О стратегии вспоминали даже при проведении небольших операций, если сознательно определяли приемы и средства достижении цели. Свидетельством тому является непродолжительный поход Эдуарда III в Камбрези, Вермандуа и Тьераш осенью 1339 г., совершенный для того, чтобы устрашить противника, Филиппа Валуа, максимально подорвав его экономический потенциал, и по возможности спровоцировать его на полевое сражение. При этом король Англии мог рассчитывать на 1600 кавалеристов, 1500 конных лучников и 1650 пеших лучников и пикинеров из Англии, а также на 800 кавалеристов, набранных в Нидерландах и Германии; к этому значительному по тем временам экспедиционному корпусу присоединялись контингента союзников – герцогов Гельдернского и Брабантского, маркграфа Юлихского и графа Геннегау[555]. Экспедиция началась 20 сентября в Камбрези; в ожидании полного сбора войск англичане сделали несколько попыток («приступов, стычек, нападений») захватить Камбре. Эдуард III выступил 9 октября и, переправившись через Шельду, обрушился на Французское королевство; вечером он остановился в аббатстве Мон-Сен-Мартен близ Перонна, тогда как герцог Брабантский расположился в аббатстве Восель. 10 октября к Эдуарду III прибыли отправленные папой Бенедиктом XII кардиналы, которые безуспешно пытались склонить его к мирным переговорам; в течение нескольких дней Эдуард III оставался на месте, а в это время его войска попытались взять приступом замок Оннекур-на-Шельде и предприняли рейды до Бапома, Перонна и Сен-Кантена. 14 октября король двинулся дальше, разрушив по пути монастырь Ориньи-Сент-Бенуат, тогда как графы Нортгемптон и Дерби опустошали область Лана до Креси. После остановки в аббатстве Фервак (коммуна Фонсом) Эдуард III перешел Уазу (16 или 17 октября), некоторое время провел в аббатстве Боэри (коммуна Макиньи), прошел южнее Гиза, затем поднялся на северо-восток и остановился между Ла Фламангри и Ла Капель-ан-Тьераш до 23 октября. Там он расставил свою армию в боевом порядке, поджидая войска Филиппа VI, которые, собравшись между Сен-Кантеном, Перонном и Нуайоном, пошли затем тем же путем, что и Эдуард III, и 20 октября дошли до деревни Бюиронфосс. В течение нескольких часов 22 октября обе армии были готовы вступить в сражение, но советники французского короля убедили его не выдвигать свои силы, приведя несколько доводов: это была пятница (наследие запрета, восходящего к Божьему перемирию), лошади устали после перехода в 5 лье и были не кормлены, наконец, его армии пришлось бы идти плохой дорогой. В ночь с 23 на 24 октября Эдуард III неожиданно ушел в Брюссель, а затем в Антверпен. Битва не состоялась, но экспедиция оставила глубокие следы: один источник говорит о 2117 «сожженных и разрушенных городах и замках»; даже если эта цифра сильно преувеличена, тем не менее ущерб был нанесен огромный. Об этом свидетельствует благотворительная миссия по разоренным областям папского посланца Бертрана Кари, прибывшего несколько месяцев спустя[556] (карта 5).

Карта 4. Граница между Першем и Нормандией в XII в.

(По: Jouaux B. Les Fosses-le-Roi dans Chateaux forts et guerres au Moyen Age. // Cahiers percherons. 1978. N. 58).

Экспедиции другого типа проводились на большее расстояние и в более быстром темпе. Классический пример – поход Черного принца в октябре-ноябре 1335 г. от Атлантики до Средиземного моря через Лангедок; менее чем за 2 месяца он прошел 900 км, в среднем по 15 км в день – результат удивительный, если вспомнить, что он взял несколько городков и пригородов (Авиньоне, Монжискар, Кастельнодари, нижний город Каркассона) и что на обратном пути шел с колоссальной добычей, замедлявшей продвижение[557] (карта 6).

