— Я знаю, что этого не было, полковник, — ответил Эймис. Он снял автономный головной коммуникатор и положил его на стол. Он осторожно коснулся своим большим пальцем места, за левым ухом, где покоилось устройство. Легкие коммуникаторы никогда не были в пору, и постоянно натирали болячки за ушами и на скальпе. Он начал пристраивать прибор на место, но затем бросил его на поверхность стола. Натертый участок кожи был не очень большим или болезненным, но продолжительное ношение прибора могло быстро изменить эту картину.

— Мы столкнулись здесь, не только с капелланскими вооруженными силами, — сказал он, — Мы получили целую планету врагов. Почему давление должно чем-то отличаться?

Эймис бросил пристальный взгляд на сломанный пульт, прежде чем пересек комнату отдыха, чтобы нажать большим пальцем на кнопку питания головида, прервав на середине симпатичную молоденькую телеведущую с безразличными глазами, читавшую прогноз погоды. Он уже и так знал прогноз погоды: штормовой, при этом он не думал о тяжелой гряде чёрных облаков, собирающихся над планетарной столицей Милоса. Эймис знал, что приближающийся шторм будет более сильным, более опасным и более продолжительным, чем какая-либо из снежных бурь, которую может бросить на них эта проклятая богом планета.

В подтверждении его опасений, местные службы новостей запустили в эфир голоролик, якобы расстрела гражданских, восставших в Гошене. «Камера репортера» показала мужчин и женщин в униформе Звёздной Лиги с эмблемами Эриданской Легкой Кавалерии — черный конь на золотом фоне, дерущимся с жителями этой деревушки. Особенно смакуя избиение дубинками подростка. При этом камера не показывала, как этот же самый пехотинец помогал истекающей кровью, едва живой женщине, над которой склонился санитар Легкой Кавалерии, которого этот самый «малыш» пинал по груди, животу и лицу, пока её товарищ не вмешался и возможно спас ей жизнь.

Другие клипы смаковали, как тяжелый ховертранспорт Легкой Кавалерии — «Максим» выпускал пулеметную очередь в небольшую группу мужчин и женщин, одетых в рабочую одежду. И снова, тщательно подредактированный материал, не показывал истины, что эти «рабочие», только что заложили взрывные заряды в коленные сочленения двух боевых мехов Лёгкой Кавалерии. При этом одному из мехов — «Хаммеру», оторвало ногу в колене, а его несчастного пилота вытащили из кабины, подвесили на фонарном столбе, облили бензином и сожгли заживо. С момента, как голорепортажи показали общественности, сначала, как экстренное сообщение, позднее как обычные вечерние и ночные головыпуски новостей, количество гражданских, собравшихся возле главных ворот космопорта выросло с дюжины недовольных до пятидесяти. И они, уже не носили плакаты и выкрикивали проклятья в адрес стражников. Новая волна протестующих кидала камни и бутылки. Иногда, кто-нибудь из них палил в кавалеристов из охотничьего ружья или пистолета. Мягкие пули охотничьих патронов имели мало шансов пробить бронежилеты пехотинцев. Все же, несколько кавалеристов были ранены достаточно серьёзно, чтобы вынудить генерала Эймиса поставить на ворота бронированных пехотинцев.

Странно, что большинство из протестующих исчезали сразу, как только садилось солнце, оставались лишь несколько стойких, собирающихся вокруг железных бочек, в которых они разводили костер, используя обломки дерева, пытаясь согреться. Полковник Антонеску предположил, что они или действуют только в относительной безопасности, или боялись попасть под перекрестный огонь между Эриданской Легкой Кавалерией и повстанцами, которые рано или поздно попытаются атаковать космопорт под покровом ночи.

Какова бы не была причина, но с утра протестующие возвращались, при этом их ненависть к Эриданской Лёгкой Кавалерии, дому Дэвионов и Звёздной Лиге как будто подзаряжалась хорошим ночным сном.

— Господа, — сказал Эймис, — Ситуация на Милосе стало невыносимой. И, по-моему, она быстро ухудшается. Если отношение большинства гражданских жителей этой планеты к нам продолжит ухудшаться, как это видно из выпусков новостей, то вскоре, мы будем вынуждены поставить себя в неприемлемые условия, открыть огонь по гражданским, чтобы защитить себя. Я не хочу быть первым генералом за всю историю Лёгкой Кавалерии, который отдал такой приказ своим войскам.

— Капитан Николс, — Эймис повернулся к своему помощнику, — Что-нибудь есть от командования Звёздной Лиги с Киттери?

