Слэйтер немного поразмыслил над его словами, а потом обречено кивнул.

– Мартин, это была самая большая наша ошибка.

– Но что еще нам оставалось делать? Она... она была там, с Хиллари. Она все видела. Ее голос записан на той пленке... с телефонным звонком в «службу спасения».

Слэйтер повысил голос:

– Эти репортеры разговаривали с доктором Мэтьюсом, с Шэннон, и кто знает, с кем еще они разговаривали или собираются разговаривать... Но, Мартин, Шэннон – единственный человек, который может дать действительно достоверные показания, и я думаю, рано или поздно она заговорит! Репортеры обязательно все узнают. Было бы глупо думать иначе. – Он потряс головой и пробормотал себе под нос:

– Старый пророк был прав.

Он встал с кресла и принялся расхаживать по кабинету, бросая яростные взгляды то в окно, то на пол, то на Дэвина.

– Возможно, все началось с Лэйка, но какое это имеет значение сейчас? Ровным счетом никакого. Репортеры идут последу, и рано или поздно они узнают часть правды, а узнав одну часть, узнают и другую и так далее, пока наконец вся история не всплывет в печати и на телевидении, а вся избирательная кампания не полетит к чертям. Боб Уилсон будет в восторге!

Дэвин сам пришел к такому заключению прошлой ночью.

– Вы совершенно правы, сэр. Все станет известно так или иначе. Но я подумал и об этом.

В голосе Слэйтера слышался легкий сарказм, когда он сказал:

– О, я очень рад.

Дэвин поднялся на ноги, приблизился к губернатору и заговорил, понизив голос:

– Возможно, вам не удастся сохранить все в тайне, но, вероятно, вам удастся проконтролировать процесс освещения истории. У нас есть кое-какие связи в средствах массовой информации, и у нас есть Роуэн и Хартли, наши консультанты. Возможно, нам удастся перехватить инициативу и преподнести факты в нашем истолковании. Если мы сами обнародуем эту историю, Баррет и Олбрайт утратят наступательный импульс. Они не смогут нанести удар первыми, и их сюжет потеряет новизну. Мы просто украдем у них сюжет.

Дэвин разыграл верную карту. Губернатор мгновенно успокоился и, нахмурив брови, некоторое время размышлял над этой идеей.

– Это может сработать.

– Я совершенно уверен, что это сработает, сэр.

– Остается только вопрос координации действий. Пока мы не контролируем ситуацию в этом смысле.

– Сэр?

Губернатор Слэйтер в упор посмотрел па Дэвина холодным, оценивающим взглядом.

– Если мы собираемся пойти в наступление или даже представить факты в выгодном для нас свете, мы должны четко знать, когда информация начнет распространяться. Если журналисты получат ее первыми, прежде чем мы успеем дать ей свою интерпретацию... – Губернатор быстро произвел в уме какие-то расчеты, а потом заключил: – Думаю, все прочие потенциальные источники информации не представляют непосредственной угрозы. Мэтьюс дорожит своей работой и до сих пор ничего не рассказал и, по всей видимости, никогда не расскажет – во всяком случае, прямо и по доброй воле. Заключение патологоанатома нельзя увидеть без судебного постановления, которое представители прессы не получат. Что насчет школы Адама Брайанта?

Дэвин отрицательно покачал головой.

– Я разговаривал с Эрикой Тайлер, директором. Школа не хочет никаких неприятностей, а равно не хочет иметь никакого отношения к каким-либо неприятностям. С этой стороны нам ничего не угрожает.

– Хорошо. Хорошо.

Губернатору в голову пришла еще одна мысль, но после некоторого раздумья он отмел ее в сторону.

– Хм. Еще была та запись телефонного звонка в «службу 911», но она уничтожена.

– Да, сэр. Давно уничтожена. – При необходимости Дэвин лгал с легкостью.

– А оригинальная пленка с записью вызовов, которая хранится в диспетчерской «911», является секретным документом. Эх, пожалуй, мы пошли на большой риск, сделав ту копию.

– Необходимый риск, сэр. Нам нужно было узнать, кто делал вызов.

