Женщине, которая упорствовала в своем бессердечии:
Не слыхал я о том,
Чтобы кому-то доселе случалось
Умирать от любви.
Неужели мне суждено
Стать для мира первым примером?
271. Источник цитирования не установлен
«Утренний лик»…
Со сна лепестки растрепались,
В осеннем тумане
Прячет головку стыдливо,
Моему недоступный взору.
272. «Исэ-моногатари», 27
Отчего же, скажи,
Тяжким бременем встречи
Стали для нас?
Ведь клялись, что меж нами не сможет
Даже капля воды просочиться.
Стр. 154
273. Мать Сугавара Митидзанэ. «Сюивакасю», 473
Сложила в ту ночь, когда Сугавара Митидзанэ «покрывали главу»:
Вот если бы ветер
От нашего дома по миру
Пронесся такой,
Чтобы сломалась ветка
С далекой кассии лунной!
274. Михару Арисукэ. «Кокинвакасю», 853
Дом, в котором жил Фудзивара Тосимото, имея чин военачальника Правой личной охраны, после кончины его опустел. Как-то раз поздно ночью мимоходом заглянул туда и увидел, что сад совсем зарос и одичал. Зашел и, вспоминая о прошлом, сложил:
Ты когда-то в саду
Посадил росточек мисканта,
Что же сталось теперь?
В буйных зарослях диких
Неумолчно цикады звенят.
275. Исэ. «Исэ-сю»
Когда-то заехала в дом человека, ушедшего из мира, наутро же отправила его домашним письмо:
От того, кто ушел,
Отраженья и то не осталось —
В этом ручье
С водою смешались слезы
Из моих упавшие глаз…
276. Фудзивара Тосиюки. «Кокинвакасю», 269
Воспевая цветы хризантемы:
В недостижимо далекой
Обители туч увидал я
Цветок хризантемы.
За звезду, в небесах сверкнувшую,
Принял невольно его.
277. Тайра Садафуми. «Кокинвакасю», 279
Когда Государь изволил посетить храм Ниннадзи и попросил прислать ему хризантему, повелев сопроводить ее песней, сложил: