— Грузины так и не зашли на наши позиции танками; они боялись, зная, что у нас есть РПГ. Их танки стреляли в основном на безопасном удалении в 500 — 700 метров… Несколько раз попытались войти через КПП, однако после воздействия стрелкового оружия пехота отсекалась и танки пятились назад, ведь без пехоты танк — просто мишень для гранатомета, — рассказывает подполковник Тимерман.

В 8 часов утра 8 августа поблизости разорвался танковый снаряд. Осколком был убит находившийся рядом командир разведвзвода старший лейтенант Сергей Шевелев, показавший себя в первые часы боя отважным офицером, настоящим профессионалом. Подполковник Константин Тимерман ощутил, как обожгло ногу…

Комбат временно передал полномочия начальнику штаба батальона капитану Александру Бугрию. И тот, находясь на передовой, действовал уверенно, был «глазами и ушами» раненого комбата…

Под обстрелом грузинской артиллерии основная масса личного состава не покидала позиций. В здании котельной, где находились раненые и погибшие, комбата перевязали. Тяжелее боли физической было видеть, как умирают тяжелораненые… Им почти ничем не могли помочь три врача, прикомандированные из госпиталя Бурденко. Операционная сгорела от прямого попадания артиллерийского снаряда.

С 15 до 17 часов наступило небольшое затишье. Противник перегруппировывался, а миротворцы занялись эвакуацией раненых. В 17 часов их вывезли за пределы лагеря на бронированном «Урале» с красным крестом. Грузины все равно стреляли по машине из РПГ. И все же «Урал» прорвался к своим. Жизни 27 раненых были спасены.

К сожалению, никто больше не видел экипажи трех подбитых и сожженных боевых машин. Таким был итог первого дня боев.

Ночью интенсивного огня не было, а утром все началось сначала… К вечеру 9 августа грузинский батальон настолько сблизился и обстрел стал столь интенсивным, что казарму и другие здания на территории базового лагеря просто «срубили» артиллерийским огнем… А миротворцы на позициях продолжали отражать атаки грузинских войск.

Неплохо повоевали прибывшие на помощь два танка из отдельного танкового батальона, потом кончились снаряды…

Разведчики пленили засевшего неподалеку грузинского арткорректировщика, который в ходе допроса признался: через час расположение базового лагеря накроют авиация и «Град»…

Было над чем подумать комбату. Батальонная тактическая группа 135-го полка к базовому лагерю пробиться не смогла. Единственное надежное убежище — подвал — сгорел вместе с казармой. Максимальная вместимость котельной — десять человек…

Раненая нога позволяла сносно передвигаться, и подполковник Константин Тимерман, осмотрев позиции, принял решение на выход из боя и отход подразделения. Уничтожили секретные документы и аппаратуру, взорвали уцелевшие автомобили. Отходили под огнем. Троих раненых взяли с собой и никого не потеряли. Батальон, разделенный на шесть групп, разными маршрутами утром 10 августа вышел на полигон Дзари, в семи километрах от Цхинвала.

Из Джавы раненых отправили в Россию, остальные миротворцы через два дня отдыха продолжили миссию…

— Кроме всего прочего сложность обстановки усиливалась, наличием в рядах грузинских войск наемников-иностранцев, которым все равно кого убивать… Разведчики долго гонялись по кустам за летчиком сбитого грузинского боевого самолета, который отстреливался из «стечкина» и не понимал ни по-грузински, ни по-русски. Говорил только по-английски, когда его настигли, прострелив ноги… Убитые негры в грузинской форме тоже наводили на размышления… Мы захватили грузинский танк и допросили одного из членов экипажа, оказавшегося украинцем. Выяснилось, что это не единственный украинский экипаж…

Усиленный мотострелковый батальон 135-го мотострелкового полка 19-й мотострелковой дивизии 9 августа подошел к разрушенному Цхинвали. Поступил приказ: заняв северную окраину чадящего копотью пожарищ города, добраться до миротворческого батальона и оказать ему боевую поддержку! Однако только колонна оперативной группы, в которой находился командующий 58-й армией, вошла в городскую черту, как на одном из перекрестков она попала под шквальный огонь засады грузинского спецподразделения.

