Клодия впилась в нее взглядом, полным открытой ненависти.

– В самом деле? Тогда у него любопытная манера показывать свою любовь. Конечно, некоторым женщинам нравится, когда с ними обращаются как с подстилкой. Но после не говори, что тебя не предупреждали!

Сделав последний выпад, она круто развернулась и влетела в подъезд, оставив Лору на ступеньках, кипящую от бешенства.

Бормоча про себя нелестные выражения в адрес Клодии, Лора складывала зонтик, когда с ней поравнялась Эстер.

– Ну как всегда, стоило мне забыть дома зонт, как пошел дождь, – воскликнула она, стряхивая капли со своего модного пальто из верблюжьей шерсти. Эстер бросила на Лору быстрый, но острый взгляд.

– Ты выглядишь слишком шикарно, Лора, для такого дождливого дня, и к тому же понедельника, – похвалила она. – Тебе очень к лицу красное. Стоит носить его чаще. А это платье ты надела впервые? Я его что-то не помню.

– Да, наверное, – рассеянно ответила Лора. Она снова и снова прокручивала в голове все обстоятельства своей стычки с Клодией.

– Это платье сильнее подчеркивает фигуру, чем те, что ты обычно носишь, – значительно произнесла Эстер. – Очень пикантное.

Лора оглядела свое платье. Оно было сшито из мягкой шерсти, с просто скроенным лифом, слегка расклешенной юбкой и прямыми рукавами. Не сверхмодное, но широкий облегающий пояс изящно охватывал ее тонкую талию и выгодно подчеркивал грудь и бедра. Дирк сам выбирал ей это платье два года назад, и когда сегодня утром она лихорадочно металась по комнате, не зная, что надеть на работу, он заглянул в шкаф и бросил ей это платье на все еще не убранную постель.

– Надень его, – сказал он. – А вниз вот это белье. – И поверх платья упали черный шелковый лифчик и кружевные панталоны. Гарнитур этот тоже подарил Дирк целую вечность назад.

– Я обычно не ношу на работу такое легкомысленное белье, – воспротивилась Лора. Дирк подошел к ней, взял ее лицо в ладони, заблестевшие глаза смотрели с забытой нежностью.

– Надень его ради меня, – попросил он тихо. – Мне будет приятно весь день представлять тебя такой.

Разумеется, она не смогла устоять против такой лестной просьбы. Но теперь, припомнив слова Клодии, Лоре внезапно стало неловко в этом платье и в надетом под ним белье.

– Господи, я и забыла! – вдруг воскликнула Эстер. – Ты собиралась в пятницу встретиться с Дирком и поговорить с ним по поводу развода.

Она смущенно оглянулась на группу сотрудников, входивших мимо них в дверь.

– Извини, – понизив голос, произнесла она, – что я разболталась на людях. Мне просто до смерти хочется узнать, чем все кончилось. Идем.

Она потянула Лору под руку.

– Мы сможем поговорить у себя в комнате.

Лора незаметно вздохнула. У нее было предчувствие, что Эстер, конечно, в более тактичной форме, но также как и Клодия, осудит ее действия. Однако никуда не денешься, придется открыть ей все. По пути в свою комнату она решила за одно рассказать Эстер и о несчастном бесплодии Дирка. Тогда Эстер по крайней мере лучше поймет их ситуацию.

– Вот тебе и вся история, – закончила Лора свой рассказ. – И ты, наверное сейчас думаешь, что это глупо и сентиментально верить, что он еще любит меня. Но я все равно верю.

Эстер сидела за своим столом, покусывая нижнюю губу, и молчала. Выражение лица ее говорило красноречивее слов.

– Ну ладно, – вздохнула Лора. – Скажи мне все-таки свое мнение.

– Мое мнение? – Эстер беспокойно шевельнулась на стуле. – Я думаю, что, может быть, ты и права, считая, что он любит тебя. Но, Лора, откровенно говоря, ты сама напрашиваешься на неприятности.

Лора глубоко вздохнула.

– Я знала, что ты так скажешь. Сегодня утром Клодия видела, как я выходила из машины Дирка, и в недвусмысленных выражениях высказала мне свою точку зрения. Она заявила, что я нечто иное, как тряпка и наивная дура. И она, вероятно, права.

