Похоже, понемногу придя в себя после потрясений от суворовской наглости и вранья, историки опомнились и стали с этим враньем спорить. В том числе, ссылаясь на немецких генералов. И так сильно замучили этим "великого исследователя" Суворова, что в «Самоубийстве» он бросился в схватку с генеральскими мемуарами, попутно сочинив еще одну «смелую» гипотезу. Оказывается, и генерал Гудериан, и фельдмаршал Манштейн (им от Суворова достается особенно) в своих воспоминаниях лгали, выгораживая преступный замысел сталинской агрессии. Лгали, потому что запугал их Сталин.
"Они писали воспоминания с ясным ощущением прохлады, которая веяла от занесенного над ними топора. Они знали: на каждого заведено дело, и, если потребуется, советские товарищи выставят свидетелей сотнями. А свидетели подтвердят все, что им прикажут. Поэтому германские генералы писали мемуары так, чтобы советским идеологам (а также следователям МГБ и палачам) не досаждать". (Суворов, «Самоубийство», глава "Нюрнбергский выбор"). И далее там же: "А мы в данном вопросе на этих господ ссылаться не будем. Мы пойдем другим путем. Мы скажем так: перепачканный кровью и перепуганный до смерти мерзавец Гудериан в угоду советским исполнителям приговоров писал то-то и то-то; спасая свою шкуру и задницу, трусливый садист и палач Манштейн по подсказке коммунистов умолчал о некоторых подробностях и кое-что, мягко говоря, извратил". Еще за участие в Нюрнбергском процессе досталось от Суворова "на орехи" Паулюсу: "За какие заслуги фашиста наряжаем? Какие такие подвиги во славу советской Родины совершил военнопленный Паулюс, что ему штаны новые выписали? А заодно и пиджак. За какую доблесть военнопленный Паулюс сверкающими штиблетами поскрипывает?… "Военно-исторический журнал" описывает не стесняясь, как после судебного заседания главный советский обвинитель на Нюрнбергском процессе, будущий Генеральный прокурор СССР товарищ Руденко Роман Андреевич в своем рабочем кормит Паулюса обедом: жри, сука, заслужил!".
Про "жрущую заслужившую суку" в новых штанах, пиджаке и штиблетах, это у Суворова, похоже, очень интимное, навеянное его собственными глубокими личными переживаниями предателя и перебежчика. А что касается Манштейна с Гудерианом… Если бы вопрос стоял кому верить — этим немецким военным или Владимиру Резуну, то, "при прочих равных условиях", Гудериан, Манштейн и Типпельскирх вызывают значительно больше доверия. Уже хотя бы потому, что книги свои выпускали под собственными фамилиями, а не пытались присвоить себе имена Мольтке или Клаузевица. Но "прочих равных условий" не получается. О каком "ощущении топора" можно говорить у Манштейна, если фельдмаршал издал свои "Утраченные победы" в 1955 году — не только после смерти Сталина, но и после того, как отсидел срок, осужденный за военные преступления. Причем отсидел Манштейн только три года (1950-53 гг.), хотя присудили его к 18 годам. ("Энциклопедия третьего рейха, стр. 301"). Через три года его отпустили именно потому, что шла "холодная война" и англичане (нынешние соотечественники Резуна-Суворова) стали ужасно лояльными к бывшим гитлеровцам. После Фултоновской речи Черчилля и разделения Европы "железным занавесом" ни о каком новом "процессе со свидетелями" над Манштейном и речи быть не могло. И Суворов прекрасно это знает. Знает он и то, что генерал-полковник Гейнц Гудериан помимо своих "Воспоминаний солдата" вместе с другими бывшими гитлеровскими военными и политиками (в их числе и Курт фон Типпельскирх) принял активное участие в написании очень известного сборника "Итоги Второй мировой войны". Сидели бывшие генералы, дипломаты и министры и писали свой обобщающий труд про «итоги». Для эпохи "холодной войны" получилось очень характерное произведение — о том, что Советский Союз ("моторизированный Чингиз-хан") угрожает всему демократическому человечеству, там же и рекомендации — как правильно вести войну в будущем. Гудериан в этих «итогах» написал статью, которая так и называется — "Опыт войны с Россией", третья глава в статье — "Как возникло решение Гитлера о нападении на Советский Союз". Вот, казалось бы, и врезать всю правду-матку мол, "моторизированный Чингиз-хан" угрожал Европе еще в 1941 году! Люди, будьте бдительны! Но нет, пишет генерал-полковник совсем другое: "Гитлер, увлеченный своими победами 1939–1940 годов, был абсолютно уверен в удаче и сумел убедить и себя и других, что покончит с этой «призрачной» восточной опасностью так же быстро, как и с западной". ("Итоги Второй мировой войны", стр. 117).
