Вот такая была мать у Марго. Она и Верку прокляла, когда Верка — едва открыли Совок — упорхнула с заезжим принцем в заграницы. Но и Верка была упряма не меньше матери. Верка перестала быть для семьи Кошкиных одним махом. Отрезала и забыла.

Марго со вздохом отвернулась от стеклянной мадонны.

Погладила рукой нагретый, чуть облупившийся металл, потрогала рукой жилку ржавчины на решетке. Детали. Мелкие детали успокаивают мозг. Когда смотришь в небо — кажется упадешь, а когда копаешься в мелочах, начинает казаться, что Земля не шар, а яйцо, в котором ты спрятан о любых невзгод, кроме известных земных. Могут тебе, конечно, встретиться гадкие люди. Убить тебя, ограбить, изнасиловать. Но это все понятно и как-то даже обычно. Все это люди делают от страха упасть в небо.

Дверца тихоньки скрипнула, а кошка, заняв место на пригорке, сказала требовательно:

«Мр-р-ри-у!» — Иду-иду! — отозвалась Марго и, сделав несколько шагов упала на теплый, сухой войлок прошлогодней травы. Земля тут была красныя и каменистая, и трава росла жесткая, но это не мешало почему-то лежать на спине и смотреть в небо на пробегающие облака.

А кошка улеглась на разбитую руку Марго и заурчала. И руке было приятно это живое кошачье тепло.

Вокруг каштана роились золотые корпускулы, будто совсем малюсенькие эльфы или ангелочки, и они ворожили Марго, завораживали, касаясь ее ресниц, танцуя перед зрачками и уводя взгляд далеко далеко за пределы неба. И Марго опять забыла, зачем пришла и о чем хотела подумать, но возможно, это и было правильно. Она смотрела на роящиеся золотистые вспышки и расстворялась в небесном огне.

Конечно, частички эти существуют, но только как они выглядят на самом деле, никто не знает. И не может знать — понятие видеть весьма относительно. Если бы люди видели в радиодиапазоне, то они выдели бы все по-другому. Никто не знает, как все на самом деле. И то, что называется массой, можно равно считать скоростью или цветом, если хорошенько пораскинуть мозгами. А так же можно описать ядерную реакцию в понятиях китайской эненргии ци. Так и с этими корпускулами — видны не сами частички, а результат их воздействия на приемник — мозг. Подобно тому, как слово «собака» не является собакой, а только обозначает ее.

Марго оглянулась и увидела, что прямо к ней направляется сторожиха, и глаза ее сияют, точно внутри ее головы горела бы лампочка. Коша напряглась, но решила сегодня не убегать от чудной женщины — та пугала ее, но и влекла, как первый половой акт и пугает и влечет девственницу.

— Иногда тут особенно тихо, — сказала старуха, остановившись рядом. — И покойно.

— Да, — кивнула Марго и заметила, что боль в руке стала утихать, хотя кошка поднялась и, потянувшись вернулась к хозяйке.

— Покой — это главное, — сказала старуха, и глаза ее засияли еще больше. — На глади пруда даже водомер оставляет круги. То, что внутри равно тому, что снуружи. Но ты ищешь снаружи то, что должна искать внутри.

Каким-то образом старуха оказалась совсем рядом и как-то незаметно ухватила Мар за разбитую кисть.

— О-ля-ля! — посетовала сторожиха и неуловимым движением дернула Кошин палец, стиснув сустав между своими жесткими, почти железными, пальцами Боль пронзила до самого копчика. Марго задохнулась, вырвала руку и хотела вскочить, но все тут же прошло, а старуха похлопала Марго по плечу и поднялась с корточек.

— Все, — сказала она. — Больше не будет болеть. А ты выбрось дурь их головы. Слушай тишину. Ищи белый свет.