– Нет! Ты одна из самых здравомыслящих женщин, каких я встречала. Раз ты веришь, что Дирк любит тебя, значит так и есть. Но он не сможет дать тебе ребенка, Лора. И мне кажется, вряд ли он передумает насчет развода. Судя по твоему рассказу, он до встречи с тобой был довольно сумасбродным парнем. Ты изменила его на какое-то время, но стоило вашим отношениям пошатнуться, он стал прежним. Любить такого мужчину, как твой Дирк, – большой риск.

– Почему ты так говоришь? – запротестовала Лора. – Если моя любовь уже заставила его измениться один раз, то все еще может повернуться к лучшему.

– Может – да, может – нет. Я не очень верю в то, что мужчина способен измениться. Мне кажется, он искренне говорил, что предпочитает тебя в качестве любовницы. Он хочет тебя на собственных, довольно эгоистичных условиях. Если ты на эти условия согласишься, у тебя есть шанс быть с ним счастливой. Но это счастье может оказаться недолгим.

Лора внимательно слушала Эстер. Хотя логика и подсказывала ей, что в этих словах много здравого смысла, некий внутренний инстинкт отказывался принимать их. Дирк любил ее.

Любил по-настоящему. Таково было ее глубокое, сокровенное убеждение, и этот бесценный внутренний голос она и должна была слушать. А не Эстер, Клодию или кого-то еще. Ее счастье было поставлено на карту. И решение предстояло принимать ей самой. Эстер вздохнула.

– Да, я понимаю, о чем ты сейчас думаешь, в глубине души ты все уже решила, ведь так? Победить или умереть с Дирком, и да поможет Бог всякому, кто захочет вам помешать.

Лора изумленно посмотрела на Эстер, и та засмеялась.

– У тебя сейчас лицо очень независимое и вызывающее. Ты из тех, кто сам принимает решение, и никакие уговоры тогда уже не действуют.

Лора моргнула. То же самое говорила ей мама, когда она обручилась с Дирком. "Ты упрямая дуреха, и однажды твое упрямство тебя погубит".

– Не переживай, – вздохнула Эстер. – Когда ты окончательно разобьешь свое сердце, я всегда буду здесь, чтобы собирать осколки.

Лора вздернула подбородок.

– Не будет никаких осколков! Эстер слегка улыбнулась.

– Твоя уверенность выше всяких похвал. Хотела бы я так же верить.

На столе у Эстер зазвонил телефон, прервав их разговор. Через пять минут Эстер отправилась на склад проверять партию прибывшего из-за океана товара.

Лора все утро томилась за столом, пытаясь сосредоточиться на проверке счетов, но дела продвигались очень медленно. Ее голова была занята всем, кроме работы. Если бы не утренняя ссора, она попросила бы Клодию помочь. Теперь приходилось биться в одиночку.

К часу дня Лора одолела наконец самую трудную часть, но была на грани истерики. Она уже собиралась сделать небольшой перерыв и пойти подышать воздухом, как в дверь постучали.

– Войдите, – откликнулась она, радуясь, что это по крайней мере не Клодия. Эта девица не обучена стучать.

Человек, вошедший в комнату, был ей совершенно незнаком. Лет около пятидесяти, полный, лысоватый, он бросил на Лору беглый внимательный взгляд, кивнул и подошел к столу.

– Вы Лора Торнтон? Вам просили передать это… – он протянул ей сложенную записку, – и доставить на место. Только поторопитесь. Я оставил машину на улице, там нет стоянки.

Лора развернула письмо и прочла:

"Уже четыре часа, как я в последний раз прикоснулся к тебе. Я схожу с ума. Один час. Один только час! Или эта просьба кажется тебе безумной?"

Стараясь не покраснеть, Лора взглянула на ожидавшего шофера.

– А где это место?

– В мотеле, в двух кварталах отсюда.

– О! – Лора почувствовала, как ее щеки неудержимо запылали.

– Так вы едете или нет? – нетерпеливо воскликнул шофер.

Лора нагнулась за сумкой, стоявшей возле стула, и поднялась, чувствуя, как все в ней начинает дрожать. Никогда еще не приходилось ей совершать подобные экстравагантные поступки.

Таксист слегка приподнял брови, быстро оглядывая ее с головы до ног.

– Повезло парню, – пробормотал он. Лора покраснела чуть не до слез.

– Он мой муж, – быстро проговорила она. Шофер бросил циничный взгляд.