Первоначально планировалась посадка на аэродроме Чкаловская, но из-за плохой погоды нас направили во Внуково. Самолет зарулил на свободную стоянку вдалеке от аэровокзала. Была темная ночь. Мы вышли из самолета и остались около него в ожидании встречающих. Они были на Чкаловской и сейчас ехали во Внуково. Ждать пришлось долго. Не знаю, каким образом, но работники аэропорта узнали о печальной миссии нашего рейса. Мы видели, как в ночи стали появляться фигуры в униформах и молча смотреть на самолет, не приближаясь к нам и ни о чем не спрашивая. Часа через полтора вдалеке мы увидели длинную вереницу огней. Она медленно подползала к самолету. Первым к нему подъехал похоронный автобус. Появился почетный караул. Потом стали останавливаться «Волги», из них выходили люди. Впереди вели убитую горем Валю. Всю в черном, почти безжизненную... Бедная Валя, всего месяц назад она поздравляла Володю с сорокалетием и была такой счастливой!.. Все вокруг потрясены случившимся. Они, конечно, предполагали, что космические полеты связаны с риском, но не осознавали, что этот риск настолько реален. Гроб переносят в автобус, все молча провожают его глазами. Потом садятся в машины и разъезжаются... Завтра в Центральном Доме Советской Армии будет прощание... Володя закончил свою жизнь...

Правительственную комиссию по расследованию причин катастрофы создали немедленно. Обследование района посадки и остатков спускаемого аппарата показало, что основной парашют не извлекался из контейнера. Аппарат врезался в землю с очень большой скоростью и разрушился. Находившаяся в топливных баках перекись водорода разлилась и вызвала пожар.

Сам факт отказа парашютной системы казался очень неожиданным. Система успешно прошла через большую серию испытаний, которые включали много сбросов макетов аппаратов с самолета, и к ней не было замечаний. Кроме того, незадолго до этого совершил полет беспилотный корабль, и она тоже сработала нормально. В чем же дело?

В поисках причины, комиссия в деталях изучала отличие условий проведения испытаний и спуска беспилотного корабля от условий спуска Володиного корабля. Оказалось, что в этот раз парашют впервые извлекался из контейнера в ситуации, когда давление воздуха в кабине намного превышало наружное. Контейнер имел форму большого сплющенного стакана, верхняя часть которого направлена наружу, а боковые стенки и дно расположены внутри спускаемого аппарата. Когда крышка контейнера сбрасывалась, давление внутри него становилось таким же, как снаружи. Парашют открывался на большой высоте, где наружное давление значительно ниже, чем у поверхности Земли. А в кабине поддерживалось давление, соответствующее нормальным земным условиям. Поэтому стенки контейнера после открытия крышки оказались сжатыми давлением кабины. Парашют был уложен очень плотно, и когда он сдавливался стенками, усилий вытяжного купола не хватало для того, чтобы вытащить его из контейнера. Такова была гипотеза. Чтобы проверить ее, решили измерить усилия вытягивания парашюта на втором корабле, который был предназначен для нас. И предположение подтвердилось. Это означало, что, не сумей Келдыш настоять на отмене второго пуска, нас ожидала бы та же судьба...

Конечно, уверенность в надежности парашютной системы в значительной степени базировалась на том, что она прекрасно сработала при посадке беспилотного корабля. Но, как теперь выяснилось, дефект конструкции, проявившийся тогда, не дал возможности выявиться дефекту, заложенному в парашютную систему. Когда беспилотный спускаемый аппарат проходил через зону образования плазмы, из его лобового щита, в результате нагрева, вылетела пробка. Она была неудачно приклеена. В возникшее отверстие стал затекать раскаленный поток газа, который расплавил дно спускаемого аппарата, и в нем образовалось небольшое отверстие. Герметичность была нарушена, давление внутри стало таким же, как снаружи. На стенки контейнера не действовали усилия, и парашют нормально из него вышел. Анализируя тот полет, специалисты думали над тем, как изменить конструкцию лобового щита, чтобы сохранить его целостность. И эту задачу решили. Но никому не пришло в голову, что из-за негерметичности аппарата парашют работал в нерасчетных условиях.