Но и это еще не все! Типпельскирх, Гудериан, Гот, Манштейн, Мантейфель и многие другие писали свои труды уже после войны. Но Гитлер наговаривал свои "застольные беседы" в режиме, как это сейчас модно говорить, "реального времени". И в этом же "реальном времени" делали записи в своих дневниках Франц Гальдер, Йозеф Геббельс и Альфред Розенберг. И там — в дневниках и беседах — все то же самое: твердая уверенность Гитлера, что только года через два (или больше) Советский Союз наберется ужасных сил и станет опасным для «миролюбивого» Гитлера, строителя третьего рейха и "нового порядка".
4.
Но были герои! — пишет Суворов. "После разгрома Германии Сталин объявил, что Советский Союз — невинная жертва, что никакой агрессии против Германии не замышлялось. Возразили трое: один германский министр, один фельдмаршал и один генерал. И были повешены". (Суворов, «Самоубийство», глава "Нюрнбергский выбор").
Трое «героев» — это министр иностранных дел Риббентроп, фельдмаршал Кейтель и генерал Йодль. Про Йодля, каюсь, подробностей не знаю. Знаю, что вдова генерала добилась пару лет назад реабилитации покойного супруга в немецком суде низшей инстанции. Вскоре после этого мне довелось побывать в Нюрнберге. И зашел я, естественно, в здание суда. Там и сейчас земельный суд. Только в вестибюле на втором этаже — несколько стендов, посвященных знаменитому процессу. И я попенял сопровождавшему судейскому работнику из службы по связям с прессой — как же так? Бедная вдова Йодля добилась реабилитации супруга, а на стенде об этом ни словечка. Осужден, казнен, и все. И сказал мне судейский — не будет никогда никакой реабилитации генерал-полковнику Йодлю, уж больно много очень гнусных бумаг он своей собственной рукой наподписывал.
А теперь об оставшихся «героях» — Риббентропе с Кейтелем. На следствии они повторяли измышления Гитлера с Геббельсом "и примкнувшего к ним" Суворова: война против Советского Союза была вынужденная, превентивная, ради спасения Германии от неизбежной советской агрессии. Сам бы Суворов в таком случае написал просто — на суде Кейтель и Риббентроп врали, надеясь спасти свою шкуру. Но я так говорить не буду. Потому что в ожидании казни оба оставили предсмертные записки. Кейтеля я уже цитировал — он написал то же самое, что и Гальдер, Гудериан и Манштейн. Но ведь и Риббентроп писал о том же: "Я со всей серьезностью заявил фюреру, что, по моему убеждению, ожидать нападения со стороны Сталина нельзя. Я предостерегал фюрера от каких-либо превентивных действий против России… Фюрер вновь высказал подозрение насчет возможности еврейского влияния на Сталина в Москве и, несмотря на все мои возражения, выражал решимость принять хотя бы военные меры предосторожности". (Иоахим фон Риббентроп, "Мемуары нацистского дипломата", стр. 232–233). Кстати и о Японии. Риббентроп пишет: "Летом 1941 г. я пытался склонить Японию к вступлению в войну против России… Фюрер отверг это мое мнение… Он заявил мне, что надеется справиться с Россией один и что было бы лучше, если Япония атакует британские владения". (Там же, стр. 250–251). То есть "Ах, оставьте, Риббентроп! Не верьте пропаганде доктора Геббельса. Нет никакой "русской угрозы". Зачем делиться с японцами лаврами? За пару недель сами справимся".
А еще оказывается, что ту самую аналитическую записку, о которой писал в мемуарах Кейтель, они с Риббентропом вместе готовили. Они об этом оба пишут, как изо всех сил отговаривали Гитлера воевать с СССР, пытались доказать, что не такой Советский Союз слабый, как думает "великий фюрер"! Гитлер им не поверил. Он их отчитал и напал на СССР. Кто же мог ожидать, что сопротивление Красной Армии окажется "неожиданно сильным"?!