Изменить стиль страницы

…Следует обрести ясность взгляда и в вопросах брака. Брак - это не только дело любви, как говорят одни, и не чисто экономический институт, как утверждают другие. Он представляет собой форму взаимоотношения полов, при которой удовлетворение половых потребностей определяется социально-экономическими процессами. Сексуальные и экономические потребности, особенно свойственные женщине, смешиваясь, порождают желание вступить в брак независимо от идеологии, воспринимаемой с самого детства, и морального давления со стороны общества. Браки страдают от все более усиливающегося противоречия между сексуальными потребностями и экономическими условиями» [Райх В. Функция оргазма].

К чему мы все это приводим? Открытие естественности сексуальных желаний, каким бы прозаическим оно нам сейчас не казалось, для начала ХХ века это было великим открытием, оно означало не просто признание естественной необходимости половых отношений, но и в значительной мере освобождение человеческой психики из пут морализаторства, закрепощения сознания, подавления через сексуальное подавление других сторон человека. Постепенное распространение этих взглядов вело не просто к снятию неестественных усложнений в половых отношениях, но и делало человека более свободным, деятельным, открытым миру, самостоятельным. Это несло в себе прямую угрозу существования капиталистической системы отношений через разрушение ее нравственных основ, необходимо было что-то делать. Религиозные культы, несмотря на их умелое приспособление к переменам в обществе сдавали одну позицию за другой. Необходимо было сохранить подчиняющее влияние на человека.

«Вся культура буржуазного общества, находящая свое выражение в литературе, искусстве, танце, фольклоре и т. д., несет на себе отпечаток интереса к любовной жизни» [Райх В. Функция оргазма] и в то же время вся общественная жизнь при капитализме проходит под знаком подавления сексуальности. В более раннем феодальном обществе, где подавление носило не меньший характер, и так же было подчинено интересам господствующих классов, огромное значение имел институт церкви. Конечно в наше время, когда мир охвачен переменами, и его противоречия углубляются, место церкви как неактуального аппарата подавления психики, должно быть, занять кем-то другим. На месте священника должен оказаться, и оказывается кто-то другой, тот, кто уже не мистическими заклинаниями, но «научными» формулами заколдовывает сознание индивида, заставляя его подчиняться системе.

Религия, утратив экономическое основание постепенно, сперва, по сути, затем по форме утрачивает свое общественное значение. Упускает из дряхлеющих рук вожжи и кнут психического контроля и влияния. Религиозная исповедь в наш век ушла в прошлое, ее прочно заменили визиты к психоаналитику, где лежа на удобной мягкой кушетке, человек можете поведать о своих бедах доброму, оплаченному слушателю. И более того получить совет. Если его бросила жена, то посоветуют отвлечься, завести хобби, лепить цветочные горшки или плести корзинки. Иногда это очень ценная помощь, но далеко не всегда. Но вот другая сторона проблемы. Дело все в том, что современные буржуазные психоаналитики и не призваны решать, или помогать решать многие психические проблемы. Этот общественный аппарат, а иначе и не назовешь, призван гасить и подавлять большое число проблем человека. Почему? Почему не решать? Решить эти проблемы в рамках буржуазных отношений и ценностей не так то просто, а иногда и невозможно, вот и получается, что человеку могут посоветовать избегать стрессов и много чего еще, но реально помочь решить многие скрытые даже от него самого проблемы не могут. Но вот стрессы. Как человек может их избежать? Это мягко скажем не просто. Выходит так, что психологи рекомендуют смену обстановки, снимают чувство вины за мастурбацию, еще решают ряд проблем, но в совокупности они не способны разрешить всю массу наслоенных подавленных противоречий в психике, отбросить от общества сосущего соки жизни монстра - неврозы. Зачастую они вынуждены бежать от проблемы давая мало полезные «рецепты». С одной стороны встать на путь решения не так-то просто, отсутствуют необходимые знания. С другой попытаться помочь человеку разрешить противоречия значит выступить против капитализма, против буржуазных жизненных ориентиров, господствующей принудительной морали. Поскольку в ходе разрешения противоречий неизбежно приходится ломать запреты и правила в сознании человека. Теперь вы конечно вправе задать вопрос: «А как же с новой теорией, с современным подходом? А фрейдизм?». Но, увы, современные психоаналитические концепции в их нынешнем понимании не в состоянии разрешить очень многих общественных противоречий порождающих комплексы, стрессы, тяжелое психическое состояние людей, неврозы. Да если честно и теории, которыми располагают психоаналитики, не так уж современны, не говоря уже о фрейдизме, он как мы могли видеть еще в первой главе, идеалистичен и во многом в силу этого ограничен.

