- Мы ищем Ключника,- медленно произнес Шед, сверля взглядом старика.

Дед едва заметно вздрогнул, улыбка медленно потухла на лице. Он испуганно съежился, огляделся по сторонам, потом карикатурно вытянул губы трубочкой и приложил к ним указательный палец.

- Тс-с-с… тихо,- громким шепотом сказал лесник,- Он многое слышит. Вы почти добрались.

- Значит, ты знаешь, где его дом? - спросил Шед.

- Недалеко,- кивнул дед.- Но зачем он вам нужен, путники?

- Есть серьезный разговор,- неопределенно пожал плечами рыцарь.

Старик на секунду замер, потом засопел, потянул носом воздух. На сморщенном лице отразилось великое удивление.

- Батюшки! - всплеснул руками лесник.- Вы что, живые?!

- И этот туда же,- проворчал я.

- Тише, маг,- прошипел рыцарь,- Я говорю.

Я пожал плечами. А я что, я ничего! Тихий как мышка.

- Как вы здесь оказались? - воскликнул старик.

- Долгая история,- увильнул Шед.- Если знаешь где дом Ключника, скажи нам.

- Хорошо,- кивнул лесник.- Я все расскажу. Заходите в избу, располагайтесь. Будьте как дома, путники Я вам ни в чем не откажу. У меня где-то еще осталась пища живых, угощу, так уж и быть.

Старик дружелюбно улыбнулся, поманил за собой. Весь из себя добродушный, милый. Рыцарь нахмурил ся, поколебался. Везде и во всем ему виделись подвохи заговоры, злобные монстры. Вытащил меч из ножен взглянул на старика предостерегающе, медленно шагпул к входу в избу. Лесник не обратил внимания на жест Шеда, закряхтел, мелко засеменил вперед.

- Сейчас чайку заварю, гости дорогие,- зачастил дед,- посидим, погутарим. А вы согреетесь, отдохнете…

Он распахнул дверь избушки, вбежал внутрь. Рыцарь на миг задержался. Обернулся ко мне, подмигнул и улыбнулся краешками губ: мол, живем, Эскер. Скоро дома будем, чуть-чуть осталось. Воин шагнул внутрь, исчез в полумраке помещения. Я взглянул в темное мятущееся небо, погрозил ему кулаком. Вот тебе, уродина! Не сожрешь нас, не выпьешь! Мы сделаны не из мягкой глины, мы крепче. Где-то здесь, среди пустошей Преисподней, сидит на черном троне Мрон - властелин тьмы п, распахнув клыкастую пасть, жрет души умерших людей. Но мы ему не достанемся, ни сейчас, ни после. Рыцарь уйдет в Поднебесный замок Алара, я как безбожник после смерти просто исчезну, растворюсь. Но ноги моей здесь больше не будет.

В душе теплым молоком заплескалась надежда. Мы не сдохли тут, нас не сожрали демоны. Осталось немного - найти Ключника и каким-то образом заставить его отправить нас назад. Орк предупреждал, что этот человек или существо очень опасно, но мы с Шедом справимся.

Странно как-то… Рыцарь, конечно, гад, но я почти не злюсь на него за то, что чуть не убил меня в поединке. Хотя еще какое-то время назад готов был задушить за то, что наставил мне синяков, унизил при всех. Шед - неплохой парень, честный, гордый и сильный. Мы дрались спина к спине, отбивались от полчищ нежити. Он вытащил меня, обессиленного, в обморочном состоянии, хотя мог бы оставить подыхать. Причем руководствовался не выгодой, а чем-то другим… чего я еще не понимаю. Но пойму, обязательно пойму! Мы вернемся в шип мир, а там… может, останемся друзьями… Хочется надеяться на это.

Я улыбнулся сам себе, шагнул в избушку. Страшный

зубодробительный удар сотряс меня. Что-то тяжелое врезалось в затылок, едва не пробило череп. Я жалобно охнул и полетел в пустоту. Мир расцвел разноцветны ми искрами, а потом погрузился в кромешную тьму.

Очнулся от прикосновения к лицу чего-то пушистого: словно большим махровым полотенцем тыкали и нос. Я застонал, попытался отпихнуть головой полотен це, но оно упрямо тыкалось в лицо, мурлыкало, терлось Движение отдалось жуткой головной болью. В затылке кольнуло огненной иглой, позвоночник жалобно за скрипел. Я замычал. Веки были тяжелые, свинцовые, но каким-то образом я все же открыл глаза и испуганно вскрикнул. Предо мной маячила усатая кошачья морда, желтые насмешливые глаза. Мурлыка - вспомнил я В голове пронеслись сцены, предшествующие удару. Шед, промелькнуло в голове, надо найти рыцаря. Попытался вскочить, но не смог. Запястья и голени рвануло крепкой веревкой, содрало кожу. Я глянул - так и есть, связан.

