6 ноября

Опять проверяли по детектору лжи.

— Имеются ли у вас знакомые в Москве? — спросили меня.

— Да, — ответил я. — У меня имеется один знакомый москвич.

— Кто он и как его зовут?

— Он проходит здесь подготовку на одном со мной курсе, а зовут его Брайан Стоунуолл Смит.

— И он из Москвы?!

— Да, он из города Москвы штата Айдахо. Окончил там Московский университет.

Полиграф подтвердил, что я говорил сущую правду.

— Не разыгрывайте дурачка! — сказал гнусный тип из контрразведки.

7 ноября

В последние дни все гудело на базе. Была объявлена боевая готовность. Куба, русские ракеты, заявление президента. Мельница слухов молола вовсю, будто работала на атомной энергии. Один балбес на курсах ликовал: «Нам присвоят звание раньше времени и бросят в дело!»

Удивительно, что большинство людей просто не представляют себе, что такое термоядерная война.

Вечером смотрели кинокартину «Путь к стенке» — довольно смешную кинокомедию.

11 ноября

Сегодня День ветеранов войны.

Приезжал снова Лот, оформил мне увольнительную, ездили в самый популярный в стране Национальный лесной заповедник Северной Каролины, чудесный край желтой сосны, вязов и березы. Ездили мы на взятом Лотом напрокат микроавтобусе «фольксваген», специально оборудованном для кемпинга: с убирающимися койками, сборными стульями и столом, газовой печкой, туалетом, душем, выдвижной палаткой.

— А ты знаешь, — спросил меня Лот, взбивая на лужайке коктейль в шейкере, — что старикашка Грант подарил Ширли на день рождения такой же «кемпер», только марки «роллс-ройс»? С кондиционированным воздухом, телевизором, телефоном, креслами, складывающимися в шестифутовую двуспальную кровать, багажной дверью, превращающейся в стол, со стульями, выдвигающимися из заднего бампера, и роскошным столовым прибором из серебра, который убирается вместе с серебряными ведерками для льда в дверцы. И как, ты думаешь, реагировала Ширли на этот подарок?

— ?

— Она заявила Гранту, что в наше время только нувориши выставляют напоказ свое богатство, что не миллиардеры Рокфеллеры и дюпоны, а миллионер-тенор Марио Ланца заказал себе «роллс-ройс» с приборным щитком из чистого золота. И знаешь, этот «кемпер» стоит себе без движения в гараже, зато Ширли не снимает новенькую робингудку с шевроном «зеленых беретов».

Я закашлялся, раскуривая сигарету. Ну и проныра этот Лот, всегда до всего докопается! А что еще я мог купить ей на свои деньги в Фейетвилле! А шеврон — это уж ее идея.

Потом у нас состоялся серьезный разговор.

Выпив, я высказал Лоту то, что у меня давно было на уме, сказал ему, что не понимаю, почему он возится со мной, заботится обо мне, словно о младшем брате, и будто готовит меня к чему-то большому в будущем.

— Младший брат — это ты хорошо сказал, — задумчиво проговорил мой друг, сидя со стаканом виски в руке на складном стуле на фоне осенней фиесты леса. — Просто я думаю, что впереди нас ждут большие дела, и я хочу, чтобы рядом был друг. Только и всего. С годами друзей становится все меньше, а дружбу ценишь все сильней.

— О каких больших делах ты говоришь? — спросил я. — О войне?

— Все может быть. И за океаном и здесь. По секрету скажу тебе, что дела у нашей «фирмы» идут все лучше. Мощные силы в Америке стремятся к тому, чтобы «фирме» была предоставлена вся необходимая полнота власти. И вдруг нам наносит удар не кто-нибудь, не враг, а президент Кеннеди! Провал прошлогодней высадки в кубинском Заливе свиней из-за нерешительности президента нам дорого обошелся: президент не придумал ничего лучшего, как свалить на нас всю вину. Он стал вешать всех собак на Даллеса. Брат президента Роберт Кеннеди тоже опасен для «фирмы». После того дела на Кубе президент прислал к нам для расследования брата Бобби и генерала Максуэлла Тейлора. С генералом мы легко и быстро договорились, но Бобби — это его рук дело — накапал на старика Даллеса и посоветовал брату заменить его Маккоуном. Этого мы Бобби не простим! И Джонни тоже! Другого такого директора не сыщешь. Я помню его еще по тем временам, когда мы, немцы, вели с ним тайные переговоры в Швейцарии о сепаратном мире… В своем самоубийственном рвении Кеннеди пытается ограничить власть «фирмы», он уже поручил контроль над ней президентскому консультативному совету по разведке, учредил комиссию для обследования и проверки нашей деятельности, тем самым практически рассекретив разведку. Он покончил с монополией ЦРУ в области разведки, создав в качестве конкурента нам военное разведывательное управление — разведку Пентагона. Дальше так продолжаться не может… В конце концов мы не можем пожертвовать безопасностью государства!