Карта 5. Миссия милосердия Бертрана Кари в областях Северной Франции (Камбрези, Вермандуа, Тьераш), разграбленных во время похода Эдуарда III в 1339 г.

(По: Carolus-BarreL. Op. cit.)

Карта 6. Поход Эдуарда, принца Уэльского (октябрь-ноябрь 1355 г.).

В более крупных кампаниях также проявляется продуманная общая стратегия, как, например, в походах Карла Великого против Саксонии, завоевании Англии нормандским герцогом Вильгельмом[558], английских экспедициях 1346 и 1356 гг.[559], в завоевательной войне Эдуарда I с Уэльсом в 1294-1295 гг.[560] Наиболее удачной в этом роде была, возможно, кампания Карла VII (1449-1450 гг.) по отвоеванию Нормандии. Она началась в конце июля после разрыва Турского перемирия, вследствие взятия Фужера отрядом Франсуа де Сюрьенна (24 марта 1449 г.), и проводилась сосредоточенным наступлением трех корпусов. На востоке, со стороны Бове, графы д'Э и Сен-Поль переправились через Сену, взяли Понт-Одемер, Пон-л'Евек и Лизье и приступили к методичному освобождению области Бре. На юге Дюнуа в звании генерального наместника вошел в Верней, затем соединился с Карлом VII в Лувье, захватил Мант и Верной и продолжил наступление до Аржантана. А на западе армия герцога Бретонского Франциска I и коннетабля Франции Артюра де Ришмона взяла Кутанс, Сен-Ло, Карантан и Фужер.

Пока эта последняя армия размещалась на зимние квартиры, другие, перегруппировавшись в начале ноября, добились капитуляции Руана и взяли Гарфлер, Беллем, Онфлер и Френе-ле-Виконт.

Английское правительство отреагировало с запозданием, послав на помощь небольшую армию под командованием Томаса Кириэла, которая высадилась в Шербуре 15 марта 1450 г. Этот экспедиционный корпус, отбив несколько местечек в Котантене, двинулся к Бессену, но был разбит у Форминьи (15 апреля) объединенными силами графа Клермона и коннетабля де Ришмона.

Последний этап кампании отмечен падением Кана, куда бежала большая часть англичан, оказавшихся осажденными четырьмя армиями: королей Карла VII и Рене Сицилийского, герцога Алансонского и канцлера Франции Жана Жювенеля, коннетабля и графа Клермона, наконец – Дюнуа и сеньора д'Орваля. Последние опорные пункты англичан: Фалез, Донфрон и Шербур – пали, как перезревшие плоды. Жан Шартье, как и другие хронисты, не мог скрыть восхищения. Он писал: «И завоевано было все герцогство Нормандское, все бурги, города и замки изъявили покорность королю всего лишь за год и шесть дней, и это великое чудо достойно удивления»[561].

Поскольку сухопутных карт тогда не было, следует предположить, что штабы, способные спланировать и осуществить подобные операции, были хорошо осведомлены о местностях, где должны были разворачиваться войска; для этого использовали «путеводители», постоянно прибегали к помощи «проводников», шпионов или изменников, купцов, монахов, авантюристов, что почти не являлось проблемой для того общества, одной из характерных черт которого, бесспорно, была мобильность[562]. Напомним, что морские карты стали регулярно использоваться при подготовке и осуществлении плаваний по Средиземному морю с середины XIII в., а свидетельство использования сухопутных карт в военных целях относится к самому концу Средневековья: в отделе карт и эстампов Национальной библиотеки в Париже хранится военная карта Ломбардии, составленная, несомненно, по случаю войны Венеции с Миланом (1437-1441 гг.); на этой карте среди прочего отмечены каменные и деревянные мосты, дороги (с указанием арабскими цифрами расстояний в милях), укрепления. Во Франции одним из первых, кто предлагал государю, пожелавшему захватить какую-либо страну, «делать ее зарисовку», был Робер де Бальзак (1502 г.), считавший, что это нужно не только для того, чтобы знать путь следования от города к городу, но и для того, чтобы иметь представление о естественных препятствиях – реках и горных хребтах[563].