Ну курицы курицами, а как насчет людей? Чем был вызван достаточно широко распространенный каннибализм? И, кстати, какие части тела являлись наибольшим деликатесом? В случае, например, асматов их название — «охотники за головами» — как раз и произошло из за предпочитаемой ими диеты.

Почему каннибалы часто едят именно мозг? Может им просто не хватает каких-нибудь находящихся там веществ? Точно также, как иногда детям и беременным не хватает кальция и они начинают есть мел. Может дело вовсе не в символической плаценте, как полагает Ллойд де Моз, а в простой биохимии? Обратимся за примером к цивилизации ацтеков. Ученые давно пытались выяснить, на чем основывалась эта каннибальская цивилизация, ежегодно приносившая 20000 человек только в жертву Тлалоку — богу дождя, грома и властелину съедобных растений. Боги ацтеков требовали человеческих жертвоприношений ежедневно — иначе миру грозила бы гибель, — а богов у них было множество. Чтобы добыть нужное количество жертв, ацтеки совершали набеги на соседние племена; это называлось священной «войной Цветов». Ацтекские войны устраивались с единственной целью — для захвата пленных. Эти войны были до предела ритуализированы — два императора заранее договаривались о сроках начала военной кампании для того, чтобы добыть в бою больше пленных — так называемых «возлюбленных Сыновей», которых затем приносили в жертву богам. Это сильно напоминает христианскую жертву: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мк. 9:7) — видимо, доктор Карл Меннингер был в чем-то прав: «этот обычай — не что иное, как примитивный, биологически обусловленный способ проявления любви». Многих захваченных пленников предварительно откармливали, посадив для этого в деревянные клетки, а затем уже использовали «по назначению». Ацтеки считали, что боги питаются людскими органами. И если жертвоприношения сокращаются, то наступает голод. Характерно, что эти жертвоприношения сопровождались каннибализмом. Солнце, являющееся покровителем воинов, также «требовало» себе в пищу человеческие сердца и кровь. На вершинах сакральных пирамид перед статуями верховных богов четверо жрецов держали за руки и за ноги жертву, в то время как пятый разрывал ее грудь и вырывал еще бьющееся сердце «возлюбленного Сына» (опять же вспомним католическую молитву: «Отец Небесный, жертвую Тебе Пресвятое Сердце Иисуса, Твоего премного возлюбленного Сына). Также, как и в христианстве, жертва должна была быть «без порока» (не должна была иметь каких-либо физических недостатков). При одних обрядах в жертву приносили избранника — «возлюбленного Сына», которому выпала честь воплощать собою божество, при других убивали множество пленников. Конечности и другие части тела готовились в пищу как знатным и богатым последователям религии ацтеков, так и народу — с высоты знаменитых пирамид по специальным желобам вниз, на площадь, скатывались трупы людей с вырванными сердцами. Благочестивые горожане разрывали их на кусочки и поедали. Так ацтеки освящали свои пирамиды, воздавая дань богам. В один из таких культовых праздников в течение четырех дней было съедено более 80 тысяч людей (если, конечно, верить таким цифрам: ведь хронисты-христиане были заинтересованы преувеличивать — для оправдания своей жестокости и геноцида индейцев). Характерно, что боги ацтеков не особенно персонифицированы — это не личностный бог христиан, а могущественные силы, не понятные самим ацтекам, но требующие убийств и жертв. Храмовая скульптура ацтеков, отличавшаяся великолепием, естественно, была уничтожена и разграблена христианами, но, например, сохранилось изваяние высотой два с половиной метра, изображающее богиню земли и смерти Коатликуэ, чья форма лишь отдаленно напоминает человеческую фигуру: «Ни лица, ни головы вообще нет: перед зрителем не личность, а сила — рождающая и убивающая. Вся статуя состоит из символов рождения и смерти: початков кукурузы, бобов какао, когтей и клыков ягуара, человеческих ладоней и черепов. Черепа и кости — символы смерти — частые мотивы в этом искусстве».

