Одевшись, юноша обрадовался. Он решил, что мужчина ссудил его плащом по единственной причине – Андрею пришла пора покинуть гостеприимную сторожку и возвращаться домой. И не ошибся.

Мужчина и юноша вышли во двор и направились к гаражу. Там уже слышались звуки моторов и пахло выхлопными газами.

У Андрея глаза на лоб полезли, когда он увидел, какая метаморфоза произошла с его спасителем. Едва они оказались во дворе, мужчина, до этого ступавший легко и даже грациозно, вдруг сгорбился и начал приволакивать ногу.

Так он работает дворником, понял Андрей, вспомнив нескладную фигуру с метлой. Но зачем ему весь этот цирк?

Наверное, мужчина от кого-то скрывается, в конце концов решил Андрей. Это его дело. Каждый человек имеет право на личную жизнь и нечего соваться в нее постороннему.

Тем более, что только благодаря этому странному и таинственному немому (к слову, юноша уже вовсе не был так уверен в том, что мужчина не может разговаривать) он остался жив.

Они подошли к водителю "Скорой помощи", добродушному лысому здоровяку с крупным носом в красных прожилках и солидным брюшком. Похоже, ему было наплевать на автоинспекцию, и он позволял себе сто грамм даже с утра. И сейчас от него несло спиртным.

– Здорово, старина! – весело воскликнул он, увидев дворника. – Это что, твой родственник?

Дворник ответил сумрачным взглядом.

– А похож… – Водитель бесцеремонно разглядывал Андрея. – Здорово похож… Тебе так не кажется, Филя?

– Нет, – ответил Филя, водитель второго микроавтобуса. – Не похож.

Он мельком глянул на Андрея и отвернулся.

Филя, коротконогий и грустный на вид мужчина лет пятидесяти, появился из глубины гаража с банкой маринованных огурцов.

– На, – протянул он банку лысому. – Загрызи. Иначе дежурный врач опять накапает главному. Вот сволочь!

– Молодой, – сказал лысый, с хрустом разгрызая огурец. – А потому ретивый. Со временем станет шелковым. Не таких укатывали. Помнишь этого… как его… во, вспомнил! – Банана.

– Не Банана, а Илью Абрамовича, – поправил его Филя.

Они переглянулись и расхохотались. Лысый даже прослезился от гомерического смеха. Наверное, он был из тех людей, которые никогда не унывают и готовы веселиться по любому подходящему поводу.

– Он поначалу был еще тот фрукт… – Лысый вытирал слезы. – Всех забодал. Как Троцкий. А потом стал милягой. Мы с ним не одну рюмашку опрокинули.

– Ну…

– Так что и с этим справимся, – уверенно сказал лысый.

Дворник, невозмутимый как скала, прикоснулся к его рукаву и показал на Андрея.

– Понял, старина, понял. Доставим по назначению. Будь спок.

Дворник коротко кивнул, резко повернулся и вышел из гаража. Он и не подумал попрощаться.

– Мне бы такую жену, как он, – хохотнул лысый. – Я бы ей при жизни памятник поставил.

– Ага, – хмуро кивнул Филя. – Моей тоже не помешает медицинская повязка на рот. Может, еще по сто?..

– Все, абзац, я пас. Еду в город. Спецзадание. Нужно перевезти тещу главврача в новую квартиру.

– Ну и что? Подумаешь – город… Нас не проверяют.

– Это было раньше. А сейчас устроят операцию "Перехват", и шмонают всех подряд. Ладно, будь здрав.

– Пока. После работы в пивбар пойдем?

– Как чего-нибудь заработаю на леваке, так я всегда готов. Как пионер. Ты же меня знаешь. Увидимся…

Садись, парень, рядом со мной. Отправляемся.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Андрей и забрался на переднее сидение.

– Между прочим, меня зовут Иван Петрович, – сказал водитель, выруливая с гаража.

– Андрей…

– Вот и познакомились.

"Скорая" выехала за ворота, которые уже были открыты. Пока микроавтобус не покинул "Территорию", ему почему-то было неуютно. Юношу что-то тревожило, и он никак не мог понять, что именно.