Кот мурлыкнул, потерся о мое лицо. Я шикнул на него, скорчил злобную рожу. Вообще-то люблю кошек, мне нравится их чистоплотность, гордость и независимость. Но этот зверек был какой-то мерзкий. То ли воняло от него, не знаю. А может, ситуация не та, чтобы с кисками целоваться. Полосатый обиделся, развернулся и, напоследок мазнув мне по лицу хвостом, гордо удалился.

Голова гудела, словно чугунный котел. Слишком уж часто по ней били. Огляделся. Лежу в углу, на пыльном и грязном дощатом полу. Руки и ноги связаны, узлы завязаны умело, не слишком крепко, чтобы не остановить ток крови, но и не слабо, освободиться не смогу. Комнатка маленькая, тесная, потолок низкий, с деревянных балок свисают целые покрывала паутины. Мебели мало - большой грубый стол, табурет, полка на стене со стоящими на ней банками и склянками. В очаге посреди комнаты весело потрескивают поленья, желтые язычки

пламени лижут сухую древесину, к отверстию в потолке взлетают яркие искры. В комнате полутьма, кроме очага источников света нет. По стенам мечутся веселые тени. Пахнет пылью и дымом.

Что же произошло? Я ошалело повертел головой. Каждое движение вызывало боль. В теле была такая слабость, что можно и не связывать. Слабый, как птенец, даже младенец прибьет как муху. Попытался освободиться, напряг руки, веревка затрещала. Подгнившая, наверное, но держит крепко.

Кот улегся у очага, на меня посмотрел с ленивым презрением и насмешкой. Мол, давай же, дергайся, все равно ничего не получится. Я оскалился, рыкнул на пего. Но усатый и хвостом не дернул: знал, что в безопасности.

Я расслабился, постарался привести мысли в порядок. Так, что же получается… Лесник заманил нас в свою хижину. Хитростью, обманом. А я еще замечтался у крыльца, если бы вошел одновременно с рыцарем, нас бы не скрутили. А так отключили поодиночке. Что же дальше?

Словно в ответ на мои мысли, послышались легкие шаркающие шаги, кряхтение. Старик вошел в хижину, прислонил посох к стенке. Я слышал, как он мурлычет иод нос какую-то песенку и хихикает. Весь свежий и чистый, что в мире гари и пепла смотрелось довольно дико.

- А-а-а… очнулся, милок,- расцвел он, посмотрев на меня.

Я ответил ему злым взглядом, опять завозился.

- Не старайся, соколик,- хмыкнул дед,- веревки крепкие. Сам вязал.

Лесник хохотнул, почесал бороду и уселся на табурет. В тусклом свете очага лицо выглядело зловеще, тенистранно исказили доброе лицо, вместо глаз - провалы в ночь. Он вновь загнусавил песенку. Достал из-за

пояса длинный охотничий нож, посмотрел лезвие на свет, поцокал языком укоризненно.

- Эх, затупился…

Достал с полки шлифовочный камень, стал водить по нему ножом. Я поморщился: звук противный, отда ется болью в затылке.

- Зачем ты это сделал, старик? - прохрипел я. Дед на миг остановился, посмотрел на меня с добродушным любопытством, улыбнулся в бороду.

- Не каждый день ко мне живые захаживают,- добродушно улыбнулся он,- нельзя упускать такой шанс…

- Ты обещал нам рассказать о Ключнике,- сказал я,- пригласил в свой дом как гостей. И обманул.

Лесник пожал плечами, на меня посмотрел с жалостью, словно на пришибленного, которого природа умом обделила. Ласково погладил рукоятку ножа, мягко провел по лезвию камнем.

Вжик-хх… Вжик-хх…

- Понимаешь, парень,- сказал старик,- жизнь -сложная штука. И жестокая. Или ты сожрешь, или тебя Вот и приходится…

Дед сокрушенно развел руками, вздохнул печально. Нож точил старательно, то и дело смотрел на свет, чт«il ни заусенца, ни царапинки, подслеповато щурился. Па льцы большие, грубые, ладони в ороговевших мозолях, можно при желании угольки из костра таскать и не об жечься.

Я разозлился. Надо же так глупо попасться! Ведь не в парк на прогулку вышли, в преисподней застряли А эта мразь еще и издевается над нами, лопухами. Я сце-пил зубы и изо всех сил рванулся. Но ничего не получи-лось. Веревки впились в запястья, кожа порвалась, зака пала кровь.