Можно ли принять упрощенные объяснения ацтекского каннибализма нехваткой пищи или перенаселенностью? Давно стало ясно, что следует повнимательнее присмотреться к рациону питания каннибалов. Главным культурным растение ацтеков была кукуруза. Кукуруза, по их мнению, проросла из тела погребенной девушки (отметьте архетипичное сходство с темой евхаристической мельницы). Харнер (1977) утверждал, что широко распространенный у ацтеков каннибализм происходил из-за недостатка в необходимых ресурсах протеина. Ортиз (1978) возражал, что людоедство среди ацтеков служило формой благодарения для обильного урожая. Он выдвинул эту версию, демонстрируя совпадение ежегодного цикла жертв с урожаем кукурузы, а не вероятными временами голода. Но позже несколько ученых из института физиологии и питания в Палермо высказали нетрадиционную догадку. Эта теория упоминается в хрестоматийном материале по антропологии:

Обратите внимание на фразу в вышеприведенной цитате: «зерна маиса чрезвычайно богаты триптофаном». Это, конечно, не так. Зерна маиса чрезвычайно БЕДНЫ триптофаном. А ведь по этим материалам студенты учатся. Остается слабая надежда, что это просто опечатка.

Американский ученый Л. Морган в своем классическом труде «Древнее общество» так высказался о значении маиса для индейских племен: «Маис ввиду его пригодности к употреблению, как в зеленом, так и в зрелом состоянии, его высокой урожайности и питательности, оказался более богатым даром природы, содействовавшим начальному прогрессу человечества, чем все другие хлебные злаки, вместе взятые». Полагаю, под «начальным прогрессом человечества» имелся в виду все же не каннибализм, так что последователи Поршнева и Диденко могут не спешить записывать Моргана в свои ряды.

Консерваторами теория итальянских профессоров принимается из за своей необычности очень осторожно, с оговорками, как выше: «При всей фантастичности представленной гипотезы…». Хотя можно было бы отметить, что эмпирическое замечание Марины Цветаевой: «Шоколадом лечить печаль…» вполне применимо к ацтекам — это объясняет сакральность какао в их культуре. Шоколад, богатый триптофаном — предшественником серотонина в гормональной метаболической цепочке — давал возможность повысить содержание «гормона радости», которого ацтекам так не хватало на кукурузной диете. В свете теории итальянцев это выглядит так: не будь какао — вероятно 20000 тысячами жертв в год не обошлось бы. Показательно, кстати, что приготовленный из какао «чоколатль», повышающий серотонин, был мистическим напитком ацтекской знати. Сравните с предписанием христианским монахам есть только белый хлеб. В обоих случаях, чем хуже работает мозг у «широких народных масс», тем власти лучше. Сами ацтекские жрецы, отправляясь в «трип», пили шоколад — они, не зная того, заботились о балансе серотонина. Отец ЛСД Хофманн, лично экспериментируя с псилоцибином, предворял прием 20 г. наркотика «горячим шоколадом для поднятия настроения». Он основывался именно на том, что «Старые хроники описывали, как Ацтеки пили чоколатль перед тем, как съесть теонанакатль». Впрочем ни Хофманн, ни ацтекские жрецы, не знали механизма действия шоколада, который, полагаю, лежал в нивелировании антагонистического к серотонину действия наркотика и тем самым уменьшал вероятность «bad trip». Иначе можно не «словить кайф», а попасть в ситуацию, описанную у того же Хофманна — опыт «bad trip» доктора медицинских наук Вернера А. Штолля: «Я снова и снова пытался увидеть светлые и радостные образы. Но бесполезно — всплывали только темные голубые и зеленые мотивы. Мне очень захотелось увидеть яркий огонь, как в первом эксперименте. И я действительно его увидел; однако, это были жертвенные огни на мрачной зубчатой стене крепости…» Странно, что о шоколаде забыли и Харнер, и Ортиз, и итальянские профессоры — все они искали только корреляции каннибализма и урожая кукурузы, а можно было бы попробовать также провести исследования связи увеличения каннибализма и не урожая какао. Хотя, возможно, корреляция и оказалось бы слабой: какао все-таки напиток только жрецов, а не народа.