Бронетранспортер начальника артиллерии мотострелкового полка подполковника Николая Багрия и заместителя комполка по воспитательной работе майора Дениса Ветчинова оказался в центре обстрела. Сиганув с застопорившей ход брони на землю, офицеры с солдатами бросились с дороги в направлении разрушенных домов. Неожиданно подполковник Багрий нос к носу столкнулся с двумя грузинскими спецназовцами.

— Стреляй! — быстро крикнул начарту Денис, открыв огонь по ближайшему грузину. Багрий уложил второго.

Майор Ветчинов, подобрав вражеский пулемет, перебежал на левую сторону дороги, изобиловавшую густым кустарником, и начал выбирать более удобную огневую позицию, скомандовав бойцам, чтобы вокруг колонны организовали круговую оборону. К ним с подполковником Багрием присоединились водитель командующего 58-й армией и два военных корреспондента. Впереди на простреливаемой дороге сиротливо приткнулся у обочины бронетранспортер. Денис, махнув рукой — мол, идите за мной, — начал пробираться вдоль горевшего забора к броне. Он шел первым. Поднялся к дороге лишь на секунду, осмотреться. И тут же упал как подкошенный: вражеская очередь перебила ему ноги. Но, превозмогая боль и увидев выскочившего на россиян боевика, успел крикнуть: «Назад! Здесь грузин!» Противник открыл огонь, ранив подполковника Багрия и журналистов. Майор Ветчинов, на пределе сил спасая жизни раненых товарищей, пулеметной очередью расстрелял грузинского спецназовца. За мужество и отвагу, проявленные при исполнении воинского долга, майора Дениса Ветчинова представили к ордену Мужества (посмертно) (присвоено звание Героя России).

Вот что рассказал о том бое репортер Александр Коц:

— Грузины сразу зажгли две наши БМП. Стреляли отовсюду, падали люди. Потом колонна стала разъезжаться в разные стороны, растянувшись километра на полтора. Взорвался БТР, к которому мы бежали. На меня выскакивает грузин. Я кричу ему: «Я журналист!». Он кричит: «А я киллер!». И палит по мне метров с восьми. Я почувствовал сильный удар в руку, свалился. Жду, когда он будет в спину добивать. А он не добивает. Поворачиваю голову, а он лежит мертвый. Обернулся назад — оказывается, его убил майор, который был с нами, — к сожалению, я не знаю его имени и фамилии. Он успел застрелить его до того, как тот добил меня.

Этим майором был заместитель командира полка по воспитательной работе Денис Ветчинов.

В колонне находилась и съемочная группа программы «Вести». Ее руководитель Александр Сладков рассказал:

— Оператор Леня Лосев получил две сквозные пули в руку в районе бицепса, ему сделали операцию. Была повреждена артерия, и кусочек артерии достали из другой части тела, пришили. Мне пуля попала в ступню в районе пальцев, раздробила кость и осталась внутри. Врачи очень квалифицированные, они оказали помощь, быстро эвакуировали, обработали. Меня оперировали сразу же там, в районе Джавы.

Но это было уже позже. А в разгар боя, как удалось восстановить ход событий, майор Денис Ветчинов не только спас раненых журналистов, но и в течение долгого времени прикрывал огнем военнослужащих, попавших в засаду.

Офицер продолжал бой и после того, как получил тяжелые ранения сначала в ноги, а потом в голову. Майор Денис Ветчинов скончался в вертолёте, по дороге в госпиталь. Утром 11 августа вышли на южную окраину города и вскоре получили задачу: выдвинуться в направлении грузинского населенного пункта Вариани… Здесь десантники вскрыли крупный склад боеприпасов и военного имущества, силами девятой роты рассеяли подразделение грузинских военнослужащих…

Затем на замыкающее боевое охранение батальонной тактической группы наткнулась отступающая из Цхинвала колонна грузинских войск — несколько автомобилей-внедорожников, грузовиков с личным составом и танков. Командир взвода лейтенант Константин Шипов быстро принял верное решение, и колонна дальше не прошла… Десантники действовали решительно и эффективно. К примеру, наводчик-оператор рядовой контрактной службы Шишков не только поражал цели из пушки БМД, но и снайперски работал «Мухой»…