ОСНОВНОЙ МИФ "РИГВЕДЫ"

"Ригведа" бессюжетна, насколько может быть бес­сюжетным собрание гимнов.

Ее мифологическая система проступает сквозь упо­минания различных божеств и представляет собой слож­нейшие напластования: хронологические, племенные, культурные. К тому же она создавалась на рубеже до­классовых и раннеклассовых обществ, в такой истори­ческий период, когда идеологические системы только начали складываться и вместо привычного нам логиче­ски-аналитического мышления царило образно-интуи­тивное. Подчас невозможно решить, какое божество или образ древнее или выше, как распределялись их функ­ции... С подобной зыбкостью образов мы сталкиваемся и в курганах... Тем не менее среди специалистов есть признанные авторитеты, имеются новейшие исследова­ния, их мы и будем придерживаться в последующем рас­смотрении основного мифа "Ригведы": поражения Индрой демона Вритры и сотворения мира.

Предшествующая мирозданию субстанция представ­лялась создателям "Ригведы" отсутствием воздуха, но­чи и дня, смерти и бессмертия и даже не-сущего.

Не было не-сущего, и не было сущего тогда.

Не было ни воздушного пространства, ни неба над ним...

Не было ни смерти, ни бессмертия тогда.

Не было ни признака дня, (или) ночи.

Была лишь "неразличимая пучина", бездна с некими берегами, заполненная вязкими водами... Другое пред­ставление об изначальном хаосе связывалось с потоком Дана, от которого произошли знакомые нам названия Дон, Днепр, Дунай и другие.

Эти образы напоминают мутные реки, скрывающие в разливы древнейшие пойменные курганы. Напоминают они и ритуальные воронки с иловыми заполнениями в последующих "степных пирамидах".

Судя по языковым данным, изначальное мирозда­ние в представлениях индоевропейцев и индоиранцев связывалось с потусторонним царством. Вот почему но­вогодние ритуалы "сотворения мира" оказались тесно соединены с идеей воскресения покойников. Заметно и обратное влияние: в представление об изначальном хаосе (салилам — "мутная вода", "вязкая пучина") вводится понятие о прародителях и зародыше.

Мотив возрождающихся покойников прослеживает­ся в курганах, дольменах, представлен он и в "Ригве­де". Важно, что из хаоса рождался не сам человек, а человекоподобное существо жертвенного предназначе­ния: Праджапати или Дакша, отец — сын — супруг Адити, праматери сущего и матери Индры. В другой версии Индра явился из уст жертвенного титана Пуру­ши ("человека"), из членов которого боги сотворили миры... Такие представления указывают на то, что по­койники воспринимались как жертвы — посредники между мирами, обществом и природой, людьми и бога­ми. Важно было воскрешение не личности, а представи­теля — посланца соплеменников к небесному Космосу, за своевременными дождями и солнцем, здоровьем, до­статком.

Возникновение тверди представлялось ариям в не­скольких вариантах. Древнейший из них повествует о комке ила, поднятом вепрем со дна моря. Вепрь вопло­щал Праджапати — "отца существ". Увидев на поверх­ности ил — "это гнездо вод, на нем он сложил костер, который стал этой (землей), и вот тогда он нашел опо­ру". Поэтому под жертвенные костры полагалось класть немного земли, вырытой кабаном.

Не обусловлено ли этим мифом сочетание ила с ог­нем в ритуальных воронках курганов? А наиболее близ­кое соответствие мифу прослежено в кургане № 1—11 у села Усатово под Одессой. Каменные конструкции имели вид полусферы, окруженной змеевидным кром­лехом: дракон, охраняющий яйцо или остров. Среди кам­ней найдены две человекоподобные стелы. На груди од­ной из них изображен вепрь. Совмещающие признаки человека и кабана стелы вполне сопоставимы с образа­ми Индры и Праджапати, а насыпь — с "Гнездом вод".

Другой миф о происхождении сущего выражен в "Ригведе" более явственно. Он повествует о "Зародыше вод" или "Золотом (огненном) зародыше" и связан с представлениями о Праяйце. Зародыш возник от выде­лявшегося изначальными водами жара, от столкновения волн. Из расколовшегося яйца вышел знакомый нам "отец существ" Праджапати, а из половинок скорлупы образовались земля и небо. Произошло это в течение года.

