы время быстрей летело. А хочешь, просто отдохни. Смотри сам.

  - Да я пока лучше отдохну децл, а потом видно будет.

  - Ну и ладушки.

  Мне, конечно, говорили, что московские тюрьмы переполнены, но чтоб настолько! Камера была рассчитана на 17 человек (судя по количеству шконок), а сидело в ней чуть больше ста арестантов. Спали здесь в три смены. Спали везде: на связаных между собой шконках, подобно нарам, на полу и даже под  шконками. Здесь спать под шконкой стремным не считалось, так как других мест не было.

  Проснувшись, я решил пробиться к умывальнику, что было не так-то просто. Пока я пробирался через лежбища, ко мне то и дело обращались: кто за куревом, кто за чаем. В хате была голь. Я выложил на общак хаты пару десятков пачек сигарет и пачек пять чая. Сразу забурлили кипятильники, и на лицах узников появились улыбки.

  Уже за чифиром стали знакомиться. Конечно, было видно, что многих привлекает только мой сидор. Поэтому на предложения «семейничать» я положительных ответов пока не давал.

  Вообще, выбор семейника или хлебника дело очень серьезное. С этим никогда  не надо торопиться. Многие предлагают тебе так называемую дружбу только из-за того, что с тебя можно что-то поиметь. Короче, из-за кишки своей ненасытной. А семейник для человека в неволе что брат. За него во всем с тебя спрос, по нему тебе и цена. Запорол семейник косяк, пятно ляжет и на тебя. Поэтому людям, заехавшим в первый раз, лучше присмотреться побольше. И уж если заводить с кем-то отношения, то лучше с человеком бывалым в этих местах, так как он в любой ситуации подскажет, как быть.

  На Пашу-земляка я пока не стал делать упор. Было видно, что мы с ним люди разные. Да и землячество, как таковое, на тюрьме не особо приветствуется. Так что первое время я жил одиночкой.

  После недельного пребывания на новом месте меня подозвал к себе Юрка «Малыш». Это был арестант с огромным стажем, по нему было видно, что тюрьма для него – дом родной. По тому, что он занимал одиночную шконку, было ясно, что он человек авторитетный. Пробыв всего ничего в хате, я неоднократно наблюдал, как к нему за советом обращались блатные.

  - Это ты Юрок Подольский?

  - Да…

  - Говорят, ты картинки ловко рисуешь? Мне бы портаки подновить надо, а то на этап скоро.

  - Да я не очень-то умею, практика небольшая, - стал отнекиваться я.

  - Да получится, не боись.

  - Ну… Я даже не знаю… Надо ведь машинку сделать, приготовлений всяких много…

  - Слышь, я че, похож на лоха? Или ты лепила[19], что лечить меня надумал? Все уже давно готово, только за мастером дело стояло. А за тебя братки сказали, что пиздюк ты смышленый. Так что не артачься, лучше давай подумаем, чем мне эту деваху зарисовать, - Малыш мне показал наколотую девчонку в фашистской фуражке. – Может, бабусю с косой заебеним?

  - Да можно попробовать.

  - Ну и ништяк. Тогда завтра начнем.

  Пока я делал Малышу наколку, он разъяснял мне все тонкости суда присяжных, дал мне несколько уголовно-процессуальных книг, сказал, что надо учить.

  - Понимаешь, пацан, ты дело свое на зубок должен знать, как таблицу умножения, все листы, все показания, взвесь все за и все против. Найди слабое место и дави на него, откусывайся, цепляй зубами и не отпускай, рви до последнего. От этого судьба твоя зависит, пацан. Если осудят тебя, то считай – пропал.

  - Я не знаю досконально свое дело.

  - А ты узнай. Напиши ходатайство на ознакомление, а когда тебя вывезут, бери с собой тетрадь и выписывай туда самое необходимое. А потом с этой тетрадкой на суд поедешь.

Оказывается, здесь многие ждали суда присяжных. Эти суды постоянно откладывались, так как не набиралось нужного количества людей для коллегии заседателей. Ждали по несколько месяцев, некоторые годами.

  19 марта  2001 меня вывезли в Мособлсуд на подтверждение ходатайства о выборе суда присяжных. Я ехал в автозаке около двух часов через центр Москвы и в щелочку глядел на волю. «Бля, как же хочется домой. Вот бы сейчас выйти здесь на улицу и забыть все, как страшный сон».

  В облсуде провели доскональный обыск, отобрали у меня все, за исключением сигарет и спичек. Заставили даже нательный крестик снять, чтобы не удавился.

Ближе к полудню меня проводили в зал суда. Там сидели судья и прокурор.

  - Юрий, вы приняли окончательное решение о том, чтобы вас судили присяжные, или вы изменили свое мнение?

  - Я буду судиться судом присяжных.

  - А вы знаете, что на этом суде вы можете многого не доказать – там ведь люди гражданские, и они не знакомы с уголовным правом. Например, вы не сможете выступать с обвинением в адрес следствия, ссылаясь на то, что вас якобы избивали сотрудники правоохранительных органов. У вас в деле фигурируют такие жалобы, но при присяжных они оглашаться не будут. А вот если вы выберете коллегию трех профессиональных судей, то они рассмотрят этот вопрос. Да и само судебное заседание начнется намного раньше, в отличие от суда присяжных.

  Проблема с присяжными заключалась в том, что люди, выбранные присяжными заседателями, зачастую не являлись на суды. Поэтому эти заседания постоянно откладывались до лучших времен.

  - Так вы все-таки решили и мнения своего менять не собираетесь? – никак не успокаивался судья.

  - Да.

  - Хорошо. Ваше дело будет рассматриваться судом присяжных. Количество кандидатов для отбора коллегии – 50 человек. О дате заседания вам объявят позже. Вопросы, возражения, ходатайства есть?