– Стой, предупредил из кустов приглушенный, но явно мальчишеский голос.

– Стою, – так же шепотом отозвался Колька, примериваясь, нельзя ли вырвать этот самопал. Нет, не получится, далековато.

– Турок? – спросили сверху.

– Не, – отперся Колька.

– Христианин? – продолжался допрос.

– Угу, – кивнул Колька.

– Православный или католик? – допытывался невидимка, держа руку на прицеле.

Вместо ответа Колька перекрестился, от души надеясь, что тут не получится повторения белорусской истории.

– Зовут как? – уже не так напряженно спросили сверху.

– Колька… Николай.

Ствол ружья дрогнул, а из кустов – значительно правее – соскочил на дно лощины тот, кто допрашивал Кольку. Соскочил и ловко поймал начавший тот, кто допрашивал Кольку. Соскочил и ловко поймал начавший падать "ствол" – оказалось, он не лежал за ним, а держал за привязанную к прикладу веревку, сам устроившись в стороне.

– А меня – Мирко, Мирослав.

Колька с интересом рассматривал своего ровесника. У Мирослава было дочерна загорелое лицо, на котором синие глаза казались совсем прозрачными. Черные волосы – убраны под круглую шапочку с вышивкой. Поверх белой свободной рубашки был надет синий жилет, узкий, перепоясанный широким красным поясом, за которым торчали два пистолета и прямой кинжал до колен, ниже начинались то ли сапоги, то ли чулки, туго перетянутые ремнями.

Мирослав тоже рассматривал Кольку, опираясь на ружье. Потом сказал немного недоверчиво:

– Ты не наш… Ты серб? Нет, не похож… и на грека не похож.

– Я русский, – сказал Колька и наугад добавил: – Я…я убежал. С корабля.

– С каторги!?[16] – глаза Мирослава уважительно округлились. – Ты русс?! Ого! – и он сдвинул шапочку на затылок.

– А где я? – осмелился спросить Колька. Мирослав выпрямился и гордо повел вокруг рукой:

– Это Черногория! Не надо бояться, русский брат. Тебя никто не выдаст турецким псам. Это – земля вольная.

Жареные куропатки и черствый хлеб показались Кольке поразительно вкусными. Мирослав съел меньше гостя, и когда Колька заметил это и смутился, черногорский мальчишка махнул рукой:

– Э, оставь… Я благодарю тебя за то, что ты разделил со мной пищу, это честь для меня. Мы все ждем руссов. С тех пор, как ваш царь Петро прислал деньги и оружие – ждем. Жаль, что его побили турки[17] мы были готовы ударить навстречу на этих кровожадных собак… Видно, не судьба, ну да еще будет наш час! – и Мирослав погрозил куда-то кулаком.

– А ты что, охотишься в этих местах? – полюбопытствовал Колька, стаскивая пропотевшую рубашку и с наслаждением поводя плечами – на них падала тень от куста, у которого они сидели.

– Охочусь, – подтвердил Мирослав. И криво улыбнулся. вот и сегодня двух зверей завалил. Да ты видел, небось…

– Ты про турок? – тихо спросил Колька. Мирослав кивнул, отвернувшись в сторону. Так же не глядя на Кольку сказал:

– Вот послушай, что я расскажу.

Он немного помолчал и к удивлению Колька нараспев заговорил, по-прежнему глядя в море: 

 Колька слушал, чуть приоткрыв рот. Когда Мирослав умолк, то и рот Колька захлопнул, но лишь за тем, чтобы тут же снова открыть и спросить:

– Ты ищешь свою сестру?

– Я ее нашел, – вздохнул Мирослав. – Она там, внизу, – он махнул рукой, – в деревне на берегу… И Исмаил там. Не сегодня-завтра отплывет его каторга, и как мне быть тогда, где сестру искать – за морями? Вот и я решил: сегодня ночью попробую сестру выручить. И будь, что будет.

– Что-то ты как-то без оптимизма говоришь, – заметил Колька и, видя, что Мирослав не понял, объяснил: – Ну, уныло.

– Чему радоваться, – отмахнулся Мирослав, – Исмаил-то знает, что я тут и чего я хочу. Я ему за эти две недели немало крови испортил, да и отряд его поубавил. Глупо я поступил. Надо было идти по селам в горы и собирать людей – желающие схватиться с турками всегда нашлись бы. Да я турецкой крови пролить побольше спешил. Вот и попался. Пойду за подмогой сейчас – время упущу. Пойду сестру выручать – так Исмаил начеку. И ее не выручу, и сам погибну.

– Так что будешь делать? – сочувственно спросил Колька. Мирослав посмотрел так удивленно, словно Колька поинтересовался, есть ли у него нос:

– Пойду за сестрой, что же еще? Иначе не будет мне покоя ни на том, ни на этом свете… А тебе дорогу укажу – может, и доберешься до земель, где нет турок.

– Доберусь… – задумчиво кивнул Колька. – Вот что, Мирко. Расскажи-ка ты мне поподробнее про этого Исмаила, про его отряд, что он тут делает и в какой такой деревне обосновался…

…Оказывается, бывает очень трудно разобраться в себе самом. Раньше Колька думал, что это простое дело – что тут разбираться, кто же знает человека лучше, чем он сам?! А вот поди ж ты… С чего он предложил свою помощь Мирославу – Колька и сам не знал. Раньше он тоже помогал, да. Но во-первых, и ему помогали, как бы взаимозачет. А во-вторых – все его приключения были связаны с нужными ему вещами, помогая другим, он помогал и себе.