– Сереж, может уже можно выйти? – просительно сказала Элора, когда они смогли различить большинство предметов на ветке. – Тихо ведь кругом. Убежали все.

Сергей отрицательно покачал головой.

– А вдруг не все? Сидит сейчас кто-нибудь неподалеку в засаде. Так что ты пока близко к отверстию не подходи. Дождемся когда дерево проснется, опросим…

Элора послушно отошла в глубь пещеры и тихо забралась на гамак, прижавшись спиной к теплому кокону Эи. А Сергей снова прикоснулся к дереву. Но дерево вроде бы пока молчало. По крайней мере он ничего еще не ощущал. Но силился хоть что-то разглядеть. И тут вдруг кто-то спросил его из пустоты.

– Ты где?

Именно так Сергей понял эту вдруг возникшую в его голове постороннюю мысль. И никаких образов, которые обычно передавали дриады или деревья. От неожиданности он вздрогнул.

– Ты кто? – послал он в неизвестность. А в ответ снова, еще более настойчиво – Ты где?

Сергей в недоумении убрал руки с коры.

– Что случилось? – тревожно спросила Элора.

– Да так, – Сергей покрутил головой, выгоняя из нее чье-то постороннее присутствие. – Ерунда какая-то. Надо еще подождать.

Но и через пять минут и через полчаса было то же самое. Та же сверлящая голову чья-то посторонняя настойчивая мысль. Одна и та же – на все его вопросы.

На всякий случай Сергей не стал говорить где он находится – возможно, это еще одна из уловок местных хищников. Если они здесь могут лезть в мозг и извлекать оттуда видения и пользоваться ими как псевдокрысы, например, то почему бы им не извлекать оттуда же и разговоры, которые тоже можно использовать как приманку.

И тут вдруг бельчонок Том неожиданно выскочил из их укрытия, качаясь от голода, и, словно ошалелый, скрылся в ближайшей листве.

– Может и мы? – неуверенно спросила Элора.

– Лучше подождем еще немного – скоро дерево должно проснуться. Том все-таки местный. Ему легче.

Сергей немного помолчал.

– Я думаю, – добавил он, – как только свет солнц коснется верхней кроны и листья начнут передавать свет сверху вниз, и он дойдет до нас – можно считать, что дерево проснулось.

Они поплотнее прижались друг к другу, борясь с холодом, и просто смотрели на серые и пока еще черно-белые заросли.

Свет ударил неожиданно. Темный до этого мир вдруг разом вспыхнул, словно кто-то включил невидимую лампу. Природа радостно заискрилась праздничными разноцветными огоньками, и все разом зашумело – задвигались листья и цветы, расправляясь после спячки, забегали и зашуршали миллионы притихших до этого мелких насекомых. В мире застрекотало, заголосило и затрещало.

Закрыв от неожиданности глаза, Сергей еще некоторое время прикрывал их руками, привыкая к свету. А потом обратился к дереву. Таинственный голос наконец-то исчез и дерево вяло нарисовало несколько размытую картинку.

Сергей поразился, увидев, насколько опустела жизнь на дереве. Если раньше дриад было около тысячи, то сейчас их присутствовало не больше десяти. Впрочем, ночные хищники, к счастью, тоже отсутствовали – только где-то далеко внизу остатки этих масс стремительно убегали вниз, на землю.

– Ну вот и все, – выдохнул Сергей. – Можно выходить.

И они оба, радуясь как дети, быстро выскочили из своего убежища, старательно огибнув мрачные остатки чужого пиршества, и чувствуя кожей, как стремительно нагревается воздух и холод легкой испариной убегает с пожухлых листьев.

Все видимое пространство было основательно завалено различным мусором – поломанными ветками, оборванными листьями, кусками лиан, остатками каких-то существ и многим другим, им неизвестным.

Замерев, они какое-то время смотрели на все это.

– Надо бы плоды поискать, – наконец первой нарушила молчание Элора, рефлексорно прикрывая руками свое обнаженное тело.

Сергей с усилием оторвал взгляд от чьих-то коричнево-зеленых внутренностей, на которые уже стали слетаться мелкие насекомые, и огляделся. Вокруг царила полная разруха. Словно после страшной и продолжительной войны. Густые некогда заросли были основательно разворочены. Пустые ветки одиноко торчали, словно арматура. Голо. Полное опустошение природы. Плодами здесь и не пахло. И хотя за все это время они ему ужасно надели, но сейчас он бы съел парочку, покрупнее.

