Ибо компьютер лорда Лейтона не перемещал подопытного в иной мир в физическом плане, он перестраивал сознание испытателя так, что тот начинал воспринимать другую реальность. Этот процесс шел с огромной скоростью, и обычный человек, усевшийся под раструб коммуникатора, просто превратился бы в идиота. Мозг Блейда поспевал за этой жуткой процедурой; теоретически говоря, среди миллиардов землян существовали люди, обладавшие подобно ему таким же свойством спидинга. Кое-кого из них удалось даже разыскать и отправить в мир иной — с самыми печальными последствиями. Возможно, эти несчастные не уступали Ричарду Блейду по части спидинга, но он имел и другие таланты, делавшие его личность столь уникальной. Его сила, ловкость, жестокость, ум, боевое искусство — все это концентрировалось в одном фокусе, в однойединственной гениальной способности: он был мастером выживания. А потому он возвращался всегда; по крайней мере, так было до сих пор.

Эти размышления настроили странника на меланхолический лад и, остановившись у двери кабинета Дж., он вознес краткую молитву. Он помянул Джорджа 0'Флешнагана, ушедшего в неведомое ровно семь лет назад и не вернувшегося на Землю; он вспомнил Эдну Силверберг, которую отправили в вечное странствие в марте семьдесят девятого; он помолился за Джона и Дарта Ренсомов, последовавших сразу же за ней, и за Карса Коулсона, посланного в иные миры совсем недавно — с того дня миновало не больше двух месяцев. Трое последних, правда, вернулись, но разума у них было не больше, чем у месячного младенца.

Покончив с печальными воспоминаниями, Ричард Блейд толкнул дверь и очутился в кабинете своего шефа.

Дж., восседавший за старинным и весьма потертым письменным столом, кивнул ему головой, показал на кресло и начал копаться в массивной тумбе мореного дуба. Вскоре оттуда появилась бутылка коньяка, две рюмки и блюдечко с тонко нарезанным лимоном. Они выпили по глотку; и Блейд прикрыл глаза, чувствуя, как по телу разливается благодатное тепло.

— Ну, — сказал Дж., окинув взглядом расслабленную фигуру подчиненного, — я вижу, ты совсем затосковал.

Блейд встрепенулся.

— Есть работа? — с надеждой спросил он.

— Работа всегда есть, — его шеф неопределенно повел рукой и принялся набивать трубку.

— Где?

Дж. молчал, раскуривая свой агрегат, и Блейд снова поинтересовался:

— У Лейтона?

— Нет. Пока что он размышляет над результатами твоих последних тестов.

— Он занимается этим второй год, сэр, — Блейд раздраженно полез в карман за сигаретами.

— Мы не можем рисковать. Дик. Ты уже не мальчик, тебе не тридцать пять и даже не сорок. Лейтон утверждает, что с возрастом твои уникальные способности могут деформироваться. Ты ведь не хочешь попасть в психушку, как Коулсон и братья Ренсомы?

О, черт! Блейд поперхнулся дымом. Только что он вспоминал этих несчастных парней, каждый из которых был на добрый десяток лет моложе его самого.

— Откровенно говоря, — продолжал Дж., пуская кольца в потолок, — существуют четыре исхода твоих дальнейших эскапад. Либо ты возвращаешься в здравом уме и твердой памяти, как бывало до сих пор, — он загнул палец, — либо переход совершается благополучно, но Лейтон не может тебя вытащить, — второй палец последовал за первым, — либо ты оказываешься в чужом мире со стертой памятью, либо, наконец, в таком же состоянии попадаешь домой. Так вот. Дик, меня устраивает только пятый вариант, — тут Дж. потряс перед Блейдом кулаком с отставленным большим пальцем, — только пятый, повторяю тебе! А именно: ты сидишь спокойно и больше не играешь с Лейтоном в его игры!

Странник опустил голову; у Дж., давнего друга его отца, было право так говорить. Дж. не только являлся его шефом; после смерти Питера и Анны Марии Блейд, погибших в нелепой автокатастрофе, он заменил молодому Ричарду родителей. У Дж. это не всегда получалось, но видит Бог, он старался!