— Послушай! — перебил его я. — Не хочешь ли ты сказать?..

— Ты меня знаешь, Джин, — спокойно произнес Лот, — когда потребовали интересы родины, я без колебаний вступил в ряды тех, кто дерзнул поднять руку на самого фюрера! И народ нас поймет. Я только что побывал по служебным делам в Калифорнии и Техасе. Всюду растет недовольство мягкой линией президента по отношению к нашим внешним и внутренним врагам. В Далласе я видел такие наклейки на автомобилях: «Новые рубежи — это социализм!», «Помогайте Кеннеди уничтожить ваш бизнес!», «Долой изменника Джона Ф. Кеннеди, лучшего друга врагов Америки!» В том же Далласе я встретил Роберта Морриса. Этот адвокат стоял за Маккарти, стоял за сенатором Маккареном в подкомитете внутренней безопасности, а сейчас он один из помощников Уэлча у бэрчистов и президент Далласского университета. Кстати, он близок к старику Гранту, долго был его адвокатом. Моррис рассказал, что растущие силы антикоммунизма проявляют все большее возмущение политикой этого человека в Белом доме. Он убежден, что слабая демократическая Америка неминуемо погибнет в мировой схватке, что спасти нас может только такая организация, как ЦРУ, если опять мы сделаем ее всесильной.

— Но не приведет ли все это к фашизму? — с тревогой спросил я.

— Это спасет страну и от фашизма и от коммунизма, не даст убийцам твоего отца захватить здесь власть. Да неужели тебе по душе этот хлыщ, который танцевал у себя в Белом доме, когда наших друзей расстреливали в Заливе свиней?!

Я не знал, что сказать, но разговор мне этот не понравился. Не терплю болтовни о политике. В машине Лота я заметил журнальчик с не то что броским, а лихим названием «Килл!» — «Убей!». Он посоветовал мне прочитать его.

В Брагге столкнулся с Ч.

— Ого! — сказал он, заметив журнальчик. — Не знал, что яйцеголовые тоже увлекаются такой литературой. Дашь почитать — толковый журнал!

Перед сном я раскрыл этот «толковый журнал» и в передовице прочитал:

«Человек — убивающий организм. Он убивает, чтобы существовать. Он должен убивать, чтобы идти вперед! Покажем им, кто является естественной элитой! Кто самый большой убийца в мире? Белый человек! Обнажи свой ужасный меч! Убивай своих врагов! Убивай! Убивай! Убивай!».[77]

Посмотрел на выходные данные: издатель Дэн Буррос, глава Американской национальной партии, адрес редакции — Холлис, Лонг-Айленд. Как хорошо я помню этот тихий зеленый пригород моего родного города с богатыми виллами! Никогда не знал, что там живут бешеные псы.

3 ноября

Вчера отводил душу в Ф. Так недолго и спиться. В вестибюле лучшего в городе отеля случайно прочитал следующую крамольную выдержку из статьи известного нашего публициста и редактора журнала «Сатэрдей ревью» Нормана Казенса. В старом номере от 6 января этого года он писал: «Новобранцев в одном лагере будили как верблюдов — палочными ударами по ногам. Один сержант морской пехоты забавлялся тем, что приказал новобранцу прочесть вслух любовное письмо, только что полученное последним, затем заставил униженного человека проглотить письмо кусок за куском. В другом лагере новобранцу, которому мать прислала пятифунтовую посылку с печеньем, приказали съесть все в один присест. Когда другой новобранец, забывшись, сунул руки в карманы, ему приказали набить карманы тяжелыми камнями, потом зашить их и так ходить. Удары в ребра и почки — дело обычное».