– И это не первые, которыми я тебя наградил, – поддразнил он.

Лора развернулась и шутя ударила его кулаком в пресс.

– Вот скотина! – и еще раз толкнула его обеими руками, с удовольствием чувствуя упругость его тела.

– Хочешь, чтобы и я был весь в синяках? – смеясь, пожаловался он.

– Ничего, сегодня ночью я с тобой так разделаюсь, что синяками дело не обойдется.

Его глаза широко раскрылись.

– Я страшно заинтригован. Что же еще, кроме синяков ты мне обещаешь?

– Полное и окончательное изнеможение, – и она, смеясь, круто повернулась и побежала впереди него по дорожке.

– Мне уже начало надоедать, что ты каждое утро приходишь на работу с сияющими глазами и в отличном настроении, – выговаривала ей Эстер еще через неделю. – Влюбленных следует изолировать, чтобы избавить простых смертных от созерцания такого возмутительного счастья!

Лора рассмеялась.

– А как твои дела? Ты еще не выставила своего приятеля? Ну, тот, которого ты называла образцом мужского несовершенства. Как его зовут, кстати? Найджел? Брюс?

Эстер скорчила гримасу.

– Ты считаешь, я смогла бы жить с мужчиной по имени Найджел или Брюс? Боже избави! У моего приятеля вполне нормальное мужское имя. Но если я тебе скажу, обещай не говорить никому, и особенно здесь, на работе.

Ее слова прозвучали так таинственно, что Лора почувствовала непреодолимое любопытство.

– Скажи, ну скажи, пожалуйста!

– Хорошо. Его зовут Дрейк. Дрейк Маршалл.

– Дрейк Маршалл? Господи, тот самый Дрейк Маршалл? Он играл частного детектива в "Нашей улице".

– Тот самый, – ответила Эстер, не скрывая удовольствия. Улыбнувшись, она приподняла над столом левую руку и слегка помахала ею. На безымянном пальце сиял необыкновенной чистоты алмаз.

Лора вскочила и подбежала к столу, чтобы лучше рассмотреть камень.

– Ах ты обманщица, предательница! – воскликнула она. – У тебя роман с мужчиной, о котором мечтают все женщины, а ты даже словом не обмолвилась. Когда он сделал тебя предложение? В эти выходные?

– Он давно просил меня выйти за него, но я хотела быть в нем уверена, ведь он актер, и все такое. Актеры постоянством не отличаются.

– Ты в самом деле любишь его? Я хочу сказать – не только за известность и богатство?

Обычно всегда холодноватые, красивые глаза Эстер вдруг вспыхнули ярким огнем.

– Я умру за него!

– О, Эстер, – вырвалось у Лоры. – Это самая романтическая история, о которой я когда-либо слышала.

Они обе посмотрели друг на друга, чувствуя, как на глаза им наворачиваются слезы.

– Я никогда не думала, что можно быть такой счастливой, – проговорила Эстер. – Боюсь, что такое счастье не продлится долго.

– И мне тоже часто приходят такие же мысли, – кивнула Лора, думая о том, какой невероятно счастливой она чувствовала себя с Дирком в последний месяц. – Но нельзя всю жизнь бояться потерять счастье. Нам ничего не гарантировано. Мы можем только как можно лучше сделать свой выбор. И пусть будет то, что должно быть.

– Ты молодец, Лора, – искренне сказала Эстер. – Ты заслуживаешь всего самого хорошего. От всей души надеюсь, что твой муж понимает, что за сокровище его жена. Не всякая женщина может так все понять и простить.

– Ну, не знаю, – нервно усмехнулась Лора. – Не такая уж я всепрощающая. Если когда-нибудь увижу его с другой женщиной, я за себя не ручаюсь.

11

– Что-то случилось, Дирк? – спросила Лора как-то вечером.

Дирк круто повернулся к ней от бара, где только что наливал себе в стакан шотландского виски.

– Почему ты спрашиваешь?

– Ты обычно не пьешь на неделе. По пятницам – да. И в выходные. Но только не в понедельник.

Он криво улыбнулся.

– Хочешь сказать, что я настолько ясен и понятен?

– Как раз наоборот. Ты необыкновенно загадочная личность.

Она с улыбкой подошла к нему, положила руки ему на грудь и посмотрела в его глаза долгим любящим взглядом.

