Ночью, перед тем как лечь спать, Марго снова вышла на балкон и долго смотрела, как ветер пробегает по верхушкам деревьев, как блестящие флюгера и ветряки начинают шевелиться, и стеклянные шары едва заметно поворачиваются вокруг оси (или показалось?), как четкие ллунные тени превращают геометрию колонн, арок и лестниц в театр абсурда.

Может быть, в этом весь прикол? Может быть, стоит быстренько набросать тени. Возможно, в их форме и кроется какой-то тайный смысл. Допустим, тени образуют несколько иероглифов или букв какого-нибудь древнего языка. Прочитать их и дело в шляпе! И гонорар в кармане! А если Люсьен не гонит, то она будет богата и свободна, как птица. И что же она сделает тогда?

Марго торопливо зарисовала увиденное и хотела рассказать об открытии Люсьену.

Она бегала по всему замку и кричала:

— Люсьен! Люсьен!

Она нажимала все кнопки, пытаясь узнать у Ксавье, куда делся хозяин, но и старый слуга не отзывался. Тогда Марго, увидев около конюшни какой-то свет, побежала туда, полагая, что чудаковатый мсье Нуарэ решил покататься ночью на лошади. Но дорогу ей преградил угрожающий рык Урфина, и оскаленная морда собаки дала понять, что Марго лучше вернуться в дом.

Она оглянулась и увидела, что в библиотеке горит свет. Над башенками дома был виден отчетливый коронный разряд.

— Хорошо-хорошо! — сказала Марго Урфину. — Ты — хорошая собачка, ты не будешь грызть гостью твоего хозяина, потому что он тебе тогдя отрежет яйца и оденет навечно намордник. Оставайся тут, я ухожу в библиотеку. Книжечек почитаю.

Осторожно оглядываясь, она вернулась к дому и поднялась по ступенькам.

Плутая по многочисленным лесницам и коридорам, Марго наконец-то добралась до дверей, ведущих в библиотеку. Она постучала в дверь, но никто ей не отозвался. Марго вошла и увидела, что свет, действительно горит. Но внутри никого нет.

Обеспокоенная сходством библиотеки с тем, что она видела во сне, Коша внимательно осмотрелась, ища хрустальный шар и скафандр. Статуэтки, божки, чучела, картины и часы заполняли все свободное место на стенах и полу — там, где не было книг, посреди комнаты так же стоял низкий стол и два кресла рядом. Ступеньки вели к разнообразным нишам и шкафам.

Странно, но и тут Люсьена не было.

Марго хотела уже уйти из кабинета, но ей понравилась книга. Толсьая книга с картинками. С настоящими средневековыми гравюрами. И она взяла ее и села в кресло. В то кресло, в котором должна была сидеть, если бы играла с Люсьеном в Игру.

На иллюстрациях были изображены сцены экзорсисов, изгнаний бесов, средневековые костры. Потом следовали портреты бесов, демонов и пантакли для вызывания нечистой силы.

Люсьена все не было.

Тогда Марго вытащила листок, на котором было торопливо набросано то, что она увидела в пейзаже и начала аккуратно поправлять линии. Машинально чирикая, она стала перебирать варианты и не смогла придумать ничего лучше, как купить остров в океане и уехать навсегда от людей. И жить там около чистой спокойной лагуны…

На бумагу упала тень.

Марго подняла голову и вуидела Люсьена собственной персоной. Он каким-то образом оказался в кресле напротив нее.

— Это уже лучше, — сказал он глубоким убедительным голосом и ободряюще улыбнулся. — Вы не заметили как я вошел, хотя я громко кашлянул, увидев Вас. Вы просто очень глубоко сосредоточились. Это бывет с талантливыми людьми.

Люсьен поднялся и, отойдя в стеклянному шкафчику, достал оттуда причудливую старинную бутылку и два малюсеньких фужера.

— Это алхимический эликсир? — немного насмешливо спросила Марго.

— Да, — кивнул Люсьен. — Разумеется! Этому вину пятьсот лет! В нашей семье его принято доставать только в особых случаях. Раз в жизни.

Люсьен выразительно посмотрел на Марго и, спустившись к столу.

— У меня вопрос! — объявила Марго и, взяв в руки книгу, распахнула ее на том месте, где был нарисован портрет Бафомета и пантакль для вызова нечистой силы. — Что это? Я имею в виду эти таинственные знаки! Это фокусы для суеверных людей? Якоря для психов? Или это реально?