Этот миф находит немало соответствий в курганах. С ним тоже сопоставимы воронки — особенно выявлен­ная в IV слое Высокой Могилы (рис.14). Помимо обя-зательных следов огня и застывшего ила, есть здесь и "две половины Вселенной" (конструкции в виде муж­ской и женской фигур), и "яйцо" (человеческий череп, названия которого в древности совпадали со "скорлу­пой" и "холмом"), и даже "год", предшествующий рас­калыванию Праяйца (календарь на стенках гробницы). В качестве близкой аналогии мифу можно привести так­же яйцевидную насыпь из ила под Скворцовским курга­ном, в центре которой находился "золотой зародыш" — вырытая в желтом лессе человекоподобная фигура. Она сопоставима с образами Праджапати и Вишну.

Помимо таинственного "Золотого зародыша", в "Ригведе" представлена более реалистичная картина по­явления Солнца, освобожденного воителем Индрой — "ядреным" (от древнего названия яйца):

Он нашел сокровище неба,

Скрытое в тайном месте, как зародыш птицы,

Заключенное в скале, внутри бесконечной скалы.

Этот сюжет прослеживается в яйцевидном, обложенном камнями кургане у закавказского селения Цнори, внут­ри которого заключалась птицеобразная конструкция с могилой во чреве (рис.4). Могила к тому же имитиро­вала остров посреди подземных, окрашенных в красное (то есть "хаотических, пышущих жаром") вод. Солнце в обряде захоронения было представлено многочислен­ными изображениями на посуде, золотыми бусинами и особенно колесом от повозки.

Вала ("охватывающий", "скрывающий") — вот наи­более определенный образ тверди, в которую оформил­ся в конце концов зародыш мироздания. Образ Валы со­существует в "Ригведе" наряду с рассмотренными выше представлениями об изначальном острове, холме, скале, яйце, ларце и сосуде. Нередко они уподобляются друг другу; в иных же случаях Вала выступает одухотворен­ным существом: братом или двойником змиевидного Вритры.

Вала в любом случае представлял собой нечто про­межуточное между Хаосом и Космосом. Он скрывал в себе то неопределенные "воды" и "огонь", то приравни­ваемые к ним и к космическим зачаткам Сому и Агни, то элементы мироздания в виде четырех струящихся в разные стороны рек и восходящего из потустороннего мира солнца, то, наконец, мифических гавас — "коров" и "лучи" новогоднего Солнца. Герой Индра добывает эти сокровища, освободив Валу из-под власти Вритры и расколов затем Валу своей палицей-ваджрой.

Вала, как видим, довольно неопределенный мифиче­ский образ. Но какие конкретные формы ему придавали в обрядах?

С одной стороны, Валой могли представляться ост­рова, холмы, скалы с естественными или же искусствен­ными "пещерами" и "укрытиями", как говорится в "Риг­веде". Но с другой стороны, создавались, наверное, некие искусственные "ограды" и "загоны". Все это напо­минает Каменную Могилу и расположенные неподале­ку от нее древнейшие курганы № 11 и № 13 со рвом и кромлехом. Здесь есть и гавас (изображения быков и коров, а также календарных символов в "Гроте быка", обилие бычьих и коровьих зубов со стороны восходов летнего Солнца при кромлехе кургана № 13), и приуро­ченность указанных памятников к пойменному лугу Мо­лочной. Последнее обстоятельство требует разъяснения.

Исследователи полагают, что слово "вала" проис­ходит от индоевропейского "вель" — "луг", "пастби­ще", "обиталище смерти". Предшествующие индоиран­скому Вале представления сохранились в родстве во­сточнославянского "скотьего бога" Велеса, литовского "бога мертвых" Велняса и, возможно, скандинавского "(чертога) убитых" Валь (галлы).

Зарождение образа Валы на рубеже докурганных кладбищ охотников приречных лугов и возникающего курганного обряда степных скотоводов отчетливее всего прослеживается в Мариупольском могильнике. О том, что основная часть могильника имитировала "дом со­браний", мы уже говорили. А здесь выделим то обстоя­тельство, что позднейшие захоронения были совершены в отдельных могилах. Обкладка их стенок камнями яв­ляется, конечно, недостаточным основанием для сравне­ния столь примитивных ящиков с "каменным ларцом" или "оградой" Валы. Но к этому признаку присовокуп­ляется ряд других: находки булав и стрел (сопостави­мых с ваджрой, при помощи которой Индра раскалы­вает Валу), расположение древнейшего трупосожжения на перекрытии одной из гробниц (что сопоставимо с Агни, заключенным в "изначальной скале"), и другие.