— Пора кончать, мой мальчик, пора кончать, — задумчиво произнес шеф МИ6А, глядя на Блейда сквозь завесу дыма. — Вспомни, у тебя есть обязательства и здесь, в нашем мире. Аста, твоя девочка… я сам, наконец… Кто закроет мои глаза, когда придет срок? Ты подумал об этом? — Помолчав, Дж. резюмировал. — Короче говоря, я готов отправить тебя хоть на Луну, но только не в лейтоновские казематы.

Его слова воистину оказались пророческими, но ни старый разведчик, ни молодой пока об этом не знали.

Блейд невесело ухмыльнулся

— Что же мне делать, сэр? Я чувствую, что начал покрываться плесенью.

— Хм-м… Желаешь размяться? — Дж. полез в стол и вытащил большой конверт. — Вот, пожалуйста! — он помахал конвертом в воздухе, разгоняя дым. — Просят сдать тебя в аренду!

— Кто?

— Янки, разумеется. — Дж., убежденный консерватор, к заокеанским союзникам относился с опаской; все они были для него «янки».

— Надолго? — с интересом спросил Блейд, не имевший никаких предубеждений против американцев.

— На неделю, максимум — на две.

— Какое задание? Где?

— Понятия не имею, — Дж. пожал плечами. — Что-то исключительно секретное.

Он сделал большие глаза, словно пугая ребенка, и оба разведчика улыбнулись. Американцы и были детьми, инфантильными подростками, которые любят делать великие секреты из пустяков. Разве можно сравнивать их ФБР, ЦРУ и армейскую разведку с британскими спецслужбами, коих отличала не только профессиональная зрелость, но и многовековая традиция? Конечно, американские агенты, резидентуры и базовые подразделения имели превосходную технику — любые подслушивающие устройства, чудо-рации, психотропные средства и по три компьютера на каждого сотрудника, однако первоклассное оборудование — это еще не все. Гораздо важнее голова! Тут стоило вспомнить, что Шерлок Холмс был все-таки англичанином.

— Я полагаю, дело любопытное и в твоем вкусе, Дик, — произнес Дж., когда они выпили по второй. — Тут краткая депеша, — он вновь помахал конвертом, — а сегодня утром я вел переговоры по спецсвязи с Бристлингом из ЦРУ. Самое интересное, что он тоже ничего не знает… он — только посредник, которому дали заказ.

— Забавно… — протянул Блейд.

— Да, еще одно… Работа связана с большими физическими перегрузками, так что Бристлинг очень интересовался состоянием твоего здоровья. Разумеется, я дал наилучший отзыв.

— С перегрузками? — удивленно приподняв брови, странник уставился на шефа. — Не иначе, как они собираются высадить десант на Кубу! А мне поручат убрать самого… Ну, вы понимаете!

Дж. расхохотался.

— Нет, мой дорогой, я не отпустил бы тебя в кубинские болота! Тем более — для теракта! Это работа для янки, а не для британского джентльмена. Нет, нет… — он задумчиво постучал чубуком, трубки по зубам, — тут что-то куда более интересное…

— Может быть, у них появился свой Лейтон?

— Может быть… Но, если так, я запрещаю тебе лезть в его мясорубку! Это — их дело! В конце концов, в Штатах вдвое больше крепких молодых парней, чем в Англии, им есть из чего выбирать!

— Я пошутил, сэр.

— Я так и понял. Наш Лейтон неподражаем. У него больше мозгов, чем у всех яйцеголовых за океаном, вместе взятых.

С минуту они помолчали, словно отдавая дань гениальности великого кибернетика, но обмениваясь при этом ироническими взглядами и ухмылками. Потом Блейд, посерьезнев, произнес:

— Не кажется ли вам, сэр, что к этому делу приложил руку один мой давний приятель? — он задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Вы помните Стоуна? Генерала Дэвида Стоуна из главного штаба ВВС?

— Стоун? — Дж. наморщил лоб. — Тот самый Стоун, который принимал тебя на базе в Лейк-Плэсиде?

— Да, лет двадцать назад. Тогда он был полковником.

— Хм-м… А почему ты так решил? — Глаза Дж., не постариковски острые, буравили Блейда.

— Не знаю… Наверно, предчувствие.

— Предчувствие… Если мне не изменяет память, ты виделся с этим Стоуном еще раз?

— Да, весной семьдесят третьего, перед экспедицией в Вордхолм. Тогда он уже стал двухзвездным генералом и главой Группы Альфа.