– Что возвращает нас к Шэннон. Она – единственный серьезный фактор риска. Репортеры уже связались с ней, и мы не можем рассчитывать на ее молчание. Мартин, ты хорошо подумал об этом?

– Я думал всю ночь.

– И каков твой план действий в отношении Шэннон? Охо-хо.

– Ммм... Я еще не придумал, сэр.

Губернатор произнес тем классическим командирским тоном, который нельзя проигнорировать, который не допускает никаких возражений:

– Так придумай.

На следующий день Лесли сидела за своим компьютером, пытаясь внятно изложить историю про водителя, пытавшегося скрыться с места дорожного происшествия. Удирая от полиции, он влетел в витрину фирмы «Паркланд кредит юнион«после того, как сбил пешехода, стоявшего снаружи, но упомянутый пешеход был не тем человеком, что находился в автофургоне, в который водитель врезался сначала, еще до погони и последующей аварии, а это была женщина с хозяйственными сумками, которую видели на тротуаре после первого столкновения и которая успела запомнить лицо водителя, пытавшегося скрыться с места происшествия, прежде чем началась погоня, в результате которой машина врезалась в витрину в добавок к первому столкновению с автофургоном, и теперь...

Лесли обрадовалась, когда зазвонил телефон. Она приведет заметки в порядок позже.

– Лесли слушает, здравствуйте.

– Здравствуйте. Лесли Олбрайт?

– Да.

– Это доктор Марк Деннинг. Вы разговаривали с моей женой пару дней назад.

Лесли поспешно отодвинула прочие бумаги в сторону и быстро перелистала блокнот в поисках чистой страницы, при этом приветливо говоря:

– О да, доктор Деннинг, огромное спасибо за звонок. Мне очень понравилась Барбара.

– Вы ей тоже.

– Как дела в Сакраменто?

– Отлично. Я получил работу, так что мы переезжаем.

– Потрясающе.

– Значит... насколько я понял, вы знакомы с Брюверами?

– Да. Мы с Джоном Барретом сотрудничали с ними, пытаясь установить истинную причину смерти их дочери.

– Хорошо, позвольте рассказать вам, что я могу...

Джон занимался редактированием сценария пятичасового выпуска и мучился с историей про водителя, который пытался скрыться с места происшествия, удирая от полицейских после того, как сбил женщину с хозяйственными сумками... История звучала еще не вполне осмысленно... когда кто-то подошел к его столу. Лесли. У нее был довольный – возможно, даже торжествующий – вид, и она держала в руке какие-то записи.

Лесли тихо проговорила:

– Джон, впредь я буду молиться чаще. Мне только что позвонил доктор Марк Деннинг.

Джон откинулся на спинку кресла и посмотрел на нее расширенными от нетерпения глазами.

– Рассказывай.

– Он только что вернулся из Сакраменто. Ему удалось получить там работу, поэтому он пребывал в весьма добром расположении духа. – Лесли взглянула в свои записи. – Он хранит у себя в архиве копию заключения о вскрытии тела Энни и готов предоставить документ нам.

– Слава Богу! – тихо воскликнул Джон. Он поймал себя на том, что начинает возвращаться к своим пятидесятническим корням в моменты радости, но ничего не имел против. – Но...это заключение?..

Лесли улыбнулась и кивнула.

– Да. Оно подтверждает, что смерть наступила в результате инфекционного аборта. – Она подняла палец.

– Но подожди, нам необходимо проработать кое-какие детали. Деннинг поставил те же условия, о которых говорила его жена: он отдаст заключение только Брюверам – и желательно по предъявлении какого-либо юридического документа, дающего ему право сделать это. Я спросила, устроит ли его запрос на медицинские документы, аналогичный тому, с которым мы обращались в Женский медицинский центр, и он сказал, что это идеальный вариант. – Она хихикнула. По словам Деннинга, запрос ему не особо нужен, но он просто хочет обеспечить себе наилучшую возможную защиту на случай, если впоследствии возникнут какие-нибудь вопросы.

– Что ж, давай позвоним Аарону Харту.

– Уже. Он сказал, что его клиентом являюсь не я, а Дин Брювер. Она должна позвонить ему с просьбой составить письмо.