— Ничего нового, сэр, — Николс тряхнул головой, — Генерал Сортек сказал, что у него нет резервов, чтобы сменить нас. Он даже запретил остальным силам Лёгкой Кавалерии прийти нам на помощь. Говорит, что они нужны ему где-то в другом месте. Он не сообщил где, так как это была открытая передача, и он не доверяет никому, в том числе и местному персоналу КомСтара, чтобы капелланцы не пронюхали, о том, что он скажет.

А в конце, то, что он сказал, меня совсем расстроило. Он сказал — держатся так долго, как только возможно. Затем затребовать эвакуацию. Он также сказал, если ситуация того потребует, мы наделены полномочиями капитулировать перед капелланцами.

— Как ужасно приятно слышать это от него, — фыркнул Эймис, — Хорошо, господа, вот такие дела. Мы не получим ни какой поддержки, и даже от наших собственных товарищей. Что такое, майор Порлисс?

Порлисс, чьи люди были первыми атакованы в Гошене гражданскими, поднял глаза. В его темных глазах был вызов.

— Я сказал, сэр, интересно, знает ли полковник Эйчер, что мы здесь попали в беду.

Эймис наклонил голову и поживал окурок своей сигары. Майор попал в точку. Эймис отправил полковника Эвелину Эйчер и ее 21-й ударный полк на Киттери. Если она получит весточку, что экспедиционные силы Лёгкой Кавалерии на Милосе попали в беду, она не отстанет от генерала Сортека, пока он не позволит ей предпринять какие-нибудь шаги к спасению, или усилению ее товарищей на планете. Если Эйчер знает о быстро ухудшающей обстановке на Милосе, а генерал Сортек запретил ей вылететь со спасательной миссией или в качестве усиления. То как долго она будет подчиняться присяге, в то время, как ее товарищи останутся сражаться один на один с повстанцами, разъяренными гражданскими и войсками дома Ляо?

Глубокое, продолжительное ууфф!, прервало мысли Эймиса. Несколько громких выстрелов, прозвучало как будто взрыв фейерверка, запущенного в небо, прежде чем странный, хриплый звук исчез. Затем раздалась короткая автоматная очередь, которая перекрыла звуки выстрелов стрелкового оружия, раздававшиеся по ту сторону ограды. Схватив свой головной коммуникатор, Эймис затребовал донесения об обстановке.

— Генерал, — немедленно ответил дежурный офицер-связист, — Похоже, индиги пытаются сделать это снова. Кто-то только что перекинул зажигательную бомбу через ограду, попав в один из этих проклятых пакгаузов.

— Включить меня в сеть

Секундой позже дежурный офицер ответил: — Вы в сети, генерал.

— Всем кавалеристам, это «Каменная стена-лидер». Использование своего кодового имени и позывного «Лидер», подтверждало, что сообщение исходит от него самого, а не через одного из его помощников. — Не отвечать на провокации толпы. Я повторяю, не поддаваться на провокации толпы.

— «Каменная стена», это «Ворота-2», — голос, альтом произнесший эти простые слова в коммуникаторе, был наполнен большим, чем лёгким страхом или злостью, — Никто здесь не открывал огонь по толпе. Выстрелы со стороны толпы.

— Повторите, «Ворота-2».

— Генерал, повторяю. Мы не стреляем. Эти индигские ублюдки завладели автоматическим оружием, и они обстреливают нашу позицию. Они также забросили на крышу пакгауза зажигательную бомбу. У меня двое раненых. Мы укрылись за зданием охраны. Как только мы совершаем движение в сторону раненых, они открывают огонь. Если мы не поможем нашим ребятам, они, скорее всего, умрут, если уже не умерли.

Эймис выругался и выскочил из комнаты совещаний.

— Кто-нибудь, пошлите туда БТР! —выкрикнул он в коммуникатор.

Тут же, как по волшебству, ховерБТР «Близзард», расписанный в черные, белые и серые цвета, промчался через асфальтовую площадку, всего в двадцати метрах от того места, где стоял Эймис. Пренебрегая собственной безопасностью, Эймис вскочил в водительское место ховерджипа, припаркованного рядом с входом в здание космовокзала и запустил двигатель на полную мощность. Антонеску и Кэлвин также запрыгнули в джип, в тот самый момент, когда их командир перешел на режим парения. Откуда-то издалека Эймис услышал, что кричали ему офицеры, и где-то глубоко в его сознании, промелькнула мысль, что они, возможно, правы. Где это видано, чтобы командующий генерал и старшие полковые командиры рисковали своими жизнями ради двух простых пехотинцев. Но это были его люди — кавалеристы, а кавалеристы не бросают своих.