Самую большую научную ценность для понимания характера влияния буржуазного общества на психику представляют работы ученых фрейдо-марксистов, прежде всего вклад Эриха Фромма. Но много ли психотерапевтов, не у нас, или на западе, придерживаются фрейдо-марксистских взглядов? Думаю, нет. В Соединенных Штатах и Европе выучивают массу специалистов с преимущественно либидным пониманием психики, почти не связанным с актуальными общественными проблемами. В то время как сексуальные проблемы людей являются только следствием общественных, коренных проблем. Но, не решив корневую проблему как можно решить и проблему из нее вытекающую? Вот и выходит, что современный психоаналитик в большинстве своем шаман, дивный волшебник почти не способный избавить человека от невроза потому, что невидящий до конца социальную природу психики. И почему не шаман, он знает массу умных слов-заклинаний, таких как либидо, танатос или девиация, а это еще только самые простые. «Настоящий профессионал» может при надобности козырнуть чем-нибудь покруче (я, разумеется, нисколько не отрицаю полезность научной терминологии). С умным видом нашептывает он эти волшебные формулы себе под нос, а потом предлагает что-нибудь совсем банальное. Но резонен вопрос, чем он все-таки отличается от прежнего исповедующего священника? Конечно дело в методике воздействия, и ее исторической адекватности. Человеку больше нельзя сказать: «10 раз Аве Мария и 8 Отче наш». И психические проблемы у людей возникают не из-за того, что они нарушают правила морали, а из-за того, что они их не нарушают, то есть соблюдают. Таков парадокс всякого общества стоящего на пороге социальной революции, парадокс позднего капитализма. В Средние века было проще, совершил человек греховный поступок, переживает душевные муки, которые только исповедь и отпущение грехов может снять. В наше время иначе, испытывающий серьезные психические проблемы, но не понимающий их природы, человек ищет помощи у психотерапевта или даже психиатра. Они действительно помогают, но далеко не во всем, ведь их знания ограничены и не распространяются на глубокое понимание общественных противоречий отраженных в сознании, подавленных и загнанных в подсознание. Словом сознание психотерапевта и его понимание истинной природы психических проблем человека находится немногим выше, чем сознание больного.

Интенсивное протекание жизни в эпоху позднего капитализма, противоречие общественных ценностей, нарождающихся социалистических и отмирающих, но господствующих буржуазных, порождает море психических травм. По большому счету в наше время нет психически здоровых людей. Но нет и возможности помочь людям в силу того, что психология находится в плену у буржуазной идеологии, и это несмотря на то, что ХХ век в этой науке прошел под сильным влиянием марксизма. Что наиболее заметно в работах представителей франкфуркской школы психоанализа.

Почему сейчас? Почему не в XIX или в первой части XX века появились в такой массе психологи и психоаналитики? На деле ответ предельно прост, не было в такой массе психических травм, да и старые «лекари» неплохо справлялись. Эти травмы во всем их многообразии стали прямым следствием углубления общего кризиса капитализма. А именно, как уже не раз отмечалось обострением противоречий внутри системы отношений. В острый конфликт вступили социалистические ценности и буржуазная ориентация психики. Иначе, четко вырисовалось несоответствие общественных отношений общественным потребностям. Кто победит в борьбе закономерных желаний человека и интересов общества отчуждения? «Естественные влечения представляют собой неустранимые и в принципе не поддающиеся изменению биологические факты. Человек, как и любое другое живое существо, нуждается прежде всего в утолении голода и сексуальном удовлетворении, однако современное общество многим затрудняет первое и отказывает во втором. Следовательно, имеется резкое противоречие между естественными притязаниями и определенными общественными институтами. В этом противоречии и живет человек, заключая компромиссы то с одной, то с другой своей потребностью, регулярно терпя неудачи, находя убежище в болезни и смерти или бессмысленно и безрезультатно бунтуя против существующего порядка. В этой борьбе формируется структура человеческого характера