Люсьен не спеша открыл бутылку и внимательно взглянул на Марго.

— Чувствуете, как пахнет?

— Нет, — сказала Марго, но тут же поправилась. — Да! Чувствую.

У нее начала кружиться голова, и Люсьен внезапно начал ей дико нравиться, хотя прежде ей казалось, что Люсьен староват. И даже и в голову не приходило, что между ними что-то может быть.

— Это особое вино. Чтобы сделать его, мастер использовал сны молодых монашек.

Марго расхохоталась.

— Фэнтези какое-то!

— Нет. Не буквально, — Люсьен улыбнулся и наклонил бутылку. — Он использовал то, что рождалось в результате химического процесса этих снов. Так что если постараться, то выпив это вино, можно увидеть сон одной из них.

Вино текло густо, почти как расплавленный металл.

— А-а-а… — Марго смутилась. — Но все-таки Вы не рассказали мне о пантаклях. Это секрет?

— Для тебя нет, — покачал головой Люсьен. — Это тайные знаки только для посторонних. На самом деле все просто. Человеческий мозг и тело устроены так, что для нее очень важны ритмы, рифмы, звуки и цвета. Если выбрать правильный ритм, счет, цвет или звук, можно убить человека, зациклив его энергию например в чакре сердца. Тогда его настигнет инфаркт. Акцентировав энергию печени, можно добиться инсульта… Ты спросишь, какое отношение это все имеет к пантаклям… Прямое. То, что я сказал про воздействие на органы, верно и для более сложного воздействия. Ты ведь знаешь, что человек может напрямую обращаться к стихиям?

— Думаю да, — кивнула Марго, восхищенная открывающимся знанием (наконец-то нашлось место, где ее не будут считать сумасшедшей, и не будуть лить желтизну). — Постойте! Значит Сержа Наполи убили такой фигурой?

— Серж Наполи? — нахмурился Люсьен.

— Да! Художник, который рисовал лабирины?

— А да! Я что-то слышал…да-да. Мать Андрэ покончила с собой купив его холсты. Да. Каким-то образом к нему попала одна из фируг-убийц… Но это неважно. Это так мелко. — Люсьен поморщился. — Давй не будем омрачать этот прекрасный вечер. Так вот! При помощи правильной магической фигуры — она необязательно должна быть пятиконечной — и правильного сочетания звуков мантры, мы можем возбудить тот или иной участок головной коры и вызвать не только духа стихий, но и демона… Все это произойдет в твоей голове, детка, просто часть мозга, занятая ерундой, болтовней, страхами, сплетнями, интригами, превратится в приемник нужной частоты. И ты увидишь невидимое… Вот так! А я помогу тебе прозреть! Хочешь?

Хотела ли этого Марго? О! Именно в этот момент она и поняла, что хочет именно этого. И всегда хотела именно этого.

Узнать, как все на самом деле!

Вот в чем смысл жизни. Вот зачем!

— За тебя, Марго! — сказал Люсьен и, таинственно заглядывайя в глаза гостьи взят свою рюмочку.

Марго смутилась, но подумала, что что бы она не сказала, все будет глупо, поэтому молча прикоснулась к хрустальному краю рюмки протянутой ей навстречу Люсьеном и выпила таинственное вино молча.

И улетела. Все сны, всех монашек — прекрасные искрящиеся сны — снились ей несколько часов кряду.

Проснулась она от того, что Люсьен поцеловал ее в губы. И голова ее тотчас коснулась подушки. Марго протянула руки, сгорая от вожделения, но Люсьен ушел. Сквозь веки она видела, как его высокая фигура проследовала к дверям. Выходя, мсье Нуарэ погасил свет, и Марго провалилась в искрящуюся ночь.

Оказалось она опять глупым оразом отрубилась и уснула.

В эту ночь Марго опять играла в Игру. На этот раз ей стало ясно, что никакого хрустального шара нет. Вселенная состоит из двух вихрей. Из двух вихрей противоположности. Ни белого и черного, ни холодного и горячего, ни плохого и злого, нет… Все это не подходило для описания.

То, что Марго поняла про мир, можно было сформулировать так.

Мир — это сфера Мебиуса.

Пустота мира состояла из двух противоположностей. Как толстое и тонкое без предмета, как острое и тупое без ножа, как длинное и короткое без расстояния, как долгое и быстрое без времени…