– А дерево не сможет помочь нам в поисках? – тихо спросила Элора.

Сергей отрицательно покачал головой.

– Может оно и говорит об этом, – ответил он. – Только, я его не понимаю. Возможно, слишком мелко. На данный момент я могу разобрать только где находятся большие скопления плодов. Да и то сейчас дерево еще сонное, и даже этого пока не показывает.

– Ну что ж, – вздохнула она. – Будем искать.

И они, не сговариваясь, направились к видневшимся неподалеку более густым, по сравнению с окружающими, зарослям.

Чуть разошлись, увеличив границы поиска.

Оставшись один Сергей первым делом быстро сделал себе легкую набедренную повязку из опавших в большом количестве листочков.

Энергично раздвигая мелкие веточки он залез уже в самую гущу зарослей, осторожно ощупывая ногами невидимую теперь уже ветку. Но плоды так и не попадались.

В очередной раз он с усилием отодвинул зеленую массу… и замер. На ветках, запутавшись длинными густыми голубыми волосами, висела голова дриады, и ее давно уже помутневшие, но все еще синие глаза, безжизненно смотрели прямо на него. Ни крови, ни другой какой жидкости не было – все давно уже высохло. Лишь на шее остались грубые следы от чьих-то огромных клыков и остаток позвонка одиноко торчал мрачным огрызком. А по ее когда-то красивому и живому лицу уже бегали сотни маленьких насекомых, занятые своим извечным делом – чисткой леса.

Сергей осторожно попятился назад, и тут на него сверху упал обрубок чьей-то волосатой лапы – возможно, маленькой гориллы или еще кого-либо подобного. Отшатнувшись и стиснув зубы, чтобы случайно не высказаться по поводу увиденного и не напугать тем самым Элору, он посмотрел наверх – остатки разных существ висели там и тут.

– Нашел? – крикнула Элора, и за спиной Сергея зашумела листва.

– Нет здесь ничего. Пусто, – поспешно ответил он быстрее идя ей навстречу.

– И с моей стороны тоже ничего нет, – грустно заметила Элора, когда они столкнулись. – Одни трупы.

Сергей заглянул в ее глаза и нежно обнял ее за тонкую талию, уводя подальше от этого места, попутно отметив про себя, что она тоже сделала себе небольшую юбочку из листьев.

– Там тоже самое, – сказал он. – Наверное, сейчас все деревья забиты подобными гирляндами.

Элора передернула плечами, выходя вперед – идти рядом друг с другом в этих зарослях было невозможно.

– Ужас, – вырвалось у нее.

– Обыкновенные природные будни, – постарался он ее успокоить, глядя ей в затылок и на обнаженную спинку, и не зная как ее такую хрупкую и нежную защитить от всего этого кошмара. – В природе вечно кто-то кого-то поедает. И мы сами все-таки тоже ее часть.

– Это мне известно, – ответила Элора, ускоряя шаг и стараясь побыстрее выйти на свободное пространство. – Но, согласись, одно дело – знать, и совсем другое – видеть собственными глазами.

Они вышли на открытый участок ветки.

– А что тут будет, когда все это начнет гнить и разлагаться? – задумчиво промолвила она.

– Будем надеяться, что этот мир умеет быстро очищаться, – ответил Сергей, думая о том же самом.

Совсем одинокий плод, со следами чьих-то мелких зубов, они нашли в зарослях небольшого бокового отростка. Поделили его пополам и мгновенно съели, впервые, наверное, получая огромное удовольствие от поедания растительной пищи, хоть он и был безвкусным и, наверное, только поэтому и сохранился.

А дальше ветка была перегорожена гигантским трупом какого-то существа. Неимоверно огромная пасть была разинута в предсмертном крике, обнажая тройной ряд клыков, каждый из которых был больше Сергея. Под почти полностью обглоданными костями они могли свободно пройти дальше, не пригибаясь, но им что-то не хотелось этого делать. Тем более, что возле трупа уже суетились гигантские муравьи. А один, самый ближний, неторопливо направился к ним.