Старуха медленно побрела к домику. Кошка побрела за ней, увиваясь вокруг ног. А Марго вдруг окунулось в яркое, совсем детское воспоминание. Воспоминание совсем из другой жизни. …В то утро маленькая Елизавета проснулась очень рано. Она поднялась с кровати, прошла мимо спящей бабушки, спустилась во двор и увидела, что небо было не то, чтобы черное, а его словно и не было вовсе. Только пустота, пронизанная золотистыми нитями. И все предметы — качели, тенисный стол, сараи, куриный вольер, старушечьи лавочки, палисадники и кроны каштанов в парке через дорогу — все было освещено ранним утренним светом. Елизавете Кошкиной всегда очень хотелось узнать, что находится за парком. И она решила сходить туда. Она миновала карусель, фонтан, пивное кафе, стадион и взрослые лодочки, повернула на тропинку и оказалась на деревенской улице. Это было совсем не похоже на тот город из которого Кошкина вышла. Она направилась дальше и вскоре увидела дом за ярким синим забором. Дверь открылась и на крыльцо вышла пожилая женщина, похожая на бабушку. Женщина пригласила Елизавету войти в дом и посадила за стол. У нее почему-то горел газ. Огонь разгорался все сильнее. Сквозняк качнул занавеску, и она загорелась. Кошкина закричала и… проснулась в своей спальне. За окном чирикали птички и было уже светло. Кошкина пошла умываться и забыла странный сон. А в полдень бабушка спросила внучку, не хочет ли она пойти на Парковые улицы за молоком и по дороге покататься на карусели. Елизавета обрадовалась, захлопала в ладоши и даже вспомнила сон. Помнится, она даже сказала бабушке, что видела Парковые во сне. Да-да… Но та не обратила внимания. И вот они отправились. Прошли через парк, мимо карусели, мимо фонтана, мимо пивного кафе, мимо стадиона и взрослых лодочек, повернули на тропинку и оказались на деревенской улице. И Елизавета узнавала все, что видела во сне… Вскоре мы подошли к дому, забор которого был выкрашен яркой синей краской.

Бабушка постучала в калитку. И на крыльцо вышла женщина, которую Лизонька сразу узнала. Женщина побледнела, увидев девочку, но ничего не сказала. Взяв у бабушки денги и зеленый «малированный» бидон, она вышла в погреб. Через минуту женщина вернулась с бидоном и корзинкой клубники. Бабушке она протянула молоко, а внучке ягоды. «Да что вы! Не надо! Неудобно!» — запричитала бабушка, но женщина улыбнулась и сказала: «Это угощение. Бери, девочка!» И вдруг Елизавета Кошкина увидела на этажерке маленькую стеклянную фигурку. Это была статуэтка «Факир с дудочкой». Кошкина так пялилась на эту статуэтку, что женщина решила подарить ее. И вот что она сказала бабушке. Она сказала: «Не спорьте! У меня сегодня праздник! Кто-то оставил газ, и сквозняк раздул пламя. Загорелась штора… Я чудом проснулась. Мне приснилось, что маленькая девочка крикнула мне, чтобы я проснулась! А то мы сгорели бы все… Так что пусть возьмет…» Услышав сигнал клаксона, Марго очнулась. Она так и не вернулась до конца в реальность, и чтобы лучше ощутить ее и провела рукой по шершавому войлоку травы. Надо было спросить старуху про ключ! Марго посмотрела по сторонам, ища сторожиху, но та куда-то исчезла.

Марго поднялась на ноги и снова улыбнулась воспоминанию.

Факир с дудочкой куда-то пропал, когда Марго исполнилось тринадцать. Наверное мать куда-то убрала и забыла куда.

Марго наклонилась, чтобы отряхнуться и опять явственно услышала голос старухи: «То, что внутри равно тому, что снуружи.»

Поля дома не было. Да и ладно, подумала Марго, радуясь тому, что может спокойно помыться, поваляться на тахте и посидеть за компом в поисках новой информации. Она потратила наверное около получаса интернет-аккаунта Брата (в общей сложности, отключаясь от провайдера и ныряя в Сеть снова). Ее немножко мучала совесть, что она разводить Поля на небольшой прайс, но мысль о том, что она делает это не для себя, облегчала моральные страдания.

Была только одна приличная ссылка. Какой-то перец сообщал на конфе, что есть интересная инфа по вопросу магических фигур. Марго сходила туда.

Страница никак не называлась.

Была просто страницей в формате*.html, куда при помощи нехитрого движение «ctrl С»» «ctrl V» были выброшены куски текста и картинки. Без редактуры, без малейшего желания облегчить работу посетителю. Без ссылки на источник.

Инверсный метод.

Полезные свойства: — обучение, внушение;

Картинки: что-то напоминающее аппликации из цветной бумаги.