Как был прав Королев, когда настаивал на том, чтобы перед первым пилотируемым полетом на новом корабле был проведен хотя бы один полностью успешный беспилотный полет. Только такая проверка могла дать обоснованную уверенность в готовности к полету с людьми. При отработке «Союза» от этого принципа отступили и за это дорого заплатили. Комиссия сделала соответствующие выводы.

Продолжение программы

Сразу после окончания работы комиссии нас отправили в отпуск. Я говорю «отправили», потому что ни время, ни место его проведения мы не выбирали. Каманин ясно понимал, что теперь в пилотируемых полетах будет большой перерыв, и решил, что для отпуска удобнее всего использовать начало этого периода, пока дальнейшая программа еще не определилась. Нам и нашим женам дали бесплатные путевки в санаторий ВВС, расположенный на берегу Черного моря в местечке Чемитокваджи недалеко от Сочи. Санаторий находился в стороне от населенных пунктов, поэтому почти никого из посторонних там не было. Условия для отдыха прекрасные. Все отсыпались, загорали, купались, бегали, играли в теннис, по вечерам пили сухое вино - в общем, наверстывали упущенное за прошедший год подготовки. Отдыхавшие вместе с нами военные летчики, конечно, догадывались, что мы готовимся к космическим полетам, поскольку видели нас вместе с уже известными космонавтами, но никаких вопросов не задавали. Это облегчало нашу жизнь. Сложнее было с сочинским руководством. Те тоже знали, кто мы такие, но почему-то стремились обязательно с нами как следует выпить. Однажды, совершенно неожиданно, они приехали в наш санаторий к обеду большой компанией и осуществили задуманное. Нам с Кубасовыми повезло - мы куда-то уходили из санатория и вернулись часа через два после того, как трапеза стартовала. Остальные были вынуждены участвовать в бурном веселье с самого начала. Когда мы пришли, вид у некоторых визитеров был такой, как будто они страдали водянкой и косноязычием одновременно. Отдых в этот день был испорчен, но всего на один день, потом заботы снова исчезли. Если о чем мне и приходилось беспокоиться, так это о том, как бы не располнеть. А вот с этим-то я и не справился. Несмотря на то, что заставлял себя почти целыми днями двигаться - бегать, плавать, играть в теннис, я поправлялся, как на дрожжах. Наверное, при подготовке к полету энергии все-таки тратится больше или психологическая нагрузка препятствует усвоению съеденного. Во всяком случае, за двадцать четыре дня я поправился на шесть килограммов. Это было ужасно! Я тогда завидовал Валере Быковскому. Он первые две недели спал или лежал с книгой в постели по двенадцать-четырнадцать часов в сутки - и не полнел. Возможно, потому что он пропускал в эти дни завтраки, а иногда даже обеды. Если бы только знать, как устроен наш организм и как им можно управлять!

Помню, много позже я летел с американскими астронавтами в самолете и слышал, как двое из них, наполовину в шутку, наполовину всерьез, рассуждали по поводу пользы физкультуры. Оказалось, что один из них занимается физкультурой регулярно и много, а второй - нерегулярно и мало. Так вот, второй говорит первому:

– Понимаешь, каждому человеку отведено на жизнь определенное количество сердечных сокращений. Когда ты бегаешь, сердце сокращается чаще и ты свою жизнь укорачиваешь.

Первый возражает:

– Да, конечно, ресурс сердца не безграничен. Но когда я бегаю, я приучаю сердце работать более эффективно, и потом в спокойной жизни оно сокращается реже, чем у тебя. Поэтому на самом деле я продляю свою жизнь.

Я не берусь комментировать эту беседу. В то время передо мной встала вполне конкретная задача - избавиться от лишнего веса. Я уже понял, что за счет одной физкультуры мне не удастся этого сделать, поэтому сразу после возвращения из отпуска резко сократил свой рацион. Такой способ мне всегда помогал.