– Но я тебя хорошо знаю и немного изучила твои привычки.

– Это звучит многообещающе.

Но когда он нагнулся, чтобы поцеловать ее, она отступила, расстроенная тем, что с его стороны это стало единственным способом общения с ней.

За последнее время они, наконец, немного успокоились и стали вести более упорядоченный образ жизни, большинство ночей теперь проводили дома, но страсть Дирка ни в коей мере не ослабела. Несмотря на то, что каждый вечер Лора с восторгом принимала его любовь, бывали моменты, как сейчас, например, когда ей просто хотелось поговорить по душам.

– Пожалуйста, Дирк, мне больше хочется, чтобы ты поговорил со мной, а не целовал.

– Ты начала разговаривать, как заправская жена, – упрекнул он ее с сухим смешком и повернулся за своим стаканом.

– Наверное, это потому, что я и есть твоя жена, – возразила она дрогнувшим голосом, и в сердце закралась тревога. Что за совместная жизнь у них такая, если муж не может – или не хочет – поделиться с ней своими неприятностями? Вряд ли подобный вид брака из разряда долговечных.

– Ты обращаешься со мной, как с любовницей, Дирк, – продолжала она взволнованно. – Мне это не нравится.

Он снова повернулся и, не отрывая от нее взгляда, медленно поднес виски к губам. Его глаза сурово смотрели поверх края стакана. Что означал этот взгляд – она не могла понять, и это сводило ее с ума.

Но Лора поняла одно – он не собирается рассказывать ей о том, что его тревожит. Ни слова.

– Ты не любишь меня, Дирк? – с трудом выговорила она.

Темное облако промелькнуло в его глазах, и они стали серо-голубыми. Так бывало, когда он сердился, или когда прокурор ставил его в тупик, и вероятность победы становилась сомнительной.

– Разумеется, люблю, – резко ответил он и осушил стакан до дна.

Могла ли она верить ему? А что если это всего лишь пустые слова? Тогда она просто умрет!

– Лора… – отчуждение в его глазах исчезло, когда он вгляделся в ее изменившееся лицо. – Не мучай себя. Конечно, я тебя люблю. Разве я не говорил это уже сотни раз за последний месяц. Что еще я должен сказать или сделать?

Лора в замешательстве покачала головой и опустила глаза. Она не была уверена, что слово «любовь» для Дирка означает то же, что и для нее.

– Нам не следовало возвращаться к совместной жизни так поспешно, – пробормотал он. – Это было ошибкой.

Сердце Лоры сжалось от испуга.

– Нет-нет, неправда!

Она стремительно обхватила его руками и крепко прижала к себе.

– Не говори таких вещей, Дирк. Я буду думать, что ты опять уйдешь от меня, а этого я не вынесу!

Вздохнув, он тоже обнял ее, но сдержаннее.

– Этого я никогда не сделаю. Никогда…

Он взял ее за плечи и улыбнулся нежно и успокаивающе.

– А теперь можно мне узнать, чем это так вкусно пахнет из кухни? А после ужина не сыграть ли нам в "каракули"?

Лора чуть не подпрыгнула от радости. Эту игру изобрел Дирк, когда помогал ей осваивать правильное чтение. Слова, составленные из больших, четких букв, отпечатывались в ее голове ярче, чем обычная книжная страница. Лора постоянно восхищалась терпением, с которым Дирк играл с ней в одну игру за другой, хотя понимала, как ему это должно быть скучно. Но он никогда не выглядел скучающим. Единственным способом сравнять их шансы, было предоставить ей преимущество, но и несмотря на это, Дирк всегда выигрывал.

– Я даю тебе пятьдесят очков вперед, – предложил он.

– Всего пятьдесят? Пусть даже сто, все равно ты победишь. Победитель моет посуду!

– Отлично. Эй погоди! – закричал он ей вслед, когда она быстро исчезла в кухне. – Ты перепутала. Это проигравший моет посуду.

Лора шаловливо улыбнулась ему через плечо.

– Ну нет! Надо лучше слушать, мистер Модник. Если ты выиграешь, посуду придется мыть тебе. Конечно, ты можешь проиграть, и тогда выиграю я – в первый раз, хочу тебе напомнить!

– Мне кажется, мои таланты оборачиваются против меня, – проворчал он.