Андрей не видел, что за ним пристально наблюдает дворник. Он спрятался за ржавым кузовом списанной на металлолом "Скорой" и буквально впился взглядом в юношу. В его глазах полыхал огонь какой-то непонятной страсти, похожей на безумие.

Когда микроавтобус выехал за ворота, дворник поднял голову к небу и сдавленно по-звериному зарычал.

Затем он упал на колени, обхватил голову руками, и надолго застыл в такой позе…

– Так ты точно не родственник нашего дворника? – спросил водитель.

– Точно, – ответил Андрей.

– Значит, он просто твой знакомый?

– Нет.

– Тогда как ты очутился на "Территории"? На психа ты как будто не похож.

– Случайно.

– Не понял…

– Меня ограбили, – немного помедлив, молвил Андрей.

– Кто?

– Не знаю. Какие-то парни. Отобрали деньги, куртку…

Андрей на ходу выдумал душещипательную историю, совершенно не соответствующую действительности.

Он понимал, что любопытный Иван Петрович не отцепится от него, пока он не объяснит причин своего появления в лечебнице.

Но правду нельзя было рассказывать ни в коем случае. Иначе Андрей просто подставит своего спасителя.

Который по каким-то причинам играет странную роль.

– Вот сволочи! – от души выругался водитель. – Меня тоже год назад обобрали до нитки. Я получил зарплату и немного выпил. Треснули чем-то по голове и выгребли все из карманов. – Он сочувственно посмотрел на Андрея. – Сейчас столько развелось всякой мрази. Наркоманы, воры, бандиты… На Колыму бы их, за колючую проволоку. Там места хватит всем.

Он еще минуты две сокрушался из-за бардака, который творится в стране, а затем сказал, обращаясь к Андрею:

– Жаль, что ты не родственник нашего дворника. Несчастный человек…

– Почему несчастный?

– О, это была история… – Иван Петрович закурил. – Это я его нашел. Четыре года назад. Еду вечером, темно уже, а он из кустов выскочил, да прямо под колеса. Я обмер. Ну, думаю, Иван, приплыл ты. Человека задавил. Я, понимаешь ли, перед поездкой немного выпил. Запах был. А это кранты. Срок гарантирован. Не трезвый – значит, виновен. И точка. Никто не поверит моим объяснениям. А откупиться нечем. Зарплата у нас – курам на смех…

Он на минуту умолк, обгоняя груженый КАМАЗ, потом продолжил:

– Я к нему, а он как огурчик! Целехонек. Сидит на асфальте и так жалобно, жалобно смотрит на меня. Ну, как побитая собака. Голый совершенно! (А дело, между прочим, было осенью.) Волосы длинные, глаза безумные, тело в шрамах и худой, словно скелет. Чисто тебе Маугли. Я ему начал что-то говорить – сам еще в ступоре, не пойму, что лепечу, – а он в ответ только мычит. Вот тогда я и сообразил, что он наш клиент.

Насмотрелся я на всяких… сам понимаешь…

Водитель нажал на клаксон и помахал своему коллеге, который ехал навстречу.

– Привез я беднягу на "Территорию", показал врачам. Сначала его не хотели принимать. Но я уговорил. А куда ему деваться? Родных у него нет, как потом выяснилось. И сказать ничего не может, потому что немой.

Вот он и остался в психушке. Подлечили его, подкормили, а тут как раз наш дворник на пенсию вышел… А что, начальству выгодно. Ведь этот несчастный работает только за еду. И вместо одежды носит старье, обноски. Денег не берет. Любит порядок и чистоту. На своем месте человек, одним словом. Вот только с головой у него, как мне кажется, проблемы. Правда, врачи говорят, что никакой он не душевнобольной.

Просто заторможенный… забыл, как это по научному… Но я в их диагноз не верю. Он иногда как взглянет – мороз по коже идет. Нормальные люди так не смотрят…

Некоторое время они ехали молча. Затем Иван Петрович повернул голову к Андрею и сказал, пытливо глядя на профиль юноши:

– А жаль, что ты не родственник ему. Плохо, когда человек один-одинешенек на белом свете…

Андрей в ответ молча кивнул.

Микроавтобус притормозил, пропуская другие машины, и повернул налево. Они выезжали на центральную улицу. Освещенные утренним солнцем дома выглядели как нарисованные.

День обещался быть по-настоящему весенним.